Власть молнии - Олег Авраменко

Силы русичей таяли. Вот осталось полторы сотни бойцов… вот уже не более ста… Как подрубленный дуб, рухнул наземь Ипатий… Заливаясь кровью, медленно осел Гнат… Неужели они все погибнут?!

– Держитесь! Ещё немного! – подбодрил «коновалов» Карсидар и послал обеспокоенную мысль Читрадриве: долго ли ещё биться?

…С вершины холма Читрадрива видел, как движение ордынцев застопорилось. Это было похоже на человека, который на бегу ступил в незаметную ямку и, споткнувшись, растянулся на земле.

Татарские воины, находившиеся немного впереди Тугархановой косы, остановились и, окружив небольшой участок, поросший невысокими ивами и стройными тополями, бросились в атаку… Но по прошествии нескольких минут стало очевидно, что они не наступают, сокрушая дерзкого противника, а большей частью топчутся на месте. Пространство вокруг южной оконечности косы быстро укрылось пёстрым ковром человеческих тел.

Неожиданно возникшее в самом центре переправы побоище потихоньку перерастало в серьёзное сражение. Татарские отряды уже не расходились по замёрзшему руслу широким веером, а вновь шли сплошным монолитным потоком, который заворачивался вокруг «горячего» участка косы, как нитка вокруг клубка. Даже наметился некоторый разрыв между заканчивавшим переправу авангардом и центром. А сзади подпирал нетерпеливый арьергард… Вот татары вытянули на лёд стенобитные машины-«пороки»…

Пора захлопнуть ловушку!

…Карсидар мигом «выдернул» с Тугархановой косы всех «коновалов», живых и мёртвых, а также некоторых наиболее рьяных татарских воинов, подвернувшихся ему под руку. Они переместились в наперёд условленное место, на небольшую возвышенность в самом центре стотысячного отряда, который ночью вышел на левый берег с севера. Уже привыкшие к подобным штучкам «коновалы» ни капли не испугались. Предупреждённые заранее бойцы отряда, хоть и были поражены очередной выходкой воина-колдуна Давида, всё же совладали с собой и не ударились в панику. Зато парализованные ужасом татары мигом выронили оружие и упали наземь ничком; их тотчас же перерезали, как свиней.

А «коновалы» в изнеможении попадали друг на друга. Из двух сотен осталось в живых чуть больше пятидесяти.

– Ничего, ничего, – пробормотал Карсидар с грустью оглядываясь вокруг.

Почти три четверти его бойцов сложили головы на Тугархановой косе. Но они знали, на что шли, и смерть их не была напрасна. Они погибли, спасая жизни десятков, если не сотен тысяч своих соотечественников…

Тем временем русские воины, покончив с татарами, расступились, и Остромир подвёл к Карсидару оседланного Ристо, который весело заржал при виде хозяина.

– Погоди, ещё не время, – сказал он, но тем не менее слегка потрепал гнедого по холке.

Зетем Карсидар перевёл взгляд на небо, сплошь затянутое низкими чёрными тучами. Было темно, будто и рассвет не наступал. Молодец Читрадрива, удержал тучи, не дал разбрестись небесным овечкам! Теперь пора… Жаль, конечно, что у него не лужёная пастушья глотка, как у старины Пема, но уж как-нибудь справится.

И, послав соответствующую мысль Михайлу, Карсидар закричал:

– Слушайте меня, вои! Сейчас все жители Киева во главе с самим митрополитом Иосифом возносят молитвы Деве Марии и всем святым о заступничестве за землю Русскую…

– …чтобы спасли нас Небеса и охранили от проклятых татар, – выкрикивал Михайло, получивший сигнал от зятя.

Для того, чтобы предупредить южный отряд, его сотня была специально выделена из Остромировой тысячи и придана Полоцкому полку. Михайло страшно волновался, уцелеет ли его зять в сече на Тугархановой косе. Милку он, конечно, успокоил. И разумеется, ни на секунду не сомневался в способностях воина Давида. Но как опытный ратник, он в полной мере представлял, что там будет твориться. Потому Михайло испытал огромнейшее облегчение, услышав мысленный приказ Карсидара. Значит, жив! Хотя бы зять… А как там сыновья? И Будимирко, и Вышата остались под стенами Киева…

– …И Бог сотворит сегодня великое чудо, которому вы будете свидетелями! – надрывался Карсидар, уже без остатка переключая внимание на тучи.

Ах да, конечно, ещё предупредить…

– …Поэтому не бойтесь того, что свершится сейчас, – как можно увереннее провозглашал Михайло. – Пусть не дрогнут сердца ваши, пусть трепещут татарские! Они побегут в панике, тогда бейте их!..

– …Но помните и другое: ни в коем случае нельзя выходить на лёд. Сбрасывай в Днепр татарина, но не выходи сам! Так велел государь Данила Романович! Молитесь все! И да поможет нам Бог!

Закончив выкрикивать приказ, который он разумел лучше других, Карсидар как бы в молитвенном жесте простёр руки к небосводу. Остальные воины тоже посмотрели в зенит и начали молить Богородицу о чуде.

По примеру Михайла стали молиться и воины южного отряда.

Время от времени поглядывавший в сторону одинокого холма Данила Романович увидел, что Читрадрива воздел руки вверх, и подумал: «Ну, теперь-то Небо ответит на мольбы моего народа как следует!..»

…Окружившие Тугарханову косу татары пребывали в полной растерянности. Что случилось? Как могло это произойти? Ведь только что проклятые урусы были здесь – и вдруг как сквозь землю провалились, да ещё вместе с частью татарских воинов и трупов! Все бросились на обильно залитый кровью клочок песка, проступивший посреди льда и снега, но кроме глубоких отпечатков ног и стрел, вонзившихся в верхние части стволов тополей, не обнаружили ровным счётом ничего…

Когда невесть откуда взявшиеся урусы ударили в спину татарам, хан Гуюк не знал, что и думать. Было вообще непонятно, как проморгали засаду и разведчики, и прошедшие здесь прежде отряды. И каким образом урусы проникли на косу, не оставив вокруг следов? Гуюк ни за что не поверил бы россказням о стрелах и копьях, которые либо не долетали до косы и поражали в спину своих же, либо наоборот перелетали через песчаную полоску и угрожали тем, кто покидал левый берег. Но ведь он видел это собственными глазами!

Что теперь делать? Обратиться за распоряжениями к великому Бату?..

После недолгих колебаний Гуюк решил не беспокоить предводителя. Он сам задержал часть воинов, чтобы покончить с жалкой кучкой урусов, дерзнувших столь наглым образом оказать сопротивление. Его огромная лисья шапка замелькала тут и там подобно огненно-рыжему факелу. Гуюк торопил нерадивых: скорей! скорей! Минкерфан ждёт своих победителей, чтобы растечься перед ордой грудой сокровищ! Великая слава об этой победе пойдёт по всей земле, вселяя ужас в сердца упрямцев…

Вскоре пришёл приказ самого Бату, полностью оправдавший действия младшего хана. Гуюку было велено как можно быстрее подавить неожиданно возникшее препятствие и двигаться дальше. Более того, великий Бату направил к месту схватки дополнительные силы, которых вполне хватило бы для уничтожения сотни таких отрядов. Лишь бы не задерживать переправу всего войска.