Сражения Космического Десанта - Стив Паркер

Она отдала приказ стрелять несколько минут назад. Плавающая в боли, когда титан распадается на куски, она вряд ли теперь заслуживала доверия. Кансомир и Лонн работали почти независимо от желаний принцепс. У них оставался только один выстрел, прежде чем отступить, — вражеский титан уже приближался, круша рухнувшее тело «Вурдалака», который выдержал менее минуты под огнем «Богоборца».

Огневая мощь развалюхи-титана была просто непредставимой. Никто из команды «Герольда Шторма» ничего подобного раньше не видел. Всего несколько минут дуэли богомашин, и «Императора» объяло пламя, температура стала зашкаливать, и по всем коридорам внутри стальных костей начали вспыхивать предупреждающие огни.

Множество слоев энергетических экранов, служивших титану пустотными щитами, орочий шагатель уничтожил с непостижимой быстротой.

— Я готов, — провозгласил Кансомир. — Огонь.

— Дождись, пока будут готовы стабилизаторы, — воскликнул Лонн. — Им нужна еще минута.

Кансомир подумал, что вера его напарника в бригады техобслуживания, работавшие в плечах титана, достойна восхищения, но невероятно ошибочна в настоящий момент. Он моргнул, тратя драгоценное время на обдумывание просьбы Лонна.

— Рука не сильно повреждена. Я стреляю. Я могу это сделать.

— Ты промахнешься, Вал! Дай им тридцать секунд, всего тридцать секунд.

— Стреляю.

— Сукин ты сын!

«Герольд Шторма» согнул колени, готовясь к выстрелу, и плазменный аннигилятор, служивший левой рукой гиганта, начал всасывать воздух.

— Ты нас угробишь, — выдохнул Лонн, через запотевшие стекла уставившись на вражеского титана.

Неослабевающий поток огня заставлял щиты «Герольда Шторма» дрожать и окрашивал его в фиолетовый цвет.

— Пустотные щиты прогибаются, — подал голос один из техножрецов за боковым терминалом.

— Вражеская машина готовится стрелять из главных орудий, — присоединился другой.

— У них не будет такого шанса… — Валиан Кансомир улыбнулся с диким блеском в глазах.

Протестующий вопль Лонна потонул в реве. Луч плазмы — взбитой, кипящей и ослепительно-белой — извергся из фокусирующего кольца орудия, преодолевая четыреста метров, разделявшие титанов. «Герольд Шторма» стоял, приготовившись к обороне, и не двигался после первых двух минут обмена выстрелами. «Богоборец» все так же медленно и громоподобно наступал.

— Ублюдок! — вопил Лонн.

Кансомир промахнулся. Поток плазмы обжег землю слева от приближающегося врага, где разложил на составляющие все, чего коснулся.

Лонн оказался прав. Орудие не попало в титана, несмотря на захват цели системами наведения, — выстрел был настолько мощным, что аннигилятор повело в сторону.

— Я стрелял. — Кансомир покачал головой.

— Пустотные щиты уничтожены, — без всяких эмоций произнес техножрец.

— Я стрелял, — бессмысленно повторил Кансомир, не в силах отвести глаз от приближавшегося вражеского титана. За их спинами в своем саркофаге плавала без сознания Зарха.

— Нет, нет, нет… — Лонн, нахмурившись, колдовал над консолью. — Этого не может быть.

Титан начал вздрагивать, когда броня «Императора» стала принимать на себя всю силу вражеской атаки.

Лонн так не работал никогда в жизни. Это был настоящий шквал усилий, наполовину телесных, наполовину умственных. Он чувствовал, как титан проваливается в небытие, как его меркнущее сознание замедляет мысли самого Лонна. Когда пилот встречал сопротивление в мысленной связи, он компенсировал это командами с пульта.

В командной рубке потемнело. Вражеский гаргант заслонил солнце, приближаясь к «Герольду Шторма».

— Почему он не стреляет? — Кансомир работал так же, как Лонн, охлаждая жизненно важные системы, приказывая ремонтным командам осмотреть поврежденные участки, подавая мощность с отключавшихся генераторов щитов обесточенным орудийным батареям.

По мнению Лонна, причина была очевидной. Подобно управлявшим им дикарям, гаргант был создан, чтобы убивать в рукопашном бою. Часть из усеявших развалюху-титана грубых орудий была поднята — они заканчивались копьями и когтями, собранными из трофейного металла. Он хотел разорвать «Герольда Шторма», словно многорукий демон из нечестивых эпох доимперской Терры.

Аугментированные глаза Зархи внезапно щелкнули, вернувшись к жизни, когда стало темно. Она пробудилась, ощущая огонь вспомогательных орудий, разрушавший броню так, словно с нее самой заживо сдирали кожу.

Через кровавую жидкость и безумную боль она подняла трясущиеся культи рук. «Герольд Шторма» повторил ее движения, сотрясаясь под огнем «Богоборца». Куски металла разлетались от гиганта Механикус дождем, отрываясь от тела и обрушиваясь на землю. Многие члены команды «Императора», которые попытались спастись бегством, были убиты кусками его обшивки.

Зарха из последних сил в последний раз в жизни устремила обе руки вперед. Плазменный аннигилятор не выстрелил. Не выстрелил и «Адский Шторм». Оба были заняты трудоемким процессом перезарядки.

Обе громадные руки-орудия титана врезались в жирный корпус «Богоборца», пронзив тот насквозь. Скрежетание рвущегося металла стало невыносимым, когда пушки «Герольда Шторма» вошли глубже, стремясь достичь реактора врага.

Гримальд. Я стояла до конца, как и обещала. Пробуди «Оберон». Пробуди его или умри, как мы.

Возможно, мысли Зархи эхом донеслись по эмпатической связи до модератусов, поскольку один из них произнес что-то похожее.

— Мы покойники, — пробормотал Кансомир. Он хотел подняться со своего трона, но путы и соединительные кабели слишком плотно его держали. Тогда он закрыл глаза.

Лонн понял намерения Старейшей. Он навалился всем телом на рычаги управления, добавляя свои приказы к воле Зархи, погружая руки титана все глубже в грудную клетку гарганта со скрипящей мучительной медлительностью. Он ощутил отвращение, когда через затемненные иллюминаторы увидел тварей: клыкастые ксеносы карабкались вдоль пронзивших «Богоборца» орудий-рук. Орки воспользовались ими в качестве мостов, чтобы взять на абордаж «Герольда Шторма», и изливались из ран орочьего титана.

Отключилась энергия, оставив Лонна в темноте. Но ему даже не нужно было оборачиваться, чтобы удостовериться, что Старейшая умерла.

«Герольд Шторма», сцепившись с гаргантом, стал медленно разваливаться на куски, терзаемый вражескими клинками. В конце концов, заключил Лонн, в такой гибели не было ничего ни величественного, ни славного.

Рубка содрогалась от ритмичного бум, бум, бум — это «Богоборец» продолжал вести стрельбу из орудий; Лонн вытащил лазпистолет и повернулся к запертым дверям, готовый встретить орков. У него мурашки ползли по коже от того тихого звука, с которым тело Зархи ударялось о стеклянные стенки саркофага из-за тряски титана.

— Я… я стрелял, — заикался Кансомир на соседнем троне, ожидая в темноте смерти. — Я стрелял.

Его висок взорвался, когда лазерный луч пронзил череп.

— Ублюдок, — выплюнул Лонн скорченному телу.

Он опустил пистолет и глубоко вздохнул. А затем начал трудоемкий процесс отсоединения себя от трона управления.

Было что-то человеческое в том, как умирал «Герольд Шторма». То, как он обмяк и как дрожал. Его сердце похолодело, а на теле кишели враги, словно пожиравшие труп насекомые.

Богоподобная машина заставила город содрогнуться, когда наконец опрокинулась навзничь. Остроконечный собор обрушился с ее спины горой обломков и кусков брони. Руки со скрежетом оторвались от плеч.

Голова была оторвана прежде, чем тело упало на землю, оставив пучок силовых кабелей и проводов, похожий на змеиное гнездо. Зажав трофей в когтях одной из своих многочисленных рук, гаргант мял и крушил голову, пока не отшвырнул прочь. Приземлившись, она разрушила маленькую мануфакторию, когда бронированная рубка, весившая несколько тонн, пробила стену здания и снесла несколько опорных колонн.

На борту «Богоборца» главарь ксеносов шумно хвастался перед своими подчиненными эффектностью, с какой оторвал голову имперскому титану. Твари посчитали, что она станет весьма впечатляющим трофеем, который стоит повесить на гарганте.

Немногочисленные члены команды Легио, скитарии и техножрецы, уцелевшие после падения «Герольда Шторма», выбрались из поверженного левиафана. В дневном свете слабого солнца Армагеддона их немедленно уничтожили кровожадные орки.

Секунд-модератус Лонн был одним из них. Он умудрился освободиться от кабелей, соединявших его с богомашиной, и выбраться с мостика прежде, чем «Богоборец» обезглавил титана. По пути он сломал ногу, когда накренившийся коридор отправил его в свободное падение по винтовым лестницам, и выбил несколько зубов, приложившись головой к перилам.