Смерть любит танцы - Клара

Лассан Третий

Я наблюдал, как Кин ест виноград, придирчиво отбирая самые крупные и красивые плоды. Настроение было где-то пониже подвала: до меня дошли слухи, что бунтует армия. Эта новость была, мягко говоря, не самой хорошей. Впрочем, чему удивляться? Наследник трона, мой племянник, мёртв, сильнейшие маги теперь уже бывшей Империи отбыли на тот свет за ним следом, а второй мой племянник с невинными глазками забрал у меня власть. Весело! Только он забывает, что скоро умрёт… А вот я этот факт отлично помню!

Я усмехнулся и тихо сказал:

— Кин, нам нужно ехать отсюда.

Она изумлённо посмотрела на меня:

— Куда?!

— Из Империи, милая.

В глубине её глаз дрогнул огонёк понимания, быстро сменившийся детской капризностью:

— Не хочу! Мне и тут нравится!

Я прищурился, глядя на неё. Играет или нет? Очень любопытно…

— Кин, мы вынуждены уехать. К сожалению, по-другому никак.

Она надула губки:

— Мне здесь нравится!

Я усмехнулся:

— Мне тоже. Кин, хватит, а? Не верю. Мы оба прекрасно понимаем, что к чему. Сейчас на моей стороне где-то четверть командующих: они надеются, что благодаря браку с тобой после передела власти я останусь на плаву. Остальные либо на стороне восстания, либо переметнулись к магам-заговорщикам. Нам нужно ехать, Кин. Если ты хочешь, впрочем, тебя я заброшу в Храм. Обратно. Ты ведь своё уже сделала?

Она изумлённо моргнула, медленно повернулась, посмотрела за окно…

— А почему бы тебе тоже не зависнуть в Храме? Ты будешь одним из влиятельнейших лиц Ириды, а после смерти Сита, возможно, станешь либо повелителем, либо советником… Зачем куда-то ехать? Твой дом — в столице, Чарующий! Идём со мной, Лас. Нам выпал шанс, в кои-то веки, всё изменить. Я почти доиграла до конца, сегодня всё решится, а потом — идём со мной! Пора уже порвать этот порочный круг, пора всё начать заново…

Я тихо рассмеялся:

— Кин, кому ты лжешь? Мы просто не сможем быть друг с другом откровенны, девочка моя. Такая уж у нас карма!

— И что? Любовь и откровенность — вещи не совместимые, об этом ещё Кошка говорила, а она никогда не ошибается.

— Чушь! Залог любви в семье — честность.

— Так думает тот из пары, кто наивней.

— Спасибо.

— Не за что. Так что ты скажешь? Ты пойдешь со мной? Повторяю, осталось недолго.

— До чего?

— До победы. Или поражения. Или пата. Это сложно, милый, но знай одно — ты будешь нужен мне.

Я нахмурился. Да, я отдал приказ верным мне людям, чтоб они присоединились к восстанию. Да, я знаю о действиях племянника куда больше, чем остальные маги. Возможно, я даже догадываюсь, о чём говорит Кин. Свершится то, о чём долго мечтали Чарующие… Но стоит ли оно того?

— Кин, ты уверена, что желаешь этого?

— Да, Лас. Кстати, откуда ты знаешь?

— Я больше полувека работал Императором, Кин. Эта профессия накладывает отпечаток…

Она улыбнулась, подняла на меня глаза и сказала:

— Мы тебя любим. Не бросай нас.

В этот момент дверь отлетела в сторону, выбитая мощным магическим ударом.

Сан

Я возник возле особняка Главы Школы Проклятых. Бешенство душило меня, заставляя магию адским котлом кипеть внутри, и подавляло назойливый, липкий страх.

Хани было больно. Что он с ней сделал?!

Резким порывом я вышиб дверь. Защитные заклинания «друга» вспенились, как море. Я ухмыльнулся. Как был грёбаным параноиком, так и остался!

— Тук-тук, — сказал я, посылая магический импульс. От взрыва повылетали стекла из рам. Магия срикошетила от защитного кокона и разлетелась в разные стороны ошмётками, безжалостно изрывая брусчатку.

— Кто стучится в дверь моя? Видишь, дома нет никто! Приходи ко мне вчера! Может, дома буду я! — пропел мерзкий голос, явно магически созданный. Я закатил глаза:

— Кэрр, у тебя проблемы с чувством юмора.

— Ну, хоть не с головой, как у некоторых, — отозвался маг, выходя из-за ворот и облокачиваясь на них плечом, — Я, по крайней мере, не объявляю о помолвке с безродной гулящей малолеткой, с которой все, кому не лень…

Я не стал дожидаться продолжения. Мне было плевать, что он скажет. И всё равно, что он в своём доме — я сильнее.

Наши магии столкнулись в воздухе. Всё пространство вокруг закипело. Дом вздрогнул.

— Где она? — уточнил я холодно.

— В подвалах. Она сладенькая, я ещё не наигрался…

Ему, откровенно говоря, не стоило этого говорить. У меня внутри всё вскипело, и мне стало наплевать на любые последствия. Я понял одно — он сдохнет!

Магия закрутилась вокруг меня, подчиняясь бешенству. Я поднял вверх руки, призывая стихию. В конечном итоге, я изучал техники всех школ…

'Помощь нужна?' — уточнил насмешливый голос Правящего в голове.

'Нет, братец, это мой дело. Разве что… отправь кого-то к Хани, очень прошу'

'Она не сама'

'Сит… Ей очень плохо?'

'Она тебя ждёт, она в норме, и ребёнок тоже. Займись этим уродом. Он твой'

Я усмехнулся и развёл руки, соединяя магии жизни, смерти и проклятия. И — последний штрих — фамильная магия. Из воздуха, оскалив клыки, материализовалась стая гончих. Моя ухмылка стала пострашней их оскалов. Поиграем, друг мой!

Кэрр неверяще уставился на тварей, потом на меня. Я улыбнулся и приподнял бровь. Маг выругался и начал швыряться в гончих заклинаниями. Я рассмеялся. От Тварей Императора не уходят…

Глазами Гончих я наблюдал, как Кэрр мечется по дому, пытаясь то открыть портал, то убить тварей. Конечно, толку с этого особого не было — и не таких ловили…

Наслаждаясь его страхом, я приказал не убивать сразу, а медленно наносить рану за раной, болезненные, но не смертельные. Я с искренним наслаждением наблюдал, как Кэрр пытается убежать, истекая кровью. Наконец он сделал неверное движение, дорогой ковёр поехал под ногами, и маг рухнул на пол. Гончие замерли над ним, посылая мне мысленный вопрос. Я усмехнулся: 'Порвите сухожилия на руках и ногах, перебейте хребет и оставьте'

Гончие повиновались. Я улыбнулся, вслушиваясь в громкие вопли, после чего бегом метнулся в сторону подвалов.

Я вышиб дверь, сломав защиту, и потеряно осмотрелся по сторонам. Использовать магию было всё сложнее, голова раскалывалась от боли, потому я просто крикнул:

— Хани! Хани, ты меня слышишь?!

— Да! — отозвалась она, — Я здесь, здесь!

Я, пошатываясь, побежал на голос.

— Хани, — сказал я хрипло, — Ты в порядке? Отойди от двери!

Я услышал тихие шаги, после чего Хани крикнула:

— Готово!

Я резким движением вышиб дверь. Это усилие отобрало остатки резерва, и мне пришлось опереться о стеночку. Пошатываясь, я смотрел, как моя девочка осторожно перебирается через завалы. Она была бледна, вся в синяках и ссадинах, её платье было грязным и кое-где испачканным, но — я её нашёл! Я кинулся к ней и обнял, шепча: