Тёмная Сущность. Том 1 - Ден Нижегородцев

— Аурелия должна стать одной из нас! Когда она вкусит нашу кровь, то обратится в бессмертную! И поведёт наш народ к величию! Нам больше не придётся скрываться в тени и трепетать перед солнечным светом, ибо он исчезнет навеки! Ни Девора, ни Люминар не смогут противостоять нам, и Земной План навсегда освободится от их пагубного влияния! Мы станем высшей расой, повелителями этого мира, а люди будут нашей законной добычей, как им и положено! Вы, демоны, можете присоединиться к нашей борьбе! Со временем, окрепнув и собрав армию бессмертных, мы вторгнемся в Астральный План, свергнем богов и освободим из вечного рабства ваших собратьев! Что скажете, леди Кайра, архилорд Нокс?

— Ты безумец, Арсений, — мрачно изрекла Кайра. — Аурелия — светлая душа и никогда не пойдёт на подобное!

— Я стал свидетелем того, с каким хладнокровием она расправилась со Стальными гвардейцами, — глаза вампира полыхали фанатичным огнём. — В ней дремлет Тьма, которую нужно лишь пробудить. Вы это знаете не хуже меня, леди Кайра. Стоит ей испить крови вампира, назад дороги уже не будет. Разве Девора не замышляет нечто подобное? Только она желает уничтожить с помощью этой девы своего братца, а мы избавимся от них обоих!

— Довольно богохульства! — гневно выкрикнула Кайра. — Убирайтесь прочь, и тогда я не стану вас преследовать. Пусть Девора будет судьёй вашим проклятым душам! А нам нужна лишь Аурелия!

— Жаль, — мастер ложи печально улыбнулся.

Кайра Веспера выпустила из руки фиолетовое пламя, и в тот же миг щёлкнул некий механизм. Я инстинктивно пригнулся, и над моей головой со свистом пронеслось лезвие огромного топора, сбив с головы шляпу.

Демоница замерла. Пламя в её руке угасло, а голова вместе с роскошными огненно-рыжими кудрями с глухим стуком ударилась о ступеньку и покатилась вниз, разбрызгивая из разрубленных артерий кровь. Её обезглавленный сосуд пошатнулся и через мгновение рухнул следом.

Взревев от ярости, я открыл огонь из лучевой пушки по вампирам, которые бросились врассыпную от алтаря с Аурелией. Она всё ещё не приходила в себя после того, что они с ней сотворили.

Я остался один против толпы кровожадных тварей, и лишь камень душ мог дать мне шанс на выживание в этой неравной схватке. Вскинув оружие, я ринулся к телу графини, но воздух рассекли новые топоры — мне пришлось отскочить назад, чтобы не угодить под остро отточенные лезвия. Коварный механизм упырей сработал лишь отчасти, заставив меня отступить и потерять драгоценные секунды, но не причинив вреда.

Тем временем зал наполнился жуткими тенями. Они возникали словно из ниоткуда — выползали из трещин в камне, стелились по полу, выскальзывали из-за колонн, издавая зловещее шипение. На первый взгляд, их собралось не меньше трёх дюжин.

Перепрыгивая через зависшие в воздухе лезвия, я вновь устремился к обезглавленному сосуду демоницы — тени кинулись мне наперерез. В полумраке зловеще сверкнули когти, в искажённых злобой мордах оскалились длинные клыки.

Я выстрелил с левой руки — алый луч прорезал воздух и оставил дымящуюся рану во лбу самого ретивого упыря, заставив его рухнуть на своих собратьев. Справа мелькнула тень — мой клинок со свистом рассёк воздух, и когтистая лапа отлетела в сторону.

Праведный гнев, решимость защитить Аурелию и жажда отомстить за павшую Кайру Весперу придали мне демонических сил. Я двигался словно машина смерти — хладнокровно, расчётливо, молниеносно. Лучи моего оружия без промаха находили цели, клинок разил тех, кто осмеливался подойти слишком близко. Вампиры яростно шипели, отступали и вновь бросались в атаку, всеми силами пытаясь не подпустить меня к телу графини Клары фон Эрдберг и алтарю со спящей полубогиней.

Я щедро поливал их смертоносными лучами, не жалея зарядов, разя одного за другим, нещадно рубя руки, ноги, головы. Приходилось лишь надеяться, что лучевая пушка выдержит этот неистовый натиск, не перегреется и не откажет в самый критический момент, как это случилось в поместье. Каждый выстрел мог стать последним, но я продолжал отчаянно сражаться и отступать не намеревался.

Вампиры атаковали без оружия, полагаясь лишь на свои острые когти, нечеловеческую силу и звериную ловкость. Но в этот момент моя демоническая сущность взяла над сосудом полный контроль, лишив его изъянов. Я во всём превосходил упырей, стремясь защитить Аурелию любой ценой. Даже если это будет стоить мне жизни.

Когти противника всё же иногда достигали цели. Спустя минуту схватки глубокие раны покрывали мои руки, плечи грудь и шею, а кровь из рассечённого лба заливала глаза. Но я почти сумел пробиться по их трупам к обезглавленной графине. В стремлении лишить меня возможности завладеть опасным артефактом один из упырей вдруг наступил на её спину, схватил за руку и чудовищным рывком вырвал её вместе с мясом и суставами. Опустевший рукав дорогой шубки безвольно опал.

Алый луч моей пушки настиг подлого мерзавца прежде, чем он успел отступить, отрубив ему правую ногу. Вампир рухнул вместе с жутким трофеем, и следующий удар моего клинка пронзил его затылок, пригвоздив к полу. Длинные когти просвистели в опасной близости от моего лица, едва не лишив зрения. Пригнувшись, я выпустил рукоять клинка, схватил руку графини фон Эрдберг и отступил.

Передо мной возник сам мастер ложи Раевский Арсений Владимирович. Его лицо исказилось до неузнаваемости, глаза пылали жаждой крови, в тусклом свете зловеще блестели клыки. В этот момент он походил на разъярённого уродливого монстра, лишь отдалённо напоминающего человека.

Отступая вдоль стены, я прицелился в него из оружия Стальных гвардейцев. Алый луч прорезал полумрак, но мастер ложи успел увернуться. Однако двум вампирам, следовавшим за ним, избежать смертоносного выстрела не удалось. Их тела разорвало пополам, а чёрная кровь окропила стену и пол.

В этот миг перегревшаяся пушка всё же выработала свой ресурс. Она предательски заискрила и задымилась, перестав откликаться на нажатие спускового крючка. Я остался безоружным, с оторванной рукой графини и перстнем, мерцающим изумрудным камнем душ на её похолодевшем пальце.

Вампиры, окружившие меня с трёх сторон, воспользовались моментом и ринулись вперёд, не давая мне возможности стянуть перстень с пальца графини и надеть на свой. Десятки когтей впились в мою плоть, разрывая её вместе с одеждой. Но, несмотря на дикую боль и рвавшийся наружу вопль, я не выпустил руку графини, чувствуя, как магическая сила переливается ко мне через омертвевшие ткани.

Зажмурившись и прижавшись к стене, я постарался сосредоточиться на этой силе, взять её под контроль, отключив все иные ощущения. Камень душ отозвался