Гегемон Греции! - Chen Rui

Позавчера вечером наемники напали на город Амендолара. Андреа взяла своего ребенка с Багулом и вместе с его людьми отправилась в храм Зевса на вершине горы, и когда она увидела, что луканцы и жители Амендолары сражаются перед храмом, она уже не так сильно переживала за своих соотечественников. Вместо этого ее взгляд был сосредоточен на Багуле, и наконец она увидела, как его сбивают с ног наемники.

Давоса, как политического деятеля, никак не тронет история и увлечение Андреа, но вот о чем он думал, так это о том, как поступить с луканскими пленниками. На вчерашнем собрании он ничего не сказал о луканских заключенных, так как боялся, что скорбящие коренные граждане и члены их семей в гневе сожгут их в пепел. Поэтому он ждал, ждал, когда ненависть этих исконных граждан со временем ослабнет, а те, кто остался позади, забудут старые обиды из-за того, что они создали новую семью.

«Если ты не выберешь нового гражданина для брака, то, согласно нынешнему закону, твоя земля и имущество будут находиться под надзором правительства города-государства до тех пор, пока ты снова не выйдешь замуж, или пока твой сын не вырастет, и мы вернем их ему. Ты поняла?». — предупредил Давос.

«Я понимаю. Я готова отдать имущество моего мужа, которое он оставил, городу-государству, если только если только вы обеспечите жизнь Багула и будете хорошо с ним обращаться!». — умоляла Андреа.

«Когда луканцы попадали в плен, их только заключали в тюрьму, но не убивали и не издевались над ними. То есть, если упомянутый тобой человек не был серьезно ранен, он жив».

«Он не был! Я видела, что его только сбили с ног, а когда вы его схватили, он уже очнулся!». — взволнованно сказала Андреа.

«Я узнаю, есть ли там кто-то по имени Багул. Если да, я устрою тебе встречу с ним».

«Правда? Архонт, это замечательно! Спасибо! Большое спасибо! Вы добры, как богиня Гера!». — Андреа была так счастлива, что упала на колени перед Давосом.

Но взгляд Давоса был прикован к солдатам на площади, которым ничего не досталось, а в голове у него роились мысли, луканцы, которых они захватили, были не только воинами, но и стариками, женщинами и детьми. Похоже, что это племя изначально хотело пустить корни в Амендоларе. С этими стариками, женщинами и детьми у него больше уверенности в том, что он сможет контролировать воинов этого племени. Более того, если его воинам будет позволено жениться на одной луканской женщине, то жители Амендолары породнятся с захваченным луканским племенем, и его тайный план «ассимиляции проигравших» станет на шаг ближе. Поэтому он должен действовать по этому вопросу немедленно.

***

Гиоргрис последовал за женщиной по имени Дейрис, или, точнее, Дейнея (потому что он слишком нервничал и из-за этого неправильно расслышал ее имя), и пришел к Рафиасу, ответственному за перепись населения.

Поскольку вчера вечером он встретил Гиоргриса на заседании совета, Рафиас нарочно помедлил, представляя Гиоргрису семью Денеи, и спросил, не хочет ли он жениться на Денее.

Гиоргрис сделал судорожное выражение лица, так как не знал, что ответить.

Денея шепнула ему сбоку: «Скорее скажи «да».

И он кивнул, и все было для него как во сне.

Гиоргрис не хотел участвовать в «свидании вслепую», но его заставили прийти подчиненные. С самого начала он просто стоял в углу и не хотел идти к стайкам женщин, как это делали остальные. Однако, когда он был без дела и хотел поспать, перед ним появилась женщина, которая по собственной инициативе назвала ему свое имя и представила свою семью, а затем сразу же сказала ему, что он ей нравится и она хочет, чтобы он стал ее мужем.

Гиоргрис был ослеплен прекрасным лицом женщины и не знал, что делать. Под ласковые слова женщины он кивнул головой, после чего женщина увела его с площади.

Как 30-летняя женщина, которая уже дважды была замужем, она презирает тех девушек, которые потакают риторике мужчин. Она считает, что честный и стабильный мужчина — это тот, кто может принести женщине счастье. Поэтому на площади, увидев Гиоргриса, который неуютно сидел в углу, она выбрала его.

Дом Денеи, расположенный на полпути вверх по холму, был довольно большим.

Когда Данея открыла дверь, она увидела, что Гиоргрис стоит снаружи и все еще колеблется, стоит ли войти. Тогда она улыбнулась, взяла его за руку и сказала ему: «Заходи, отныне это будет твой дом, ты здесь хозяин».

Дом? Это слово тронуло самолюбивое и одинокое сердце Гиоргриса.

Гиоргрис с любопытством огляделся, следуя за Денеей в ворота. По периферии стояли высокие стены из квадратных камней правильной формы, обмазанных известью. После входа в ворота между входом и залом оказался открытый двор. Двор окружен колоннадами и образует центральный зал. В центре двора находится бассейн, вода в бассейне в основном поступала от дождевой воды, и она ведет в подземный резервуар для ежедневного использования (об этом позже рассказал Денейя). Вокруг бассейна много видов растений, а в центре бассейна стоит статуя девушки из белого мрамора. Она обнажена, очаровательна и нежна Увидев это, Гиоргрис покраснел, и сердце его забилось.

Даэнея провела его вокруг бассейна, в зал и заставила Джоргриса лечь рядом с ней на мягкую кушетку, а затем сказала с беспокойством: «Ты голоден? Если да, то я пойду готовить».

«Я тоже пойду». — Гиоргрис попытался встать, но его удержала Денея: «Нет, это женское дело. Прими ванну и отдохни».

С этими словами она крикнула: «Иона!».

«Да, хозяйка». — С четким ответом темнокожая девушка-рабыня бросилась вниз.

«Отныне он будет твоим хозяином». — сказала Денея с легким достоинством.

Девушка скромно подошла к Гиоргрису, с любопытством в глазах, и почтительно поклонилась: «Хозяин».

«Пойди вскипяти ведро горячей воды для своего господина, затем помоги вымыть его, а после одень его в новую одежду». — приказала Денея.

***

Гиоргрис лежал в большой деревянной бочке, наполненной горячей водой, его лицо раскраснелось, а сердце билось от восторга.

На рабыне была лишь тонкая льняная ткань, и она натирала его тело. Её подтянутое тело прилипло к мокрой и прозрачной ткани, что заставило молодого Гиоргриса сглотнуть: «Неужели это и есть жизнь гражданина города-государства?».

Несмотря на то, что он был в нервном состоянии, он был больше удивлен.

На ужин был хлеб и оливки, и Денея извинилась: «Простите, что ужин слишком простой. Я не могла ничего сделать, потому что Корнелий дал мне столько, и он также сказал, что так