Дети леса, дети звезд - Мерри Джинн

— Далеко? — полюбопытствовал Серазан, ставя кружку на колено.

— На лугу, дальше по склону, — ответил сфинкс, — там они между камнями так и шныряют. И если сосредоточиться, можно их прямо лапами.

— Тогда проще дойти, чем тащить, — Тесс поднялся на ноги.

Грин пропадал долго, поэтому палатка была давно уже собрана, оставалось только запаковать «кухню». Много времени это не заняло.

— Ведите.

И Грин повел. Сквозь ельник, огибая древесные завалы, через хлюпающее весеннее болотце, неизвестно как образовавшееся на пологом склоне, дальше вверх, на каменную россыпь, опутанную сухой прошлогодней травой, поросшую мхом и лишайником. Тут Грин порыскал немного, но вместо обещанных трех мышей нашел всего одну, вслух выругал себя за беспечность, потом авторитетно попросил Тесса посидеть в стороне, а сам поворошил немного камни лапами, потом сел на самый высокий, внимательно глядя вниз. Больше всего Грин напоминал рыбака — терпеливым и отрешенным выражением лица, но вот между камнями быстро зашуршало — и Грин по-кошачьи метнулся на шорох, мгновенно выпуская когти. Несчастный грызун был скорее раздавлен, чем разодран, и Грин позвал Тесса на добычу, а сам принялся ворошить камни чуть подальше. За час он таким образом выудил еще пару мышей, и поднял на крыло пестро-серую птицу, которую тоже ухитрился сшибить на землю.

Серазан в стороне не просто сидел, аккуратно разделывал мышек — гадал про себя, можно ли баловство с этой мелочью вовсе назвать разделкой, еще больше гадал, сколько ж надо таких, чтобы накормить хотя бы крылатого кошака… Устроился так, чтобы ветер дул от Грина к нему, понятия не имел, можно ли запахом крови спугнуть такую добычу, да вообще не слишком представлял, что за охота в этих краях, а потому предпочел не отсвечивать и даже арбалет не доставал.

И когда к полудню погода испортилась, поливая компаньонов мелким, совсем осенним дождем, можно было уже никуда не ходить, а сидеть у огня, смотреть на булькающее в котелке хоть какое, но мясо, и рассматривать карты на предмет того, куда можно дальше.

Грин от готовки отмазался тем, что нечаянное превращение просто не переживет, свернулся в клубок, жмурился на Тесса, который в мабрийском полевом обмундировании имел вид серьезный и суровый.

— Как вы думаете, что там сейчас на базе, мастер? — спросил Грин, на самом деле гадая, не скучает ли Тесс по своим соплеменникам.

— Ждут, — пожал тот плечами, поглядывая на укрывшегося собственными крыльями сфинкса. На того вновь, как когда-то, хотелось напялить если не шапку, то хоть дождевичок. — Пьют. Грызутся вежливо, отчеты сочиняют, в технике ковыряются… Старшие, наверное, даже делают что-то полезное.

Подумал, вздохнул.

— Что база… домой бы, правы вы были — возвращаться пора. Там лес свой, Кот остался, теплее, наверное… Может, уже и эти, которые с мелкими ягодами, цветут. Так надолго дом пустым бросить пришлось… Но сначала, конечно, надо найти долину.

Грин, наверное, в первый раз за все время всмотрелся в Тесса не как в учителя и нечто данное свыше, а как в усталого человека, который долго искал свой дом, а когда нашел его, очень не хочет бродить неизвестно где и непонятно зачем.

— Мы прошли уже почти до тех мест, которые подобрали по картам с доктором Ренном, — попытался подбодрить он Серазана. — Посмотрим, а дальше я сам вас провожу прямо до дома. Мы не будем плутать, мы спустимся по реке, возьмем повозку и доедем очень быстро, за неделю даже можем доехать! И, — тут Грин нахмурился озадаченно, — что за дерево вы имеете в виду?

— Цветы мелкие, белые, кисточками, как зацветет — холода, но зато последние, дальше уже настоящие весна-лето, — описал Серазан. — Вечно забываю название.

То, что Тесс не знал названия цветка, пусть даже местного названия, показалось Рону неправильным:

— А эти цветы — они кистью или все-таки гроздью? Свисают или торчат?

Душистые или просто цветут? — требовательно спросил он, и потянулся все-таки за поварешкой, внезапно и неосознанно превращаясь опять в человека.

Трансформация ударила по желудку, и пришлось спешно налить себе пусть недоваренного, но все-таки бульона.

— Хлебушка бы! — мечтательно протянул Рыжий, проверяя мясо на готовность.

— Или хотя бы галет, — согласился Тесс, усилием воли заставляя себя сохранять невозмутимость при виде превращения. — Кистью, свисают, душистые. Годятся как противовоспалительное. Ягоды потом тоже мелкие, черные… Вкус интересный, но много не съесть — вяжут. И, кажется, от живота помогают. Листья, впрочем, тоже. Увижу — узнаю, покажу. — Холодинка, что ли? — как будто про себя пробурчал Грин. — Обязательно покажите! Мне и самому интересно. Она еще у дома, за ледником растет?

Кустом? Правильно?

— Точно! — обрадовался Серазан. — Она. Только я бы это кустом не назвал… На нее ж аж лазить можно.

— И пирожки из нее пекут, вкусные такие! — опять съехал на свое Грин, жадно заглядывая в котел. — Ой. Извините, мастер. Я когда-то смеялся над привычкой мабрийцев высушивать продукты в порошок, а сейчас вот много бы дал за пищевой брикет… Ой.

И принялся подкладывать дрова в костер.

— Ну хорошо, — сказал он, наконец. — А есть еще деревья, которые вам нравятся, но названий которых вы не знаете?

— Ой, — фыркнул Серазан, передразнивая. — Давайте уж разливайте, готово же…

Посмотрел на Грина с легким сомнением, признался:

— Деревьев — хватает. А также кустов, цветов, трав и прочих растений. Уж очень их много… а навыка различать нет. Знаете, как я удивился, когда вы тогда, осенью, мне столько всего про посох мой рассказали? Про тот, настоящий.

Непроизвольно мотнул головой в сторону лежавшей под боком временной палки, пренебрежительно, словно подчеркивая разницу между ней и посохом, оставшимся дома. Потом устыдился чего-то неведомого, посмотрел уже иначе, даже погладил несчастную березку — пусть случайная, пусть «неправильная», но служит ведь, помогает…

— Хорошая палка — та, которая вовремя в руку легла, — согласился Грин. — Может, не зря вам попалась умайя, да еще такая удобная. А про деревья меня знаете, как дед натаскивал? С детства. Мы вместе ходили по лесу, он подводил к любому дереву и спрашивал. Потом еще любил глаза завязать и по коре определить, что это. Сам он безошибочно мог по семечку сказать — вырастет или сгинет, если в землю бросить. А после первой Юной — с прикосновения некоторые деревья определять совсем легко стало…

У Грина покраснели уши.

— Дед бы смеялся, наверное. А может, он и сам был такой…

Тесс с легким удивлением посмотрел на ученика.