Древний свет - Сергей Симонов

Прилетевший за ними Ил-76 грузно разворачивался на полосе. На ее краю Лугарев увидел знакомые фигуры нескольких эльфов. Феанор.

Гил-Гэлад. Селестиэль. Ее платье, выступающее из-под накинутого на плечи мехового плаща, трепетало на промозглом осеннем ветру. С неба сыпал мелкий противный дождь, и она набросила на волосы капюшон. Удерживающий волосы серебряный обруч со вставленным в него изумрудом тускло поблескивал из-под его края.

— Спасибо, что пришли проводить нас, — сказал Лугарев.

— Мы не провожаем, — ответил Гил-Гэлад. — Мы летим с вами. Утром с нами связался Бартон, они улетели еще ночью. Координатор Шильман пригласил нас поговорить с Валарами. И вас тоже.

— Вот как? Интересно, — задумчиво произнес Лугарев. — Ну что ж, поговорим. Киберноиды и «Эйприл Фест» покинули Гондор еще рано утром, теперь пришла очередь наемников. База совершенно опустела, даже контрольную башню разобрали и увезли в Вечность. Остались только покрытые стальными плитами и бетоном взлетные полосы, стоянки и рулежки, да путаная ржавая спираль колючей проволоки на столбах оборонительного периметра. Наемники и трое нолдоров погрузились в самолет. Смит, Ковшов и Логан загнали «виллисы» в грузовую кабину. Рампа закрылась, снаружи донесся нарастающий вой моторов, грузный транспортник все быстрее и быстрее покатился вперед, поднял нос, тяжело оторвался от полосы и начал карабкаться в мутное серое ноябрьское небо. Мелкий дождик стучал в стекло, капельки почти горизонтально стекали по иллюминатору, подгоняемые воздушным потоком.

— Говорят, уезжать в дождь — хорошая примета, — вздохнул Лугарев.

— Но все равно жалко. Как будто оставляю здесь частицу самого себя.

— А кто помешает тебе вернуться, если захочешь? — спросила сидевшая рядом Селестиэль.

— Я же не принадлежу к этому миру, — ответил он. — Какая бы дружба не связывала всех нас, этот мир никогда не станет родным для меня, так же как мой — для тебя или Гил-Гэлада. Пространственно-временное окно осветило зеленой вспышкой вечный снег Миндоллуина, приняв в себя самолет. Мальчишка в красной кепке с эмблемой «Феррари», стоявший на вершине Белой башни, грустно смотрел ему вслед.

Ил-76 приземлился на главной базе Вечности под Ленинградом.

— Ну и погодка, … — сказал Беляев, выходя под такой же мелкий противный дождь, но вовремя осекся. — Будто и не улетали из Гондора.

— Включи телевизор, когда приедешь домой, — посоветовал Бэнкс. — И почувствуй разницу. К самолету, мягко шипя шинами и разбрызгивая лужи, подкатил большой автобус с затемненными стеклами.

— Если они опять пошлют с нами машину с сиреной, я стану убийцей полицейских, — мрачно сказал Митчелл. К счастью для копов, машины сопровождения на этот раз не было.

Наемники и эльфы залезли в автобус. Селестиэль уселась рядом с Лугаревым.

— Кто знает, увидимся ли мы еще когда-нибудь? — сказала она. — Хотя бы поговорим напоследок… Они проболтали весь путь до Института Исследования Чуждых Форм.

Гил-Гэлад и Феанор сидели в соседнем ряду и тоже участвовали в разговоре, вертевшемся, главным образом, вокруг планов на будущее. У ворот института их встретил все тот же молодой ассистент из лаборатории доктора Донелли. Он проводил их по длинным коридорам к лифту, они спустились на несколько этажей под землю и оказались в уже знакомом помещении, где стояли камеры задержания. Навстречу им поднялись Шильман, Донелли, Бартон и Голдштейн. Внутренние модули Р8 и Т20 стояли у стены. Присутствовали также несколько офицеров из службы безопасности.

При виде эльфов глаза у особистов стали большими, а когда они увидели Селестиэль — и масляными. Лугарев благословил царившую в ведомстве Шильмана жесткую дисциплину.

— Я вынужден предупредить всех вас о необходимости сохранять в строжайшей тайне все, что вы услышите здесь, вплоть до особого распоряжения, — предупредил Шильман. — Должен также довести до сведения присутствующих, что в наших разногласиях с киберноидами в вопросе о дальнейшей судьбе данной группы Пилигримов достигнут компромисс.

— Какой именно? — спросил Феанор, не знавший, что перебивать Координаторов вообще-то не принято.

— Вечность не может предъявить к Пилигримам никаких юридических претензий, поэтому мы будем вынуждены освободить их, — сказал Шильман. — Мы объявили об этом Пилигримам, сообщив также, что они будут вывезены для освобождения за пределы Солнечной системы. На самом деле, звездолет, вывозящий их, будет встречен в условной точке звездолетом киберноидов, и ловушки с Пилигримами будут перегружены с одного корабля на другой. Таким образом, Вечность умывает руки и не связывается больше с этой проблемой, перекладывая ответственность на наших механических союзников. Нас в данном случае не интересует дальнейшая судьба этой группы Пилигримов.

— На мой взгляд, остроумно придумано, — сказал Р8.

— Узнаю стиль «Эйприл Фест», — буркнул Митчелл.

— Но… — не выдержала Селестиэль, — это же… обман! Это же подло!

— Конечно, — согласился Шильман, — На нашем жаргоне это называется «политическое решение». Я надеюсь на ваше благоразумие, леди, иначе мне придется попросить вас уйти. Поймите, в политических делах слишком часто приходится поступать вопреки собственной совести.

— Не беспокойтесь, Координатор, — ледяным тоном ответила Селестиэль. — Я сумею держать себя в руках. Хотя у меня такое ощущение, будто меня окунули головой в дерьмо.

— Это не дерьмо, мисс Селест, — вздохнул Шильман. — Это гораздо грязнее и хуже. Это — политика…

Донелли пригласил всех садиться, подошел к камере задержания и нажал кнопку, открыв находящуюся внутри ловушку. Внутренность камеры была видна на нескольких мониторах. Наемники увидели, как заклубился, выходя из ловушки, серый туман, сложившийся в колеблющуюся фигуру Манве. Ассистент подал Координатору микрофон без провода, с радиоантенной. Шильман нажал кнопку на тубусе микрофона и сказал:

— Пришло время поговорить и ответить на некоторые вопросы. Вы слышите меня?

— Да, — донеслось из динамика. — Что вас интересует?

— Наши звездолеты продолжают вывозить ваш архив. Но его изучение займет слишком много времени, и нет гарантии, что там найдутся нужные нам ответы, — сказал Шильман. — Так что, мы, прежде всего, хотели бы знать, откуда взялась ваша раса, сколько времени она существует, почему проводит антигуманные эксперименты над населением некоторых планет?

— Вы не читали Книги Знаний нолдоров, Координатор? — спросил Манве. — Так спросите их, как начинается книга «Айнулиндале», открывающая собой собрание их легенд. «Был Эру, Единый, что в Арде зовется Илуватар, Отец Всего, и первыми создал он Айнуров, Священных, что были плодом его дум; и они были с ним прежде, чем что-либо другое». Это сущая правда, Координатор. Вам уже известно, что Вселенная началась с Большого Взрыва. Эта Вселенная. Но дело в том, что этих Вселенных бесконечное множество.

После очередного Большого Взрыва начинается разбегание галактик, они разлетаются в пустоте, обломки первоначального ядра. Проходит много времени. Очень много. Вы не в состоянии представить себе это количество. Раскаленная в результате Большого Взрыва материя остывает, становится мертвой. Звезды гаснут, но продолжают дрейфовать во вселенском круговороте, пока неумолимые узы гравитации не стягивают их всех снова вместе. Мертвая материя сжимается гравитационными силами, образуется то, что у вас называется «Черная дыра». Она втягивает в себя другие такие же «черные дыры», сгустки мертвой материи. Масса и плотность достигают чудовищных величин, температура внутри растет из-за невероятного сжатия, образуется новое ядро. Через некоторое время оно снова взрывается, образуется новая Вселенная, и этому нет конца.

— Это очень интересно, — сказал Шильман. — Для специалистов.

Пожалуйста, ближе к сути вопроса.

— Я и приблизился к сути, — ответил Манве, — Мы, те, кого вы называете Пилигримами — существа из предыдущей Вселенной. Эру, или же Илуватар, был единственным живым существом, пережившим Большой Взрыв, в результате которого возникла наша Вселенная. Он долго ждал, пока в ней зародится жизнь. Его могущество было невероятным. Он знал, где она зарождается, уже вскоре после появления первых живых существ. Он ждал терпеливо, но не выдержал. Он очень устал от своей невероятно долгой жизни, но не хотел умирать, не передав кому-нибудь свои знания. И тогда он создал нас. Он взял самую разумную и многообещающую из зародившихся в новой Вселенной рас, и передал им свои знания. Это и были мы. Он завещал нам накапливать все больше и больше информации об окружающем нас мире, и мы выполняли его наказ. Когда подошел срок нашей Вселенной умереть, мы решили, что не можем погибнуть, не передав нашу эстафету достойным преемникам. Мы построили искусственные планеты — станции, подобные планете киберноидов, и с их помощью сумели удалиться на безопасное расстояние от образовавшегося ядра новой Вселенной, чтобы нас не захватил очередной Большой Взрыв. Так мы попали в вашу Вселенную. К этому времени мы овладели секретом непосредственного превращения материи в энергию, удержания этой энергии в нужной нам форме, и последующего восстановления материи по особому коду, подобному генному коду ДНК. Мы стали практически бессмертными, и продолжали исследовать Вселенную, ибо она так велика, что даже всего времени ее существования не хватает, чтобы познать ее. Но пришло и наше время. Даже самые мудрые не всегда сходятся во мнениях. Наша цивилизация раскололась, пытаясь решить, кому передать нашу эстафету, наше наследие. Большинство следовало путем Эру Илуватара, пытаясь найти подходящую по нашим критериям расу, чтобы передать ей наши знания. Чтобы определить, достойна ли та или иная раса принять от нас этот факел разума, мы делали те или иные эксперименты, каждый раз — разные: ставили перед испытуемыми задачу, и смотрели, как они справятся с ней. Однако ни одна из испытанных нами цивилизаций не справилась с заданием. Может быть, мы были слишком требовательны, а может, они действовали не так, как мы ожидали… Тогда возникли группы, считавшие, что если мы не можем найти подходящую расу, ее следует создать нам самим. Были выработаны нравственные критерии, которыми должна была обладать раса — преемник. Но нас вновь разделил спор. Одни предлагали создать биологическую цивилизацию, другие — механическую. На первых порах «механики» победили. Так были созданы те, кого вы называете киберноидами. Но наши детища разочаровали нас. Мы передали в их собственность космическую станцию — завод, на которой мы их строили. Но они раскололись на несколько враждующих группировок, каждая из которых стремилась заполучить полный контроль над планетой — заводом, уничтожив остальные группы. В разочаровании от очередной неудачи часть из нас отправилась разыскивать подходящих кандидатов в соседних галактиках. Большинство продолжало экспериментировать с разными цивилизациями. Мы же, посоветовавшись с Эру Илуватаром, решили попробовать создать биологическую цивилизацию — преемника. В нашей команде нас было пятнадцать. Я был старшим, занимался исследованием атмосферных процессов. Мы остановились на кислородной форме жизни, ибо сами когда-то давно дышали кислородом. Нам удалось найти очень подходящую для нашей цели планету в системе желтого карлика на окраине галактики. Мы назвали ее Арда. Вы называете ее Земля. Нам пришлось много поработать, прежде чем она приобрела достаточно богатый животный и растительный мир. У нас был очень талантливый инженер — генетик, но он оказался слишком честолюбив, и тщеславие, жажда власти и влияния, затмили его разум. Имя его было — Мелькор. Позднее эльфы нарекли его Морготом — Черным Врагом, за те злодеяния, что он совершил. Мы, занявшись благоустройством Земли, даже не заметили, что на ней уже зародилась разумная жизнь. Это были люди. Пока еще первобытные, но многообещающие; они были с виду очень перспективными, но развивались, как нам казалось, слишком медленно, а мы оказались нетерпеливы. Мы решили, что люди будут развиваться быстрее, если мы дадим им достойный подражания пример. И тогда мы создали эльфов.