Дверь в Иной мир - Эдмонд Мур Гамильтон

— Вы хотите сказать, что морской народ существовал до того, как люди переселились на сушу? — удивился Эрик.

— Да, — подтвердил Нуун. — Наши легенды говорят о том, что род человеческий зародился в море, а не на суше, как думают люди суши. Давным-давно миллионы нас — морских людей — обитали в океанах, а на суше людей не было. Но некоторые племена попали в ловушку, со временем оказавшись во внутренних морях, которые землетрясения отделили от океана. А когда эти моря высохли, то у людей моего племени не осталось выбора. Они вынуждены были отправиться по сушу в поисках пищи. Проводя все больше и больше времени там, они постепенно утратили умение дышать под водой. Тела их перестроились, изменились. Так они превратились в людей суши, которые со временем заселили все континенты. А потом люди суши перестали смотреть на нас, морских людей, как на равных. Они смотрели на нас, как на чудовищ, и пытались убить при первой же возможности. Поэтому мы, люди моря, постепенно стали покидать прибрежные воды, которые испокон веков были нашим домом, уходя все дальше и дальше от берегов, туда, где люди суши не могли нас найти… Однако тех становилось все больше и больше, вскоре, как я уже говорил, они заселили все континенты, и не осталось безопасных прибрежных вод. Мы уплыли на просторы бескрайних океанов. Но мы не можем жить на больших глубинах, где темно и страшное давление. Только в этих краях мы обнаружили тайные отмели, где спрятались те из нас, кто еще жив… Поблизости нет никакой земли, здесь не плавают суда людей суши. Но если они приходят, мы прячемся, так как знаем: они наши старинные враги. К тому же нас становится все меньше и меньше, и я боюсь, что это — последнее поселение морских людей, — закончив рассказ, Нуун выдержал долгую паузу, а потом спросил: — А скажи, люди суши помнят нас, или забыли даже о нашем существовании?

— Полностью они о нем не забыли, — ответил старику Эрик. — До сих пор среди людей суши ходят легенды о морском народе, русалках, как они их называют. Но в эти легенды не слишком-то верят.

— Это хорошо, — задумчиво протянул Нуун. — Если они не будут знать, что мы существуем, они не станут охотиться на нас, — а потом он задумчиво прибавил, глядя на Эрика. — Хотел бы я, чтобы в твоих жилах не было ни капли крови людей суши. Боюсь, что твое появление навлечет на нас неприятности.

— Нет! — уверенно воскликнул Эрик. — Я люблю ваш народ! Я не причиню ему вреда.

— Да, отец, Эрик один из нас, — уверенно объявила Аана. — Наша кровь сильнее, чем кровь людей суши. Иначе почему он оставил сушу и отправился нас искать?

— Так-то оно так, — повел плечами Нуун. — И я вынужден приветствовать тебя, как одного из нас, хотя в жилах твоих течет кровь людей суши.

Так Эрик стал одним из людей моря. И ему стало казаться, что дни потянулись без счета. Он не ощущал течения времени.

А все потому, что он очень полюбил этих осторожных и скрытных людей моря. Кроме того, их кровь текла в его венах, и Эрику казалось, что подобное существование — настоящий рай.

Днем он часами вместе с Ааной рассекал теплые зеленоватые, залитые солнечным светом воды. Иногда они отправлялись исследовать подводные леса губок, заплывали в мрачные гроты, где вечно покачивались морские веерные кроны и высокие стволы ветвистых пурпурных кораллов тянулись вверх, словно мексиканские кактусы, а над садами сверкающих анемонов с нежными лепестками колыхались гроздья окрашенных на концах щупалец.

Вместе с Чолом, Ааной и другими людьми моря Эрик охотился на больших рыб, составлявших основу меню подводных жителей. Мчался за ними с сетями, сплетенными из морских водорослей, в то время как рыбы пытались ускользнуть в мерцающую зеленую тьму глубин. Но порой морских людей подстерегали опасности: осьминог или кальмар выползали из коралловых пещер и нападали на людей.

В своем простом, «детском» существовании люди моря много времени проводили за игрой. И вокруг деревни коралловых пещер постоянно носились их дети. Иногда они пулей неслись вверх, выскакивали на поверхность и, проведя несколько секунд на непривычном для них воздухе в лучах яркого солнца, падали назад в зеленоватые глубины, чтобы продолжить безумные гонки. Старики иногда делали им замечания, потому что всегда оставалась опасность, что где-то поблизости могут оказаться корабли людей суши.

Однако Эрик больше всего любил светлые ночи, полнолунья, когда чистые воды были ярко освещены и не существовало опасности встретить тварей из глубин. Тогда морскому народу не нужно было прятаться в коралловые пещеры. Окрестные воды превращались в черно-серебристый волшебный мир магии, трепетного лунного света, и за каждый пловцом тянулся мерцающий след. В такие ночи морские люди любили плавать парами бок о бок…

Эрик понял, что среди морского народа царит мир и любовь. Они вели простую спокойную жизнь. Однако, как вскоре узнал Эрик, и их посещала смерть, Дважды за те месяцы, что Эрик прожил среди людей моря, кто-то умирал… Одного мужчину выбросило волной на острые скалы, и он разбился насмерть. А потом, как-то ночью, одна из женщин стала жертвой бесформенного чудовища из глубин…

Эрик не замечал времени. А однажды в углу коралловой пещеры нашел зеленую драгоценность.

Он поднял ее. Это был сверкающий изумруд, правильно ограненный, он сверкал огнем в зеленой воде.

— Откуда это? — с удивлением спросил Эрик у остальных людей моря.

— Это один из драгоценных камней людей суши, — ответил Нуун. — Чол принес его с одного из утонувших кораблей, которые лежат в глубинах возле этой отмели.

— Там много сверкающих камней вроде этого, — объяснил Чол Эрику. — Я их там видел, но с собой я принес только один.

— Да один этот камень стоит целое состояние! — воскликнул юноша. — Ты можешь отвести меня к этому судну, Чол?

Но до того, как тот ответил, вмешался Нуун:

— Нет! Это опасно… Там сильное давление, и чудовища глубин плавают там и в дневное время, — а потом, задумчиво посмотрев на Эрика, добавил. — Это на суше льется кровь за то, чтобы обладать подобными безделушками. Мы в море лучше понимаем, что такое истинная красота, потому что эта красота вокруг нас.

Эрик понял, что Нуун не одобряет его идею, в глазах Ааны он прочитал тревогу, но ничего не сказал.

Позже Чол отвел его в сторону и с улыбкой заявил:

— Мой отец всего боится… Он слишком стар. Я отведу тебя к обломкам, только мы никому ничего не скажем.

— Что,