Миры Пола Андерсона. Том 17 - Пол Андерсон

— Нет! Оглянись. Кто может сойти с ума от этого? Искусство, музыка, книги, мечты — и более того, возвышенный дух миллионолетий — все это, записанное сканнерами, рекордерами… если бы у тебя была возможность повстречаться, с кем хочешь… С Гаутамой Буддой, Конфуцием, рабби Гилелем, Иисусом Христом, Руми… Сократом, Ньютоном, Хокусаи, Джефферсоном, Гауссом, Бетховеном, Эйнштейном, Ульфгейром, Мануэлем Великим, Мануэлем Мудрым — позволил бы ты своим военачальникам обратить все это в орудие для достижения их гнусных целей? Нет!

И Флэндри понял.

Понял ли Айхарайх, наполовину ослепленный воспоминаниями о своих умерших соплеменниках, что он выдал?

— Доминик, — торопливо шептал он. — Я воспользовался тобой, как и многими другими. Это произошло не по моей воле. Ну да, правда, это было искусство, спорт — и для тебя тоже, — но мы служили: ты — цивилизации, которая, как ты знаешь, умирает, я — наследию, которое, я знаю, может существовать, пока существует это солнце. Кто из нас больше вправе? — Он протянул вперед нематериальные руки. — Доминик, остановись. Мы подумаем, как увести твои корабли и спасти Херейон…

Флэндри снова стал той же машиной, которая приговорила его сына.

— Я должен буду заманить свой отряд в какую-то ловушку. Мерсейя получит обратно планету и все, что она дает. Твой танец теней будет продолжаться. Верно?

— Да. Что значат для тебя несколько жизней? Что значит для тебя Терра? Кто вспомнит об империях через десять тысяч лет? Но могут вспомнить тебя, спасшего Херейон.

Огоньки свечей вокруг гроба. Флэндри покачал головой:

— Слишком много предательств ради слишком многих идеалов. — Он повернулся. — Возвращаемся.

— Есть, сэр, — прозвучало с облегчением.

Призрак Айхарайха сложил руки вместе, словно просил о чем-то. Флэндри коснулся переключателя гравипояса. Толчок — и он взмыл над городом в угасающий сумрачный день. За ним следом летели похожие на роботов люди.

— Бригайте! — крикнул Вимезал. — Берегись!

Из самой высокой башни рванулась дюжина копьевидных предметов. От них потянулись огненные лучи. «Дистанционно управляемые флайеры, — понял Флэндри. — Неужели Айхарайх все еще на что-то надеется, или он хочет только мести?»

— Чайвз, — сказал он в микрофон. — Подбери нас!

С брони Вимезала посыпались искры. Он перевернулся в воздухе быстрее, чем это казалось возможным для человека в броне. Его энергетическое оружие, почти такое же мощное, как примененное против них, выстрелило в ответ. Грохот и сияние. Воздух тоненько зазвенел. Вражеский флайер рухнул и взорвался. Осколки повредили изящный фасад.

— Защищайте капитана, — приказал Вимезал.

Бойцы сомкнулись вокруг Флэндри. Залпы преследовали их. В голове шумело, было жарко. Защищая его, десантники не могли маневрировать. Флайеры приближались.

И тут на них упала тень от корпуса, закрывшего солнце. Полыхнул огонь. Эхо отдалось и смолкло в дымящихся руинах внизу. Вимезал радостно закричал и жестом приказал своим бойцам расступиться, чтобы Флэндри мог первым войти в открытый люк «Хулигана».

Израненный, потрепанный, победоносный денницианский флот вышел на орбиту вокруг Херейона. В рубке Бодин Миятович и его военачальники долго стояли, глядя на обзорные экраны. Там среди звезд мягко сверкала планета, как знак мира. Но виденные ими раньше снимки, услышанные рассказы заставляли этих суровых людей колебаться.

Миятович спросил в тишине:

— Должны ли мы открыть огонь?

— Да, — сказал Флэндри. — Мне тоже ненавистна эта мысль. Квоу из Нового Афероха встрепенулся. Его сняли с разбитого легкого крейсера, он опоздал и знал меньше остальных.

— А разве саперы не могут сделать того, что необходимо? — возразил он.

— Хотел бы я, чтобы смогли, — вздохнул Флэндри. — У нас нет времени. Я не знаю, на сколько миллионов лет истории мы смотрим. Как можем мы прочесть их прежде, чем прибудет мерсейский флот?

— Так вы уверены, что сиюминутный выигрыш может оправдать деяние, которое однажды заставит любителей прекрасного, искателей знаний проклинать наши имена? — требовательно спросил змай. — Может ли на самом деле здесь быть центр разведки противника?

— Я никогда так не говорил. Это явно не так. Но планета должна быть чертовски важна сама по себе. Мы не можем причинить им худшего урона, чем вырвать ее у них.

— Ваши логические выводы весьма шатки.

— Ничего подобного! Разве смертные были когда-нибудь уверены в чем-то? Но послушайте, Квоу. Когда мерсейцы открыли Херейон, они уже стремились к завоеваниям. Айхарайх, сидевший среди призраков, которые оживляли для него великолепные компьютеры — эти компьютеры и программы мы сегодня не можем даже представить себе, так вот, он понял, что они стремятся применить всю эту технику для своих воинственных целей. Они нагнали бы туда своих инженеров, растащили бы все, разобрали на части, не оставив ничего, кроме нескольких обломков в музее. Он не мог вынести этой мысли. Он остановил их своими фантомами. Он заставил их думать, будто несколько миллионов его соотечественников еще живы и способны оказать Ройдхунату ощутимую помощь, а он сам может стать уникальным агентом — если они оставят их в покое. Мы не узнаем, как он произвел впечатление на них, как дурачил этих тугодумных военных правителей. Он это сделал, вот и все. Они поверили, что у них есть союзный мир, населенный суперинтеллектами, к которым лучше относиться с почтением. Он владел компьютерами, базами данных, невообразимыми хранилищами знаний, чтобы давать им советы… превосходные советы. Но мерсейцы так и не заподозрили, сколько всего они смогут получить и что для этого нужно сделать. Может быть, он хотел как-то повлиять на них, сделать их учениками Херейона. Или, может быть, он просто тянул время, ожидая, пока они тоже исчезнут с его планеты. Флэндри помолчал и закончил:

— Нужно ли нам выяснять это, когда в опасности живые люди?

Господарь выпрямился, подошел к интеркому и отдал приказ.

Затем корабли выбрали цели. Флэндри и господарь встали перед экраном, который показывал звезды, лежавшие за пределами, известными Империи.

— Признаюсь, мною движет месть, — признался Миятович. — Иначе мое суждение могло бы быть иным.

Флэндри кивнул:

— Мое тоже. Таковы уж мы. Разве что… Нет, ничего.

— Ты думаешь, мы можем уничтожить все?

— Не знаю. Я считаю, что то, что мы хотим уничтожить, находится под городами — некоторыми из них, — и мегатонны взрывов хотя бы обрушат своды над ним. — Флэндри ударил кулаком по стене. — Я сказал Квоу, что у нас нет ничего, кроме предположений!