Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Сухинин Владимир Александрович Владимир Черный-Седой

Командир противника правильно оценил ситуацию. Отправлять всадников на орков не имело смысла. Пики не пустят ящеров на ближнею дистанцию, с которой им удобно поражать врага, а луки орков, бьющие в упор, выбьют всадников.

И все равно я увидел смятение в рядах лесных эльфаров. Они не ожидали увидеть здесь орков.

Их командир не давал приказ рейнджерам стрелять. Может он надеялся на подкрепления? Эльфары растерянно всматривались в наступающих орков. Это было понятно. Орки шли не толпой, а ровным строем, под прикрытием длинных ростовых щитов, которых ранее у них не было. Орки вообще считали щит снаряжением трусов. Все это в купе дало возможность приблизиться к занявшим оборону лесным эльфарам довольно близко.

Наконец командир эльфаров принял решение и приказал лучникам открыть навесной огнь. Но когда они подняли луки в их рядах закружился вихрь из множества маленьких торнадо. Они возникли внезапно, под ногами воинов и сбили им прицел. Стрелы полетали, но полетели в разные стороны. Те что достигли орков, отклонили магические шиты. А вихри разрастались и поднимая пыль, мелкие камни, окружили стрелков. В их рядах раздались испуганные крики. В это время по всадникам ударили огненные шары. Надо отдать должное командиру противника. Он быстро оценил ситуацию. Понял, что попал в ловушку и немедля отдал приказ пехоте, наступать на орков.

Стройного выхода у эльфаров не получилось. Толпа пехоты быстро побежала в сторону орков. Те опустили пики и выставили их перед собой. Пять первых рядов держали в лапах длинные древки, укрепленные магически. А эльфары крича свой боевой клич, неслись к своей смерти. За их спинами нарастал смерч, уносящий в реку рейнджеров. Всадники и ящеры десятками гибли в огне фаерболов. Ящеры, ревя, метались и топтали стрелков. Часть всадников н направила ящеров на повозки, за которыми скрывались снежные эльфары. Их встретили маги, обрушив на них смертоносный огонь убойных заклятий.

Пехота врага растянулась и плотной толпой уперлась в пики орков. Мечники не могли добраться до орков, рубили древки, но те держались. В ответ орки били эльфаров из браслетов с ледяными иглами, лучники расстреливали пехотинцев в упор из своих грубо сделанных, но мощных луков. При этом лучника поднимали над головами два орка. Град сосулек и стрел опустошал ряды пехоты эльфаров. Они массово гибли, не добравшись до прямого сражения, но упорно не отступали. Фанатично напирали и напирали, чтобы неминуемо погибнуть. Если кто-то умудрялся отрубить острие пики, то вместо нее появлялась новая пика. Орк бросал под ноги сломанную и тут же получал сзади целую. Воины под бой барабанов, слажено, словно поршень отводили пики назад и с хеканьем били ими перед собой. Сквозь шум схватки отчетливо звучало, — Бум… бум… хек… хек… хек…

Нанизанные на острия эльфары продолжали стоять в тесноте, не давая тем, кто подходил на помощь со спины, напасть.

Силы орков хватало, чтобы удерживать тела, а затем скинуть их, когда отводили пики для удара назад. Так продолжалось несколько долгих десятков минут. При этом орки передавливали напор эльфаров, навалившихся на них и шаг за шагом продвигались вперед, топча тела павших пехотинцев.

А за спинами пехоты разверзся настоящий ад. Я и представить себе не мог, как могущественно действует торнадо помноженное на маленькие вихри. Они полностью если не уничтожили рейнджеров, то превратили одну эффективную единицу войска лесных эльфаров в ничто. На месте строя стрелков царствовал первородный хаос стихий ветра и пыли. Все было скрыто под непроницаемым серым пологом и скорее всего рейнджеры умирали, задыхаясь от пыли и им некуда было деться, если только не прыгать в неглубокую пропасть, в реку и разбиваться, калечиться на камнях. Куда многие и падали или прыгали сознательно. Ящеров добивали снежные эльфары, а пехоту громили орки. И некому было просить пощады, отдать команду на отход или сдачу. Командиры погибли, а в спину пехоте и ящерам летели огненные сгустки.

Истребление эльфаров продолжалось около получаса. Торнадо унеслось в пропасть и когда в спину отступающей под напором орков пехоте, ударили вырвавшиеся из-за баррикад снежные эльфары. Они стали бросать оружие и становиться на колени. И орки, и снежные эльфары остановились. Я вышел вперед строя орков и приказал лесным эльфарам.

— Всем снять броню, сложить у своих ног. Туда же положить амулеты и все оружие. Вам гарантируется жизнь, как военнопленным.

— А ты кто такой, Хуман? Что распоряжаешься нашими пленными? — Закричал из далека один из снежных эльфаров.

— Я тот, кто спас ваши задницы, господа. И могу передумать. За моей спиной стоит пленный лесной корпус. Вы хотите с ним встретиться?… — ответом было молчание. — Здесь правила диктую я. Все, кто не хочет им подчиняться станут врагами княгини Торы-илы. Я глава Дома Высокого хребта. Герцог фронтира, принц орков. Ирридар тан Аббаи Тох Рангор. Командующий союзной армией орков и дворфов. Направлен великим Ханом степи в помощь княгине, чтобы восстановить в Снежных горах власть и порядок. У меня четыре тысячи орков и две тысячи ополчения из молодых домов, эльфаров. Но по последнему указу княгини Снежного княжества деления домов на младших и старших отменено, как приносящее раздоры и смуту в страну. Теперь те, кто не согласен со мной, могут выйти и вызвать меня на поединок чести. Я сказал, что лесные эльфары мои пленники.

Среди снежных эльфаров установилось тягостное молчание. Они смотрели на меня и на плотные ряды орков с пиками. Наверх, где находились в засаде мом воины и продолжали молчать. А что тут скажешь. Правила диктует тот, кто сильнее и они это хорошо понимали…

Глава 11

Два дня и две ночи защитники крепости наблюдали, как их бывшие товарищи под командованием лесных эльфаров, демонстративно, неспеша строили лестницы для штурма стен. Ликование защитников быстро прошло. После разрушения башен, лестницы сначала не казались им таким грозным осадным орудием, но количество лестниц росло и росло. Защитники стали угрюмо смотреть на приготовления к штурму.

Лишь лер Чарта-ил недоумевал и не понимал мотивов врагов. За это время, что они сколачивали лестницы, враги могли соорудить еще пару осадных башен и зная, что их может уничтожить, не допустить этого.

В конце второго дня он заподозрил неладное. Он стоял на стене и думал. Затем обратил свой взор на старого гвардейца, командира сил обороны столицы.

— Дружище, — спросил он его. А ничего странного за эти дни не происходило?

— Странного? — переспросил гвардеец. — Вроде бы нет… Хотя, что посчитать странным? Вот если только то, что с северной стороны, где обрыв и лесочек вдоль него, куда-то пропали часовые. Но скорее всего они сами ушли. Бросили пост и ушли по своим делам Такое уже случалось с теми, кто был из пастухов и охотников. Они не любят долгого сидения на одном месте…

— Стой! — остановил его Чарта-л. — Когда это случилось?

— Вчера ночью… Я понимаю куда, вы лер, клоните. Но если бы их убили диверсанты, остались бы следы или тела. Но ни тел, ни следов крови мы не обнаружили. Ополченцы это не воины, дисциплина слабая…

— Остановись, — потребовал Чарта-ил и указал рукой в сторону неприятеля. — Посмотри туда, что ты видишь?

— Я? — удивился гвардеец. — Я вижу то же, что и вы, лер. Предатели строят лестницы…

— Вот именно. А зачем?

— Как зачем? Чтобы штурмовать стены… Башни то мы сожгли…

— Нет, дружище. Нас обвели вокруг пальца. Я уверен в город тайно проникли рейдеры и они убили спящих часовых. Тела спрятали в домах рядом со стенами. Если поискать, найдем их в подвалах. А эти, — он кивнул в сторону мятежников, — лишь отвлекают наше внимание. Когда начнется штурм, рейдеры откроют врагу ворота. Не эти, где мы, а другие, северные…

Гвардеец потемнел лицом.

— Вот как? Вы, лер, в этом уверены?

— Почти на сто процентов, — отозвался Чарта-ил. Давай не привлекая внимания, спустимся вниз. И пошли смышлёного бойца, осмотреть местность за северными воротами. Уверен там обнаружатся отряды штурмовиков. Их можно спрятать, но следы все равно останутся.