Хочу твоим первым - Инна Стужева

Глава 56 Убиваешь же

Дорогие читатели! Поздравляю вас с наступившим Новым годом! ❤️❤️❤️ Желаю крепкого здоровья вам и вашим близким, а также удачи, любви и исполнения всех ваших желаний! ❤️❤️❤️

_________

"Я жить устал, я жизнью этой сыт И зол на то, что свет еще стоит".

У. Шекспир

Гордей

Неделя изматывающих тренировок в спортзале приносит облегчение, но лишь на короткое и непродолжительное время.

На какие-то долбаные мгновения, чтобы через секунду снова добивать вспышками отравляющего понимания, что она обманывала, юлила, недоговаривала.

Разрывает, пипец, как от этого осознания, потому что я оказался дураком полным. Дебилом долбаным. Придурком, повернутым на этой скрытной, равнодушной ко мне недотроге.

Влюбился в нее, как последний лох. В ту, которая не испытывает ко мне ни грамма, ни полграмма ответных чувств. Теперь я отчетливо и окончательно это понимаю.

Церемонился с ней, через себя перешагивал, но не давил, не пережимал. Все ждал и надеялся на что-то ответное. На то, на что надеяться, как выяснилось, не стоило вовсе.

Не любит, и этим все сказано. Не врала про чувства к тому школьному с первого класса придурку, а со мной...Играла просто, не знаю. Пробовала свои силы по соблазнению.

И снова от этого корежит, словно от пыток, проводимых долго и с особой жестокостью.

Не любит, и не любила никогда ни секунды. Все заверения одна сплошная голимая ложь, произносимая исключительно под моим давлением.

Игра велась, блин, всегда в одни ворота. С моей стороны отдача, с ее или равнодушие, или игнор, разбавляемый иногда выпрашиваемыми мной подачками тепла. Принимала мое внимание постольку поскольку...Видимо, чтобы время занять, пока драгоценный Володя был другими делами занят.

В то время как я все начистоту ей вываливал, все как есть, так и говорил. Наверное, в первый раз в своей жизни вел так себя с девчонкой, когда всю душу перед ней...а она...

Но самое хреновое для меня это то, что даже несмотря на отчетливое понимание, мысли все равно только о ней. Ни о ком больше, лишь она, она одна в башке.

И ее равнодушно брошенное мне «Даже если и так, что с того?» никак не влияет на мою ставшую навязчивой и причиняющую столько боли одержимость.

Это признание вместе со словами ее "жениха" прокручиваются и прокручиваются без перерыва в охреневшем и уже представляющем собой кровавое, блин, месиво мозгу.

Без хотя бы одной, гребаной, остановки.

Я по характеру ни секунды не мазохист, но тут, блин, никакой возможности прекратить, и сам себя этим еще сильнее топлю и загоняю.

Сознательно провертываю, словно киноленту в проекторе, эти гребаные бесячие слова. Снова, снова и снова.

Забираются под кожу. Сжигая, отравляя, вырывая внутренности. Я горю весь на адском огне осознания, горечи и обиды.

Хреново мне, как не было еще никогда. Хочется уцепится за что-то, что позволит мне выплыть и поможет как-то существовать дальше.

Хочется убить ее, чего я, конечно, никогда не сделаю, а лучше всего умереть, нахрен, самому.

Потому что, тянет, блин, по-прежнему как магнитом, и хочется снова увидеть, ощутить, почувствовать и просто тупо держать ее в своих руках.

Потому что только моя она, блин, моя и больше ничья.

Не помогают ни самовнушения, ни остальная хренотень, которой обычно спасается от депрессии мой искушенный в этих вопросах брат.

Все впустую.

И не легче мне, что бы не делал, чем бы не пытался занять свой мозг или тело, нихрена ни капли не легче. Только хуже, хотя кажется в моменты, куда уже хреновее.

Но, видимо, полного дна я все-таки еще не достиг.

Походу недостаточно еще прилетело.

Поэтому я выхожу из дома, и, как долбаный наркоман, снова ищу с ней встречи.

…

Я знаю прекрасно, что Арина целыми днями торчит в больнице, даже на занятиях сейчас не появляется. Срываюсь, запрыгиваю в тачку и гоню к ней, чтобы попытаться снова…

Не понимаю, блин, точно, зачем. Хрен ли знает.

Осознаю только, что если не увижу ее сегодня, то просто тупо с катушек слечу и ничего меня от этого шага уже не остановит. Потому что на самом краю итак…

На медленной скорости двигаю по проспекту, стараясь растянуть время настолько, насколько могу. И тут словно разряд током получаю.

Поворачиваю голову, и в этот самый долбаный миг встречаюсь глазами с ее привычным наивным и как всегда слегка испуганным взглядом.

И коротит меня, пипец, как в этот момент коротит. Словно горячей лавой окатывает с ног до головы.

Торможу, едва не задевая бампером ограду, вываливаю из тачки и, пытаясь держать себя в руках, на минималке двигаю к ней.

...

Арина сидит с прямой спиной и смотрит на меня, не дыша и, походу, даже не мигая.

Застыла, в общем, словно античная мраморная статуя. К которой хочется подскочить, схватить за плечи и встряхнуть ее хорошенько. Чтобы мысли о гребаном Володе высыпались все разом из ее головы и больше никогда туда не возвращались.

Но вместо этого я прячу руки в карманы и просто усаживаюсь на стул, расположенный напротив нее.

Пялюсь на ее тонкие пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в кофейную чашку, перевожу взгляд на стакан с недопитым чаем, который оставил на столе кто-то третий. Тот, с кем она здесь сидела до того, как я подъехал.

Поднимаю глаза и смотрю прямо на нее.

- Привет, - разлепляю губы и вбираю каждый звук ее голоса, когда она возвращает мне точно такое же сухое безэмоциональное приветствие.

- Не помешал? - и снова перевожу взгляд на стакан. - Или сейчас кто-то подойдет?

Он?

- Мы…с Лерой встречались, она передала мне конспекты, - произносит отрывистым чуть вибрирующим голосом.

Если Лера, тогда чего, блин, так трястись, словно лист на ветру. Я уже решил, за него уже заочно переживает. Что снова не удержусь и набью ему морду. Будто, блин, за этим прикатил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍