Леонид Кучма. Настоящая биография второго Президента Украины - Геннадий Корж

Они сказали, что получили команду похороны проводить по сценарию Кирпы. Нам пообещали, что все-таки будут помогать в похоронах, и я уже доехал до зала, в котором планировалось проводить поминки, но позвонил Курок и сказал, что необходимо срочно встретиться. Я приехал, и он мне сказал: получили команду, якобы из Кабмина, что похоронами МВД заниматься не будет. Чем могут помочь - это транспортом. Я поблагодарил, потому что понимал, что претензии-то не к нему, плюс шли выходные дни, а я не хотел терять время. Начали сами искать выходы, кто бы мог помочь с землей для погребения. Вышли на Владимира Павловича Горбулина, он очень активно принимал участие, чтобы добиться нормальных похорон, как положено генералу армии. Горбулин и Омельченко - им большое спасибо, они очень посодействовали, чтобы получить землю на Байковом. Ну а остальное уже сами искали - где будут поминки, где будут отпевать.

– А как согласились отпевать самоубийцу в церкви?

– Никто не может утверждать, что это самоубийство. На сегодняшней день заведено уголовное дело по статье 115 „Умышленное убийство“. Блаженнейший Владимир сразу дал согласие на отпевание в Ильинской церкви на Подоле.

– Как вы думаете, высока ли вероятность того, что в доме ЮФ была прослушка?

– Да, Это обычная практика при тотальной слежке за объектом.

– Принимал ли ЮФ в последнее время какие-то контрмеры?

– Нет. Во всяком случае, мне это неизвестно, он никого не задействовал в этом направлении. У него не было тайн, он всегда открыто говорил по телефону. Не делал мистических жестов.

– Ему нечего было скрывать?

– Да!

– Получал ЮФ угрозы в свой адрес, рассказывал ли он об этом?

– Рассказывать - прямо не рассказывал но… Было видно, что в адрес дочек - младшей, старшей, внука… Он за это очень сильно переживал.

– Он говорил, от кого могли исходить угрозы?

– В эту тему он нас, скажем так, не посвящал. Это просто наш домысел - по его поведению. Исходя из того, как он относился к семье, что он сильно за них переживал.

– Почему он не попросил охрану, не нанял частную охрану близким?

– Мы все взрослые люди, понимаем, что это ничего не дало бы. Это только усугубило бы.

– Вернемся к вашей версии убийства. Он вышел во двор с собакой…

– Вышел во двор. Первое, что я думаю - о том, что там уже ждали его, в том гараже. Он смирился с тем, что произойдет, и никаких действий не предпринимал, потому что на кону стоят три жизни. И поэтому взял с собой свое оружие, чтобы показать, что было самоубийство. Плюс все эти выступления по телевидению - они показывали, что был прессинг, и он подверг себя самоубийству.

– То есть он знал, что его там ждет убийца или контролер?

– Думаю, что да. Либо первый выстрел он сам сделал, показав этим, что он это все делает под давлением. А второй - его добили и все. Либо же первый выстрел произвели люди, которые его ждали.

– Но он мог сделать первый выстрел снизу вверх в подбородок?

– Вот это нас в первую очередь и смутило, вспомните про Кочегарова. Может, знак нам подал, что не сам он, а под давлением. То, что выстрел был снизу вверх в подбородок. Если бы он стрелялся, он бы сразу в висок себе выстрелил.

– Ну а выстрел в висок?

– Так контролер и мог дострелить, тем более, что труп остался в сидячем положении.

– Каких-то следов насилия не было?

– В гараже было темно, и много рассмотреть в деталях было просто невозможно.

– Только вы опасаетесь за свою жизнь или ваши друзья и друзья ЮФ тоже?

– Можно сказать, что не только я опасаюсь за свою безопасность. Вся четверка, которая находилась в последний день, - Подоляка, Ходарев, Брыль и я… Брыль - действующий генерал, но он пока „в воздухе“. Ходарев - пенсионер, был начальником УВД, но потом, когда его „разорвали“ Дагаев и Фере - прессинговали за то, что он не отошел от Кравченко, - поехал с Юрием Федоровичем на Херсон. Не готов сказать, кем он там был, но он был там при нем. Потом, когда Юрий Федорович пришел в налоговую, Ходарев возглавил в налоговой милиции главное управление.

Подоляка пришел в налоговую замом к Юрию Федоровичу. А потом его сильно начали прессинговать - за то, что мы помогаем „Нашей Украине“, когда не было возбуждено уголовное дело по „Рошену“ налоговой милицией. Это все было внесено в уши президенту тогдашнему. Начали меня прессинговать…

– За то, что вы отказались возбудить дело по „Рошену“?

– Да. Там не было состава преступления. Те проверки, которые были произведены ревизорами налоговой, не дали криминала. И не я лично отказался - следователь. Я не хотел и не мог надавить на следователя и сказать: возбуждай уголовное дело.

…Я просто опасаюсь, что у меня дочка, семнадцать лет будет. Я опасаюсь за ее будущее.

Предельно интересное заявление по поводу обстоятельств гибели Кравченко сделал народный депутат Владимир Сивкович:

– Как минимум, ну, не может человек с двумя поломанными пальцами на правой руке выстрелить в себя два раза.

– А это установлено следствием?

– А вы у Коляды (замминистра внутренних дел. - Г. К.) спросите. Кроме того, не может человек выстрелить себе в висок с такого расстояния и находиться в таком положении, как застали Кравченко. И если следственное управление МВД и Генпрокуратура в один голос говорят, что это было самоубийство, значит, сегодняшней власти выгодно скрыть убийство Кравченко. Тогда я не могу им верить. Ведь, если мы говорим, что Кравченко - основной свидетель по делу Гонгадзе, звено, которое было между Кучмой и делом Гонгадзе, то, наоборот, нужно разобраться и расследовать обстоятельства его смерти. А если это скрывается, то тогда либо Кучму покрывают изо всех сил, либо кто-то из новой власти как-то замешан в деле Гонгадзе.

Резонансная гибель Кравченко и Кирпы, активизация дела Гонгадзе и кассетной проблематики - все это выглядело как давление на бывшего президента: возможно, пытались его запугать, вынудить бежать из страны. При этом выбрали момент, когда он находился за рубежом, - словно подталкивали его к малодушному решению, которое косвенно подтвердило бы его вину. Но Леонид Кучма прервал свой отпуск в Карловых Барах и вернулся на родину, тут же отправился в прокуратуру. Об этом и многом другом его спросили в интервью для „Времени новостей“, которое я приведу здесь практически полностью - в свете новых событий нынешние оценки Леонида Кучмы очень интересны.

– Вынужден сначала спросить обо всем, что связано с „делом Гонгадзе“. Следователь вызвал вас в прокуратуру. О чем там шла речь?

– В прокуратуре меня спрашивали о том, о чем и должны были спросить: о правдивости записей майора Мельниченко. Я повторил то, что уже говорил и раньше: я не считаю их правдивыми.