Корабль судьбы (Том II) - Робин Хобб

И она быстрым шагом покинула бак, оставив Совершенного размышлять над очередной тайной.

Потом впереди в море, на палубе «Пеструшки», неожиданно вспыхнул фонарь. Его трижды подняли вверх и один раз качнули, потом снова прикрыли. Совершенный с некоторым изумлением воззвал к памяти Кеннита. И без труда расшифровал старый пиратский сигнал.

Брэшена вызывали на Проказницу.

– Хорошо бы тут в самом деле оказалось что-то важное, – ворчал Брэшен, трудясь вместе с Альтией на веслах.

Второй парой весел орудовали Этта с Янтарь. Порывы ветра сдували поредевшие волосы резчицы на испятнанное ожогами лицо. Что до Этты – она смотрела прямо вперед.

– Да уж наверняка, – буркнула Альтия.

Работа была не из легких: догонять передовой корабль, борясь с ветром, волнами и темнотой. Четыре судна значительно сблизились, но не остановились даже ради такой встречи. Проказница вела их сквозь путаницу маленьких островов. Одни островки были иззубренными и отвесными, другие представляли собой всего лишь рифы, над которыми пенились волны. Корабли пробирались медленно, то и дело поворачивая вправо-влево. Брэшен весьма мало сомневался, что, будь прилив чуть пониже, здесь и вовсе пройти было бы нельзя. И только молился, чтобы Проказница с Уинтроу в самом деле хорошо знали дорогу!

Сам Брэшен вполне одобрял намерение Уинтроу как можно дальше оторваться от преследователей. Но нельзя сказать, чтобы он с легким сердцем покинул Совершенного, дабы отправиться на Проказницу. Альтия утверждала, что ее племянник достоин всяческого доверия. Но кто мог поручиться за остальную команду корабля? Равно как за капитанов и пиратов с двух других кораблей? Вынужденный союз – дело чреватое. А у Брэшена были еще слишком свежи воспоминания о сидении в закупоренном трюме тонущего корабля.

Проказница подобрала их, как раз когда снова пошел проливной дождь. Их подняли наверх при свете потайного фонарика. За Проказницей уже тянулись на буксире шлюпки с «Пеструшки» и «Мариетты»: посланцы Совершенного прибыли последними. Когда еще и Этта первой полезла наверх, у Брэшена зашевелились в душе самые черные подозрения. Альтия двинулась было следом, но легкое прикосновение Брэшена остановило ее.

– Я следующим, – проворчал он негромко. – А ты погоди… чуть что – бросай концы и дуй обратно на Совершенного!

– По-моему, тебе нечего опасаться, – начала она, но он лишь мотнул головой.

– Я уже разок тебя потерял, – сказал он. – И снова рисковать не намерен!

– Вот так и мудреют, – заметила Янтарь.

Брэшен же схватил мокрую лестницу и полез вверх. Когда его ладони коснулись поручней Проказницы, он испытал невероятную бурю чувств! Корабль встретил его таким шквалом любви, признательности и тепла, что Брэшен чуть самым немужественным образом не разрыдался на глазах у пиратов. Проказница горячо приветствовала его и радовалась, что он жив и здоров.

Он спрыгнул на палубу, которой его ноги не касались с самого дня пробуждения корабля.

– Брэшен Трелл! – негромким контральто окликнула его Проказница. – А Совершенный неплохо над тобой поработал! Теперь ты чувствуешь нас гораздо, гораздо лучше, чем когда-либо, пока трудился на моей палубе! Так вот: я рада тому, что впервые в сознательной жизни приветствую твое прибытие сюда, на борт!

– Спасибо, – кое-как выдавил он.

Этты нигде не было видно, Уинтроу же стоял под дождем и протягивал ему ладонь для рукопожатия. Застенчивый мальчик, которого Брэшен мельком повидал при кончине Ефрона Вестрита, теперь стоял расправив плечи и смотрел ему прямо в глаза. Да, здоровяком ему никогда не бывать, но настоящим мужчиной он был уже теперь. А тяжкое горе прямо-таки состарило его.

– Полагаю, – сказал он, – ты помнишь, где каюта для карт.

И Брэшен поймал себя на том, что неудержимо улыбается при виде знакомой улыбки. Именно знакомой. У Уинтроу была улыбка Альтии. И вообще сходством эти двое обладали просто невероятным.

Брэшен оглянулся и увидел Альтию, перелезавшую через борт. Вот и она положила руки на поручни. И внезапно прямо-таки расцвела. Ей навстречу выбежала Малта, и они немедленно заговорили о чем-то, исчезая внутри.

На Янтарь, как показалось Брэшену, соприкосновение с диводревом живого корабля оказало наименьшее влияние.

Зато при виде Уинтроу она явно испытала сущее потрясение!

– Мальчишка-раб о девяти пальцах… – вырвалось у нее.

Рука Уинтроу невольно дернулась к щеке. Спохватившись, юноша опустил ее. И покосился на Брэшена: дескать, кто это такая и почему она так на него уставилась?

Янтарь вернулась к реальности, только когда откуда-то из недр корабля стрелой вылетела Йек и стиснула ее в могучих объятиях.

– Уау! – воскликнула воительница. – Да ты выглядишь еще почище меня!..

Уинтроу, улучив момент, поспешил прочь. Брэшен пошел за ним, со смешанным чувством ступая по некогда родной палубе. Да, ничего не скажешь, Кеннит был отменным капитаном. И за чистотой на корабле следил очень внимательно.

Брэшен даже головой покачал, дивясь и досадуя, что такая мысль посетила его.

В каюте для карт было уже полно народу. Присутствовали и Этта, и Малтин жених из Чащоб. Рэйн, кажется, решил упорно не замечать внимания, которое неизбежно привлекала его внешность. Зато сатрап был полон сознания собственной важности. Брэшен выделил взглядом двоих мужчин. Один был настоящий богатырь, другой отличался пышностью одежды. Наверное, это были два других пиратских капитана. Глаза богатыря были красными от недавно пролитых слез. Его рыжеволосый сосед был скорбно-серьезен. Стало быть, о смерти Кеннита они уже знали.

Пленные джамелийские дворяне теснились у стены, вымокшие, напуганные и смертельно усталые. Некоторые по виду были близки к обмороку. Уинтроу закрыл за собой дверь и подождал, пока гости избавятся от мокрых плащей. Потом жестом пригласил всех рассаживаться вокруг стола, а сам остался стоять. Заплаканный капитан уже разливал всем бренди. Брэшен несказанно обрадовался дарующему тепло напитку и даже узнал его запах. Бренди было еще из запасов Ефрона Вестрита, сберегавшихся для особого случая.

Альтия проскользнула к Брэшену и устроилась с ним рядом.

– Какие новости! – торопливо зашептала она. – Когда Рэйн с драконицей улетали из Удачного, моя мама, Кефрия и Сельден находились там и пребывали в полном порядке. – И тут же добавила: – Боюсь, это и все хорошие вести. Моя семья впала в беспросветную нищету, наш дом разграблен, владения обобраны дочиста. Так что живой корабль нам теперь более чем когда-либо… Ой! Потом доскажу!

И она прервалась на полуслове, поскольку все разговоры в комнате успели прекратиться. Пираты смотрели на Уинтроу, стоявшего во главе стола.