Энциклопедический словарь (М) - Ф. Брокгауз

И. Ж.

Михаил Ярославич

Михаил Ярославич – вел. князь тверской. Родился в 1271 г., стол занял около 1285 г.; в 1286 г. успешно преследовал литовцев, напавших на тверскую землю. В 1288 г., за то, что М. «не восхоте поклонитися вел. князю Дмитрию», последний с большим войском явился в тверскую землю, опустошил окрестности Кашина, и дошел до самой Твери, но тут был заключен мир и М. жил в согласии с Дмитрием до смерти последнего (1294). Зато с первых же лет княжения его брата Андрея открывается борьба, несколько раз прекращаемая духовенством. В 1301 г. М. пошел на помощь новгородцам против шведов, построивших на Неве, против Охты, крепость Ландскрону, но с полпути вернулся, узнав, что эта крепость уже сожжена новгородцами и их союзниками. В том же году он участвовал на съезде князей в Дмитрове, где переговаривали, вероятно, о Переяславле. С 1304 г., когда, по смерти вел. князя Андрея, множество его бояр отъехало в Тверь, начинается продолжительная борьба Москвы с Тверью из-за великого княжения. Получив в 1304 г. от хана ярлык, М. пошел с большой ратью на Москву, но, не будучи в силах взять ее, вернулся, заключив мир с Юрием. В 1308 г. снова пошел на Москву, бился под городом и «много зла сотвори». Вслед затем М. Ярославич был приглашен в Новгород для разбора возникших там споров по поводу тверских владений в новгородской области и уладил дело, не возвращая земель. Но в 1314 г. новгородцы, воспользовавшись пребыванием М. в Орде, куда он отправился за получением ярлыка от нового хана Узбека, прогнали его наместников и пригласили к себе Юрия Даниловича. Вернувшийся М. разбил новгородцев под Торжком, взял с них окуп в 5000 гривенок серебром, равно с жителей Торжка и казнил главных виновников возмущения, продолжая в то же время не пропускать в Новгород хлебных обозов. В 1316 г. Михаил Ярославич снова поднялся на новгородцев со всей низовской землей, но до сражения дело не дошло. В следующем году против него поднялся получивший ярлык на великое княжение и женившийся на сестре Узбека, Кончаке, Юрий, пользуясь содействием новгородцев, но потерпел страшное поражение при с. Бортеневе (1318), после которого был заключен мир; М. Ярославич, боясь татар, согласился на уступки. В 1319 г. М. казнен по приказанию хана, обвиняемый в утайке дани и отравлении пленной Кончаки. От брака с Анной Дмитриевной Ростовской М. имел сыновей Дмитрия Грозные очи, Александра, Константина, Василия и дочь Федору.

В. Р – в.

Михайловский Николай Константинович

Михайловский (Николай Константинович) – выдающийся публицист, социолог и критик. Род. 15 ноября 1842 г. в Мещовске, Калужской губ., в бедной дворянской семье. Учился в горном корпусе, где дошел до специальных классов. Уже в 18 лет выступил на литературное поприще, в критическом отделе «Рассвета», Кремпина; сотрудничал в «Книжном Вестн.», «Гласном Суде», «Неделе», «Невском Сборнике», «Современном Обозрении», перевел «Французскую демократию» Прудона (СПб., 1867). Воспоминаниям об этой поре дебютов, когда он вел жизнь литературной богемы, М. посвятил значительную часть своей книги «Литература и Жизнь» и, в беллетристической форме, очерки: «В перемежку». С особенной теплотой вспоминает он о рано умершем, почти совершенно неизвестном, но очень даровитом ученом и писателе – Ножине которому многим духовно обязан. С 1869 г. М. становится постоянным и деятельнейшим сотрудником перешедших к Некрасову «Отеч. записок», а со смертью Некрасова (1877) – одним из трех редакторов журнала (с Салтыковым и Елисеевым). В «Отечественных Зап.» 1869 – 84 гг. помещены важнейшие социологические и критические статьи его: «Что такое прогресс», «Teopия Дарвина и общественная наука», «Суздальцы и суздальская критика» «Вольтер-человек и Вольтер-мыслитель» «Орган, неделимое, целое», «Что такое счастье», «Борьба за индивидуальность», «Вольница и подвижники», «Герои и толпа», «Десница и шуйца гр. Л. Толстого», «Жестокий талант» и др. Кроме того, он ежемесячно вел отдел «Литературных и журнальных заметок», иногда под заглавиями: «Записки Профана», «Письма о правде и неправде», «Письма к ученым людям», «Письма к неучам». После закрытия в 1885 г. «Отеч. Зап.», М. несколько лет был сотрудником и членом редакции «Север. Вестн.» (при А. М. Евреиновой), писал в «Русск. Мысли» (полемика с Л. З. Слонимским, ряд статей под заглавием «Литература и Жизнь»), а с начала 1890-х гг. стоит во главе «Русск. Богат.», где ведет ежемесячные литературные заметки под общим заглавием: «Литература и Жизнь». Сочинения М. собраны в 6 том. (СПб., 1879-87; т. I-III вышли 2-м изд., СПб., 1887 – 88). Отдельно напечатаны три книжки «Критических опытов» – «Лев Толстой» (СПб., 1887), «Щедрин» (М., 1890), «Иван Грозный в русской литературе. Герой безвременья» (СПб.) – и «Литература и Жизнь» (СПб., 1892). К соч. Шелгунова и Глеба Успенского приложены вступительные статьи М. К дешевому изданию Ф. Ф. Павленкова сочинений Белинского (СПб., 1896), приложена статья М.: «Белинский и Прудон» (из «Записок Профана»). Литературная деятельность М. выражает собою тот созидающий период новейшей истории русской передовой мысли, которым сменился боевой период «бури и натиска», ниспровержения старых устоев общественного миросозерцания. В этом смысле М. явился прямой реакцией против крайностей и ложных шагов Писарева, место которого он занял как «первый критик» и «властитель дум» младшего поколения 60-х гг. Хронологически преемник Писарева, он по существу был продолжателем Чернышевского, а в своих социологических работах – автора «Исторических писем». Главная заслуга его в том, что он понял опасность, заключавшуюся в писаревской пропаганде утилитарного эгоизма, индивидуализма и «мыслящего реализма», которые в своем логическом развитии приводили к игнорированию общественных интересов. Как в своих теоретических работах по социологии, так еще больше в литературно-критических статьях своих, М. снова выдвинул на первый план идеал служения обществу и самопожертвования для блага общего, а своим учением о роли личности побуждал начинать это служение немедленно. М. журналист по преимуществу; он стремится не столько к стройности и логическому совершенству, сколько к благотворному воздействию на читателя. Вот почему чисто-научные доводы против «субъективного метода» не колеблют значения, которое в свое время имели социологические этюды М., как явление публицистическое. Протест М. против органической теории Спенсера и его стремление показать, что в исторической жизни идеал, элемент желательного, имеет огромное значение, создавали в читателях настроение, враждебное историческому фатализму и квиетизму. Поколение 70-х гг., глубоко проникнутое идеями альтруизма, выросло на статьях М. и считало его в числе главных умственных вождей своих. -Значение; которое М. приобрел после первых же социологических статей в «Отечественных Записках», побудило редакцию передать ему роль «первого критика»; с самого начала 70-х гг. он становится по преимуществу литературным обозревателем, лишь изредка давая этюды исключительно научного содержания. Обладая выдающейся эрудицией в науках философских и общественных и вместе с тем большою литературною проницательностью, хота и не эстетического свойства, М. создал особый род, который трудно подвести под установившиеся типы русской критики. Это-отклик на все, что волновало русское общество, как в сфере научной мысли, так и в сфере практической жизни и текущих литературных явлений. Сам М., с уверенностью человека, к которому никто не приложит такого эпитета, охотнее всего называет себя «профаном»; важнейшая часть его литературных заметок – «Записки Профана» (т. III). Этим самоопределением он хотел отделить себя от цеховой учености, которой нет дела до жизни и которая стремится только к формальной истине. «Профан», напротив того, интересуется только жизнью, ко всякому явлению подходит с вопросом: а что оно дает для уяснения смысла человеческой жизни, содействует ли достижений человеческого счастья? Насмешки М. над цеховою ученостью дали повод обвинять его в осмеивании науки вообще; но на самом деле никто из русских писателей новейшего времени не содействовал в такой мере популяризации научного мышления, как М. Он вполне осуществил план Валериана Майкова, который видел в критике «единственное средство заманить публику в сети интереса науки». Блестящий литературный талант М., едкость стиля и самая манера письма – перемешивать серьезность и глубину доказательств разными «полемическими красотами», – все это вносит чрезвычайное оживление в самые абстрактные и «скучные» сюжеты; средняя публика больше всего благодаря М. ознакомилась со всеми научно-философскими злобами дня последних 25 – 30 лет. Больше всего М. всегда уделял место вопросам выработки миросозерцания. Борьба с холодным самодовольством узкого позитивизма и его желанием освободить себя от «проклятых вопросов»; борьба с писаревщиной и в том числе протест против воззрений Писарева на искусство (отношение Писарева к Пушкину М. воззвал вандализмом, столь же бессмысленным, как разрушение коммунарами Вандомской колонны); вытеснение основ общественного альтруизма и вытекающих из них нравственных обязанностей; вытеснение опасных сторон чрезмерного преклонения перед народом и одностороннего народничества; борьба с идеями гр. Толстого о непротивлении злу, поскольку они благоприятствуют общественному индифферентизму; в последние годы горячая и систематическая борьба с преувеличениями «экономического материализма» – таковы главные этапные пункты неустанной, из месяца в месяц, журнальной деятельности М.