ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА - Юрий Губин

Изготовление орудий труда, разработка новых приемов охоты, эффективное использование орудий убийства, применение при данной деятельности зачаточных знаний о повадках объектов охоты, использование при охоте особенностей местности и природных факторов, положительно сказалось на функционировании нервной системы поздних хабилисов и развитии головного мозга в целом. Это повлекло за собой, в первую очередь, определенную перестройку высшей нервной деятельности.

Первое звено в формировании умственных действий необходимых для решения всех видов охоты состояла в таком психологическом феномене как построение ориентировочной основы действия потому, что только оно могло определить результативность будущего процесса охоты. Но и это еще не все. Для того, что бы данные умственные возможности стали результативными необходимо практическое освоение всех охотничьих элементов действия при обязательном наличии стойких навыков. Кроме того, в конечном итоге, нужно было объединить все части данного общественного мероприятия в единое целое. А это мог сделать только сам процесс охоты, не зависимо от ее вида. Он предоставлял тренировочные моменты, отработку навыков, формировал устойчивые умственные действия, и производил отбор, в среде охотников, оставляя самых развитых и отбраковывая слабых, с определенными физиологическими и психическими дефектами. Ведь недостаточно знать, что необходимо сделать при решении элементов процесса охоты, необходимо еще иметь и опыт, который может нарабатывается именно в таких мероприятиях. Только он помогает слить воедино все операции охоты.

Для проведения охотничьих мероприятий поздним гоминидам необходимо было развить поведенческие цепочки реакций на стимулы. Каждый этап охоты должен был подкрепляться возможностью перейти к следующему действию данной цепочки, вплоть до заключительного момента мероприятия. Данные возможности были сформированы в переходный период от хабилисов к архантропам и с некоторыми доработками иногда существенными, например как у неандертальцев они стали одной из сторон системы адаптационной деятельности. Именно системы потому, что в адаптацию как жизненный феномен, обусловленный инстинктами, безусловными рефлексами и физиологическими возможностями стала вливаться социальная адаптация как феномен психической деятельности со всеми ее сложностями.

То, что мы рассматриваем охотничьи мероприятия, и связанные с ними психологические установки и эффекты, развитые до такой степени не говорит о том, что Homo habilis всем этим владели с момента образования их вида. Скорее всего, это все столь ярко стало обозначаться именно в переходный период от хабилисов к архантропам, и тех переходных форм, которые восприняли эти приемы в полной мере. Хабилисы еще не могли этого делать в таком объеме, как мы это представили выше. Еще было много от инстинктов, обогащенных эффективными моментами прогрессирующего мозга и мало разумного в современном понимании.

Таким образом, на формирование охотничьих навыков, у поздних гоминид стали оказывать:

- мотивы;

- волевые установки на проведения охотничьих мероприятий;

- постоянные упражнения;

-способы объяснения операций (в данном случае имеется в виду косвенное наведение).

-эффективность при обучаемости и прогресс в усвоении материала, с определенной полнотой его уяснения,

- прямая и обратная связь в психологических процессах. 

Это все вместе еще больше развивало память поздних гоминид. Но ведь наработка навыков является одной из форм научения, которым даже в то время было уже миллионы лет, и их содержание определялось характером решаемых проблем. Поэтому, чем сложнее задачи, тем они всегда и во все большей степени требуют приобретения группового и индивидуального более качественного и объемного опыта, с учетом определенных жизненно необходимых нюансов. Для этого нужно было не только научение, которое есть у многих высших животных, не говоря о современных высших приматах, но и обучение(166).

В обучении и научении большую роль в то время играли биологически активные вещества, с помощью которых во многих моментах модифицировалось поведение подростков в процессе научения и обучения, вызывая чувства удовлетворения или не удовлетворения. Это была одной из форм научения по принципу стимул – реакция, одним из основных адаптационных возможностей, где закреплялись даже не рефлекторные реакции, которые очень важны особенно на охоте, а произвольные действия, активируемые событиями. Таким образом, можно сделать вывод, что БАВ играли большую роль при обучении в медленно развивающемся социуме. Это достигалось их действием в процессе индивидуальных форм обучения при сочетании проб и ошибок, где эти вещества эффективно действовали, а так же при восприятии элементов социального опыта по отношению к конкретным моделям поведения.

Фактически научение в нашем случае есть неосознаваемое уяснение содержания проблемы и последующее ее закрепление, или еще можно сказать, непроизвольное запоминание. Это было основной формой приобретения опыта у австралопитеков африканских, который вполне возможно, был даже эффективней чем у нас с вами, но у них существовало уже и обучение, без которого многие элементы процесса охоты были малорезультативны. Если у австралопитеков африканских процесс научения протекал путем исключения из действия определенного числа ошибок, то хабилисы, уже можно сказать, начали учиться на принципах действий. Это был большой шаг вперед.

Обучение существует даже у современных шимпанзе. Ученые не один раз наблюдали как малыш, глядя на свою мать, обучался разбивать орехоподобные плоды с помощью камня. Данный процесс, зывается сказать, начали их частейы охотничьих мероприятий как облавная и засадная или их комплексыоказывается, ограничен по возрасту. Один или два года и все. В дальнейшем обучение способом подражания становилось совершенно не эффективным. Обучить повзрослевшего детеныша шимпанзе не представляется возможным, потому, что информация не усваивается, и он так и остается «неучем».

Данные действия не являются жизненно важными, поэтому они и не откладываются в голове молодых шимпанзе. Это беда не только высших приматов, но и для человека так же. Например, для освоения языка у нас в наличии имеется генетически обусловленный механизм, который поддерживает и развивает языковые модели в течение раннего периода развития ребенка. Причем это происходит до определенного возраста, после которого, при отсутствии языковой информации, происходит атрофия связей в участках мозга ответственных за речевые функции и обучение языкам идет с большим трудом. Это говорит о том, что овладение языком в принципе зависит не от уровня интеллекта, а от определенной организации мозговой деятельности и психики, возникшей в самом начале становления человека и являющейся необходимой частью способов выживания. Ну, а у шимпанзе процесс раскалывания орехов не так уж и существенен. Если не будет тех орехоподобных плодов, можно будет найти и другую пищу менее проблемную в добывании. Кроме того исследования в нескольких африканских заповедниках, которые проводились более 30 лет и проводятся сейчас, даже вывели определенные (локальные) культурные поля у шимпанзе, которые на основании своих примитивных культурных наработок различались по способам использования орудий и некоторым возможностям социальных взаимодействий. Обучение, как психологическое достоинство присуще очень многим видам животных. Хотя качество, количество и объем зависит от развития головного мозга, нервной системы и образа жизни.

В свою очередь научение и учение в объеме достаточном для более-менее эффективной охоты, было возможно только при тесно сплоченной группе с возрастным структурированием функциональных звеньев и при мощной системе горизонтального доминирования, а так же при благоприятном психологическом климате в популяциях. Данное положение предполагало, при этом, объемное и разнообразное информационно-коммуникативное общение, которое охватывало не только процесс приема и передачи информации, но выполняла регуляционно-коммуникативные функции, связанные с взаимной корректировкой действий. Данная функция головного мозга крайне необходима при многих способах охоты: загонной, облавной, засадной, а также при их вариантах.

В женских коллективах обучение велось несколько по иному. Хотя передача информации в этих коллективах происходила так же не генетическим путем, она была немного другая, чем приемы охоты, не коллективная, а индивидуальная, хотя собранная пища в определенном количестве целенаправленно была предназначена для детей не грудного возраста, а находившихся под опекой взрослых. Тем самым было положено начало активному собирательству как коллективному процессу наравне с охотой, то есть на новом более прогрессивном уровне. Обучение собирательству происходило с помощью одной из форм сигнальной наследственности(167) – активного инструктирования, когда обучающие демонстрировали пищевые компоненты обучаемым девочкам и мальчикам, воздействовали при этом на поведение обучаемых путем определенного давления: поощрения или насильственного побуждая к выполнению определенных действий. В результате этого овладение знаниями происходило эффективно и быстро, что в последствии позволяло молодым женщинам активно питаться в послеродовой период.