Крылья - Кристина Старк

– Я никогда не страдала паранойей, но мне кажется, что все в этой клинике так странно… смотрят на меня.

– Они смотрят на меня, – лениво проворчал Альцедо. – Я здесь что-то вроде знаменитости.

– Серьезно? – удивилась я.

– Нет, – сдался он. – Конечно же, они смотрят на тебя, моя милая.

– Почему?

– Выкосить отряд собственных людей ради какой-то… девушки – шутка ли? Ради тебя Крис нарушил несколько важных правил. Конечно же, им любопытно посмотреть на ту, из-за которой Крис демонстрирует такие выраженные признаки безумия.

– Любовь – это безумие?

– Безумнейшее из безумий, – закивал Альцедо, глядя на меня со странной улыбкой.

– Я не очень понимаю, – пробормотала я и вдруг вспомнила выражение лица Криса, когда он просил научить его любить «без страха и сомнений». Я определенно не знаю еще чего-то…

Следом за Альцедо явилась Диомедея – сияющая и искрящая, как фейерверк. Она села рядом и сунула мне в руки какой-то сверток.

– Открывай!

Я наспех разделалась с двойным слоем оберточной бумаги и вытащила книгу. Страницы были испещрены ровными столбцами строк.

– Снова стихи?

– Они самые, – лениво улыбнулась Дио. – Страница двадцать девять, там мое любимое.

Но как только я начала искать страницу двадцать девять, Дио остановила меня:

– Почитаешь, когда останешься одна и нечем будет заняться. Лучшее время для поэзии – одиночество, – и, мгновенно меняя тему, добавила: – Есть что-то, чего тебе сейчас здесь не хватает? Книги, косметика, может, хочешь какой-то особенной еды?

– Я хочу Криса, – пробурчала я, и мы обе рассмеялись.

– Боюсь, сейчас он очень занят.

– У исполняющего обязанности генерального директора очень много дел?

– Ты уже в курсе, да?

– Немного.

– Более подходящей кандидатуры нет. Отец сейчас ушел в прыжок. Понимаешь, о чем я? Он очнулся в другом теле черт знает где и еще не дал о себе знать. Ники, гендиректор, ближайшие пару месяцев будет учиться держать ложку в руке, ей не до того. Тела успевают сильно атрофироваться за время долгой комы, нужен покой и время на восстановление. Наш старший брат, Кор, – там же, в реабилитации… Хотя думаю, даже если бы он был в порядке, то никто не доверил бы ему управление Уайдбеком. Боюсь, Кор еще не наигрался в свои игрушки. Ни я, ни Альцедо не горим желанием взять на себя такую ответственность. Наша мать может возглавить Уайдбек, но она готова отказаться от этой должности в пользу того, кто, по ее мнению, давно готов к подобной миссии.

– Это Крис, – разулыбалась я.

– Ага. Есть еще Неофрон. Мой жених. Он формально не принадлежит нашей семье. Пока, – лукаво добавила Дио. – Но тем не менее, мама доверит ему Уайдбек, если Крис откажется… и есть еще кое-что, что заставит его принять Уайдбек в свои руки. Ему наверняка захочется внести кое-какие изменения в одну важную книгу. Переписать одну из основополагающих глав. Крис говорил тебе что-нибудь об Инсанье?

– Инсанья? Нет. Впервые слышу.

– Расскажет, – сказала Дио, глядя на меня так же загадочно, как смотрел Альцедо, говоря о «безумнейшем из безумий».

Больше я не смогла добиться от нее ни слова. Ну и ладно, все равно рано или поздно все завесы спадут, все туманы рассеются, волны отступят в отливе и обнажат самое дно.

– Тогда вот что, – улыбнулась я. – Может быть, ты знаешь? Почему Криса назвали в честь орла?

Дио откинулась на спинку кресла и блаженно откинула голову. Разговор о брате и воспоминания о детстве явно доставляли ей удовольствие.

– С пеленок был серьезным, невозмутимым, не знающим страха ребенком. Не пускал никого ни в свою душу, ни в свою кроватку, – захихикала Дио. – Выбрасывал из нее все игрушки. Рано бросил грудь и чуть не открутил палец Кору, когда тому вздумалось «поиграть с лялей». Меня тогда еще на свете не было, а то бы я с удовольствием на все это посмотрела.

Я мечтательно прикрыла глаза. Этот этюд из детства Криса внезапно наполнил меня нежностью и умиротворением. Теперь этот ребенок вырос, превратился в умопомрачительного мужчину и стал принадлежать мне. Интересно, что за подвиг я совершила в прошлой жизни, если в этой меня так наградили? Если мои кармические счета просто трещат по швам от зачисленных средств.

На часах была уже четверть второго, а Криса все еще не было. После ухода Диомедеи я успела привести себя в порядок, прочитать кучу стихов из подаренной ею книги, посмотреть телек, поболтать с медсестрой на своем неуклюжем немецком и даже проголодаться. В половине второго дверь в мою палату наконец приоткрылась, и – я задержала дыхание от удивления. В комнату вошла невысокая, но статная брюнетка в строгом темном платье. Усталое, немного надменное выражение лица, гладко убранные волосы, прохладный взгляд. Она была бы похожа на вдову, если бы не слишком богатое ожерелье на шее и не слишком кокетливые серьги. На пальцах – пара крупных колец, на сжатых губах – аккуратный слой коралловой помады, в венах, как пить дать, – голубая-преголубая кровь. Я почти обрадовалась тому факту, что лежу в кровати и не могу встать, иначе бы точно подскочила и присела перед этой дамой в реверансе – до того роскошно она выглядела.

– Лика? – поинтересовалась она, пристально разглядывая меня с головы до ног.

– Д-да, – сказала я и зачем-то добавила: – Мадам.

– Крис был против этого визита, поэтому я буду благодарна, если это останется между нами, – незнакомка опустилась в кресло рядом с моей кроватью.

– Хорошо, – кивнула я, пока даже определенно не представляя, кто она и откуда знает Криса.

– Он перестанет со мной разговаривать, если узнает о деталях этого разговора, но я все же обязана спросить: какая сумма послужит вам компенсацией за доставленные неудобства и удержит вас от обращения в полицию?

Я пару раз медленно моргнула, собирая воедино остатки мыслей.

– Я не собираюсь обращаться в полицию, честное слово.

– Боюсь, одного вашего слова мне недостаточно. Я убеждена, деньги хранят молчание куда лучше честного слова.

– Послушайте. Ресторан принадлежит семье того, кого я люблю. Похитивший меня человек приходился братом тому, кого я люблю. По-вашему, я смогла бы так его подставить?

Женщина поморщилась, как будто услышала какую-то откровенную чушь.

– Любовь… Час от часу не легче, – пробормотала она скорее себе, чем мне, и потерла лоб.

– Кто вы?

– Тот человек, который расхлебывает последствия их ссор вот уже двадцать с лишним лет. Начиная с йода на ссадины от бесконечных драк и заканчивая плачущими девушками.

«Бог ты мой!»

– Вы его мама?

– Она самая, – вздохнула женщина.