Блокадная этика. Представления о морали в Ленинграде в 1941 —1942 гг. - Сергей Яров

Посещение блокадников, нуждающихся в помощи, во многом сплачивало людей, не позволяло им опускаться, пробуждало в них лучшие чувства, своеобразно «расковывало» их. Начинались подчас долгие беседы, где делились своими горестями, просили о поддержке, благодарили. Завязывались связи, люди становились друзьями и в дальнейшем опекали наиболее слабых. Случались, конечно, и ссоры, и не сразу удавалось рассеять подозрения. Но со временем блокадники лучше узнавали друг друга и след проявленного к ним милосердия остался в их благодарственных обращениях, в строках дневников и писем, в воспоминаниях.

И советы, которые охотно давали спасенным ленинградцам, – разве они не выходили за границы предписанных инструкций в силу многообразия и неожиданности различных житейских ситуаций? И вид голодных сирот – разве он не создавал у бойцов отряда устойчивого настроя, не позволявшего уклоняться от оказания поддержки и тогда, когда это было можно? Охваченные состраданием, они нередко шли дальше предписаний, иногда делились и собственным хлебом. О несчастных детях рассказывали и другим горожанам, и их прочувствованный отклик утверждал решимость сделать все, чтобы смягчить их муки.

2

Стыдя и обличая, оказывать помощь побуждали и тех, кто не сразу откликнулся бы на горе других людей. Но не всегда блокадники, озабоченные собственным выживанием, соглашались помогать в такой мере, что это позволило бы спасти умиравших. На грани голодной смерти оказались тысячи горожан. Они не могли поддержать не только других, но и самих себя. Требовались иные, более масштабные меры, которые смогли бы предотвратить гибель людей. Так возникли комсомольские бытовые отряды. Желание высоко оценить подвиг комсомольцев, без всяких полутеней и оговорок, не позволило, однако, с необходимой полнотой рассмотреть все детали их работы. Действия комсомольцев порой оценивались исключительно как благородный порыв. Число отрядов, однако, не было бы столь велико и они не смогли бы многого сделать, если бы не получали ощутимую государственную поддержку. Можно сколь угодно долго говорить о желании вызволить ленинградцев из беды, но нужны были средства для этого, иначе никакой человеческий порыв не увенчался бы успехом. Необходимы были дрова и продукты, но в первую очередь требовались люди, которые сумели бы накормить и вымыть блокадников, свезти их в больницу, убрать их комнату, постирать и почистить одежду.

Впервые комсомольский бытовой отряд создали в январе 1942 г. в Приморском районе. Прямой директивы «сверху» не было, но отмеченное нами выступление П. С. Попкова на заседании бюро Ленинградского горкома ВКП(б) 9 января 1942 г. могло быть сочтено, по традициям того времени, не советом, а инструкцией. Решение принимал райком комсомола, и не очень ясно, предшествовала ли ему «низовая» инициатива. Благие пожелания комсомольских комитетов защитить ослабевших неизбежно вылились бы только в редкие походы малочисленных групп по квартирам. Это не решало никаких проблем, а имело бы привкус всем знакомой «кампанейщины» с фиктивной отчетностью о проведенных с ошеломляющей быстротой рейдах.

Тут поступили иначе. Все 80 членов отряда (примечательно, что это были только девушки) получали паек за участие в помощи горожанам. Велся обязательно дневник о состоянии квартир и живших в них семьях, о выполнении заданий – ценный источник для изучения ленинградского быта в 1941–1942 гг. Подробность его отчасти вызывает недоумение, но едва ли кого-то подозревали в приписках. Здесь скорее сказалась обычная бюрократическая практика, требующая каждое действие подтверждать справкой или экспертизой. Бойцы отряда находились на государственном довольствии и должны были, как любое предприятие или учреждение, предоставлять сведения о своей деятельности.

Ознакомление с ними дает возможность понять различие между импровизациями сердобольных людей, в одиночку спасавших родных и близких, и системной государственной поддержкой, осуществлявшейся под жестким контролем. С 14 февраля до 19 марта 1942 г. отрядом были проверены 5354 квартиры и предоставлена помощь 3845 человекам[1726]. Бойцы отряда разносили горячие обеды в котелках, получали заработную плату для тех, кто не мог ходить, на санках везли больных в лечебницы и в бани (даже мыли их), убирали комнаты, привозили воду и дрова, топили печь, устраивали детей в детдома. Известен и случай, когда они отремонтировали помещение столовой[1727].

Опыт показался удачным и в конце февраля 1942 г. Ленинградские обком и горком комсомола обязали райкомы создать такие отряды во всех районах города[1728]. Их деятельность была прекращена 1 июля 1942 г.[1729].

Особо скажем о «Памятке бойцу» – своеобразной инструкции для работы комсомольцев. Прежде всего забота о людях, не обусловленная никакими конъюнктурными и прагматическими соображениями – вот ось документа. «Проведение политико-воспитательной работы» отмечено только в 8-м пункте. Прежде всего – помощь человеку: страшная блокадная зима вытесняла из этих наставлений дух казенщины. Перед нами перечень обязанностей бойцов – но все они основаны на нравственных правилах:

«1. Помоги местному активу и управляющему домохозяйством учесть ослабевших и больных жильцов, в особенности в семьях красноармейцев.

2. Организуй доставку воды в эти семьи для приготовления пищи и мытья.

3. Помоги больным приготовить чай и пищу, получить хлеб и продукты в магазине. Помоги получить дрова для особенно нуждающихся и доставить их на место. Организуй уборку квартир.

4. Окажи содействие в вызове врача к больному, а также в устройстве и перевозке больного в больницу или стационар.

5. Помоги, если требуется захоронить умерших.

6. Позаботься о получении денег для больных, зарплаты с места работы или пособия по бюллетеню.

7. Устрой детей-сирот в детский дом или ясли»[1730].

3

Можно отметить и другие формы государственной поддержки. Это, в первую очередь, районные и фабрично-заводские стационары для самых слабых ленинградцев, существовавшие до апреля – мая 1942 г. Здесь смогли питаться десятки тысяч человек[1731]. Возникло большое количество санитарных постов и обогревательных пунктов, столовых закрытого типа[1732]. Высокая и безоговорочная их оценка понятна, но и проблемы здесь были. Стационары нередко плохо обеспечивались, иногда даже быстро закрывались из-за нехватки продуктов, сюда старались помещать наиболее ценных специалистов, мало заботясь о прочих[1733].