Миры Пола Андерсона. Т. 12. Торгово-техническая лига - Пол Андерсон

— Совершенно верно. Я устрою так, что его придадут флоту Гермеса. Значит, корабль будет принадлежать Содружеству, когда наши силы объединятся.

«Если объединятся», — подумал он.

— Хм… не вижу серьезных препятствий. Это не моя епархия, но я могу внести предложение. А вы, в свою очередь…

— Да, я прекращу агитацию, — ответил Эрик, набивая рот. Пища снова обрела вкус. Леннарт может весь обед читать ему лекцию, но вряд ли стоит слушать ее слишком внимательно. Лучше помечтать о том, как он в один прекрасный день привезет сюда Лорну.

Николас Фолкейн появился на свет в особняке своего прадеда в Дельфинбурге, который в те дни плыл по Коралловому морю над обломками, оставшимися после какого-то древнего морского сражения. Роды были долгие, потому что плод оказался слишком крупным для своей изящной матери. Поскольку муж был в отъезде, Койя не принимала никого, кроме врачей, которые нередко замечали на ее лице легкую улыбку, будто призывавшую Вселенную смирить свою гордыню.

Койя была рада ребенку. Она нянчилась с ним, когда в ее комнату, будто буря, ворвался ван Рийн.

— Хо-хо, хо-хо, ура! — загремел старик. — Позд-черт возьми-равляю! Это и есть наш младенец? Ну и бутуз. Видно породу. Неважно чью. Может, Адамову? В этом возрасте все они — сморщенные красные червяки. Как ты себя чувствуешь?

— Я совсем извелась, — пожаловалась Койя. — Мне разрешат вставать только завтра.

— Мне есть чем тебя утешить, — сценическим шепотом сообщил ей ван Рийн и извлек из-за пазухи бутылку бренди.

— Э… я не знаю… А почему бы ему не начать учиться этому сызмальства? Спасибо, Гунунг-Туан. — Койя надолго припала к бутылке.

Ван Рийн разглядывал ее бледное лицо, глаза, казавшиеся слишком большими, черные волосы, лежащие на подушках.

— Извини, что не пришел раньше. Дела не пускали.

— Должно быть, важные.

— Не для меня, а для моего партнера. Мелкий торговец, который поставляет мне одну инопланетную пряность. Юла. Ты когда-нибудь слыхала о ней? На мой вкус она не лучше шоколадного мыла, но на Цинтии ее любят. Война и запрет на торговлю грозят купцу разорением. Из-за этих дурацких антитрестовских законов я не могу дать ему заем по телефону. Или, может, ему надо было ползти на брюхе к властям и выпрашивать сухую корку, nie? Вот мы и встретились, поговорили, и теперь дело в шляпе.

— Это было очень мило с твоей стороны.

— Нет, нет. Ба! Сейчас плохие времена, и настают еще худшие. Если мы не станем держаться друг друга, нам и вовсе не за что будет держаться. Не обращай внимания на всю эту чепуху. Как ты себя чувствуешь, пичуга?

Койя уже давно смирилась с тем, что дед, обращаясь к ней, использовал прозвище, которым наградил внучку еще в младенчестве.

— Прекрасно. Час назад звонили мои родители. Велели передать тебе привет.

— Ну, так отдай им его обратно, — ван Рийн обошел комнату. Вливавшийся в окно солнечный свет волнистыми сполохами играл на стене у него за спиной. — Они славные люди, но, как и все их поколение, не понимают, что образ — еще далеко не все. Мы, земляне, слишком долго умничали.

Койя молчала. Маленький Николас с аппетитом сосал.

— О, прошу прощения, — сказал ван Рийн. — Я не должен был говорить о них дурно. Всяк действует в меру своей глупости. Но сейчас, когда Дэви нет с тобой… — он указал пальцем на малыша, который временно насытился, повернулся к прадеду и принялся пускать воздушные пузыри. — Ого! Он уже умеет произносить политические речи!

— Дэви, — прошептала Койя и добавила вслух: — Нет, я не стану причитать, как бы его ни водили за нос. Но что с ним происходит, как ты думаешь, Гунунг-Туан?

Ван Рийн яростно дернул себя за локон.

— Откуда мне, старому простофиле, это знать? Слишком много неизвестных величин, дорогая, слишком много неизвестных величин.

Койя приподняла свободную руку.

— Разве ты не пытался найти ответы на все эти вопросы? Пусть самые приблизительные, но все же ответы.

Ван Рийн поморщился, с грохотом припечатал к стулу свой громадный зад и присосался к принесенной бутылке, после чего протянул ее Койе. Она отрицательно взмахнула рукой, пристально глядя на него.

— Это тайна, — сказал ван Рийн. — Что-то в ней ясно, что-то безобразно. Но что-то… — он пожал плечами, будто гора, сбрасывающая лежалый снег. — Что-то выглядит лишенным смысла. Масса парадоксов и ни одного парадоктора. Я уже об этом говорил, ты знаешь.

— Да, но я так волновалась из-за Дэви, а потом — и из-за ребенка. Пожалуйста, объясни еще раз. От повторения вреда не будет. Мне хочется верить, что я хоть как-то действую на благо Дэви.

— Ну хорошо, — ван Рийн вздохнул. — Пройдемся по всему списку. — Он принялся загибать волосатые пальцы. — Номер первый: каким образом Бабур мог вооружаться, готовясь к войне? И зачем? Никто не мог предвидеть открытие Обители Мрака. Оно послужило лишь толчком для оползня и застало врасплох всех, включая Бабур, вероятно, вынудив его начать действовать раньше намеченного срока.

Номер второй: несколько компаний «Семерки» много лет вели дела с Бабуром. Почему они ни сном ни духом не ведали о том, что он вооружается? О ja, дела велись по мелочи и от случая к случаю, а планета большая и совсем незнакомая. Но тем не менее…

Номер третий: почему Бабур так уверен в своей победе? И почему бабуриты так презирают Лигу, что даже арестовали твоего мужа, когда он пришел к ним с миром? Не такой уж Бабур райский уголок, чуть ли не всю его поверхность занимают пустыни.

Номер четвертый: похоже, у Бабура уйма наемников, дышащих кислородом. Скажи мне, как могли много лет втихаря набирать их на разных планетах? Нет, Бабуру оказывали помощь и в научных исследованиях, и в разработке и производстве вооружений. Но кто и почему помогал ему?

Номер пятый: что заставляет бабуритов полагать, будто они знают о нас, чужеродных им существах, вполне достаточно, чтобы вести с нами войну, а потом — мирные переговоры на выгодных для них условиях? Кто поставляет им сведения?

Номер шестой: с какой стати Бабуру оккупировать маленькую и почти не населенную планету земного типа…

На прикроватной тумбочке зазвенел телефон. Койя чертыхнулась и нажала кнопку приема. Экран высветил лицо исполнительного секретаря ван Рийна.

— Сэр, — заикаясь, проговорил он. — Сэр, получены известия. Корабль с Гермеса. На борту Великая Герцогиня. Объявила себя правительством Гермеса в изгнании. А с ней… Дэвид Фолкейн.

Комната будто озарилась радостной вспышкой. Но как только бывшие в ней люди начали задаваться вполне естественными вопросами, радость сменилась унынием.