Упущенный шанс Сталина - Михаил Мельтюхов

Тем временем, по мере охлаждения советско-германских отношений, особенно после Берлинских переговоров в ноябре 1940 г., которые продемонстрировали, что Германия заняла в отношении СССР более неуступчивую позицию, советские пропагандистские структуры все активнее стали собирать "негатив" в отношении Германии. С конца 1940 г. пропагандистская машина СССР начала тайную подготовку к работе в условиях будущей войны с Германией и ведения антифашистской пропаганды. Уже весной 1941 г., как вспоминает живший до войны в Хабаровске А.Ф. Рар, "люди стали приносить с лекций по международному положению дозированную критику по адресу Германии... В то же время упорные слухи о приближающейся войне с Германией стали ходить и в народе"1467 .

Схожие настроения отразились и в упоминавшемся дневнике Вишневского, записавшего 31 января 1941 г.: "Позиция СССР выжидательна, мы, если будет целесообразно, сможем бросить и свою гирю на весы войны... Решит, вероятно, ближайшее лето". 9 апреля он делает следующую запись: "Решают ближайшие месяцы. Мы подходим к критической точке советской истории. Чувствуешь все это ясно". Наконец 14 апреля: "Правда вылезает наружу. Временное соглашение с Гитлером трещит по всем швам"1468 . В это же время на политзанятиях в войсках все большее место требовалось отводить изучению военно-политической обстановки в Европе, раскрытию агрессивной сущности империализма и захватнической политики Германии. 30 апреля 1941 г. в западные приграничные округа было направлено директивное письмо Главного управления политической пропаганды (ГУПП) РККА "Об итогах инспекторской проверки политзанятий", в котором отмечалось, что "красноармейцам и младшим командирам недостаточно разъясняется, что вторая мировая война обеими воюющими сторонами ведется за новый передел мира... Германия... перешла к завоеваниям и захватам... Недостаточно разъясняется, что расширение второй мировой войны создает непосредственную военную угрозу нашей стране"1469 .

Переломным моментом в подготовке советской пропаганды к действиям в новых условиях стало выступление Сталина 5 мая 1941 г. перед выпускниками военных академий1470 . Это своего рода программная речь Сталина, произнесенная на следующий день после решения Политбюро о его назначении на должность председателя СНК СССР, произвела неизгладимое впечатление на слушателей, которые единодушны в том, что она носила антигерманский характер. Помимо констатации захватнических действий Германии в Европе, Сталин прямо возложил на нее ответственность за развязывание мировой войны. При том, что с осени 1939 г. в СССР довольно широко пропагандировалась идея, что "поджигателями войны" являются Англия и Франция, это было озвучиванием явно нового курса. Секретарь исполкома Коминтерна Г. Димитров отметил в дневнике: "Наша политика мира и безопасности есть в то же время политика подготовки войны. Нет обороны без наступления. Надо воспитывать армию в духе наступления. Надо готовиться к войне". Вишневский оценил эту речь более эмоционально: "Речь огромного значения. Мы начинаем идеологическое и практическое наступление... Речь идет о мировой борьбе: Гитлер тут просчитывается [...] Впереди - наш поход на Запад. Впереди возможности, о которых мы мечтали давно"1471 .

Изменение направленности советской пропаганды было четко сформулировано Сталиным 5 мая 1941 г. На банкете в Кремле после торжественного заседания по случаю выпуска курсантов военных училищ был провозглашен тост за мирную сталинскую внешнюю политику. В ответ на него Сталин взял слово. "Разрешите внести поправку, - сказал он. - Мирная внешняя политика обеспечила мир нашей стране. Мирная политика дело хорошее. Мы до поры, до времени проводили линию на оборону - до тех пор, пока не перевооружили нашу армию, не снабдили армию современными средствами борьбы. А теперь, когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны - теперь надо перейти от обороны к наступлению. Проводя оборону нашей страны, мы обязаны действовать наступательным образом. От обороны перейти к военной политике наступательных действий. Нам необходимо перестроить наше воспитание, нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном духе. Красная Армия есть современная армия, а современная армия - армия наступательная"1472 .

Это выступление Сталина было взято за основу при составлении нижеследующих документов директивного характера. В мае 1941 г. в Главном Управлении политической пропаганды (ГУПП) Красной Армии был подготовлен ряд проектов директивных документов, из которых нас интересует проект директивы "О задачах политической пропаганды в Красной Армии на ближайшее время"1473 . Этот документ после обсуждения 4 июня 1941 г. на Главном военном совете был 9 июня направлен начальником ГУПП армейским комиссаром 1 ранга А.И. Запорожцем начальнику Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Г.Ф. Александрову. Одновременно в самом Управлении пропаганды и агитации был подготовлен проект директивы ЦК "О задачах пропаганды на ближайшее время", который Александров 28 мая направил секретарям ЦК А.А. Жданову и А.С. Щербакову, по поручению которых и был составлен этот документ1474 . Проект не удовлетворил секретарей ЦК, и в первых числах июня сам Щербаков составил новый проект директивы "О текущих задачах пропаганды", который явно более логичен и точен, нежели текст Александрова1475 . Проект директивы ГУПП был 20 июня утвержден Главным Военным Советом1476 , а о судьбе проекта директивы ЦК пока ничего не известно.

В середине мая 1941 г. лекторской группой ГУПП для закрытых военных аудиторий был подготовлен доклад "Современное международное положение и внешняя политика СССР", который был 26 мая направлен в Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) и секретарям ЦК Жданову и Щербакову. На документе, посланном Александрову, имеется его резолюция от 19 июня: "В архив. По докладу даны указания т. Запорожцу"1477 . Мы не располагаем данными, позволяющими судить о характере этих указаний, однако идеи этого доклада перекликаются с идеями директивы ГУПП от 15 мая 1941 г., вышеуказанных проектов директивных документов, и были использованы, судя по приводимым И. Хоффманом данным, в докладе, сделанном, видимо, в войсках 15 июня 1941 г. "одним авторитетным политработником"1478 . Все это позволяет утверждать, что доклад не был отвергнут руководством. Кроме того, следует обратить внимание на выступления о международном положении М.И. Калинина на партийно-комсомольском собрании работников аппарата Верховного Совета СССР 20 мая и перед выпускниками Военно-политической академии им. В.И. Ленина 5 июня, а также на речь Жданова на совещании работников кино в ЦК ВКП(б) 15 мая 1941 г.1479

Особую ценность этим материалам придает то, что они готовились на уровне и по распоряжению членов и кандидатов в члены Политбюро, руководства пропагандистского аппарата страны и армии. Следовательно, инициатива их подготовки исходила "сверху", сводя к минимуму самодеятельность функционеров среднего звена. Все эти документы, в значительной степени повторяющие и дополняющие друг друга, позволяют, несмотря на наличие в них идеологических и пропагандистских штампов, дать в целом объективную оценку настроений в советском руководстве в последние предвоенные месяцы.

Составители этих документов вслед за прозвучавшими 5 мая 1941 г. высказываниями Сталина уделили внимание вопросу о причинах военных успехов Германии, увязывая этот вопрос с необходимостью развенчания мифа о "непобедимости вермахта". Руководствуясь тезисом о том, что начавшаяся война показала неподготовленность к ней Англии и Франции, Щербаков следующим образом излагал причины поражения Франции: "Франция - победив в первой империалистической войне - зазналась, почила на лаврах, проявила полную беспечность в деле подготовки к войне... Её военная мысль, вследствие самодовольства, не двигалась вперед, оставалась на уровне уроков войны 1914-1918 гг.

Французская авиация, которая когда-то была сильнейшей - отодвинулась на одно из последних мест. Танковые и мотомеханизированные соединения оказались в загоне". В армии "не только не хватало артиллерии, особенно зенитной и противотанковой, но не хватало даже пулеметов и пистолетов. Французское правительство, пожалев денег, не продолжило линию Мажино до Ла-Манша, что обесценило всю укрепленную часть фронта и дало возможность немецкой армии обойти французские укрепления". "К военным относились пренебрежительно... Военный аппарат оказался в руках людей или мало понимающих в военном деле, или людей, застывших на уроках и традициях войны 1914-1918 гг. Правящие круги Франции боялись не столько победы Гитлера, сколько своего народа... Среди высшего командного состава и руководящих политических деятелей было широко распространено пораженчество и прямое предательство. Такова первая причина военного разгрома Франции.

Поражение Франции объясняется не только её военной слабостью. Начиная войну, Франция и Англия не только не приобрели новых друзей и союзников, но и растеряли тех, кто был с ними. Гнилая, торгашеская политика "невмешательства" и "умиротворения"... предательство, учиненное в отношении своего прямого союзника - Чехословакии... легкомысленное отношение к вопросу о роли и удельном весе Советского Союза в делах Европы - все это оттолкнуло от Франции и Англии часть их союзников, привело их к изоляции и укрепило позиции Германии. Такова вторая причина военного поражения Франции"1480 .