Временные трудности (СИ) - Панфилов

и даже не сотый. Ты не знаешь, что надо делать, не знаешь, сколько руды добыть, куда её девать и сколько денег получишь. Я прав?

— Прав, — признал Ксинг.

— У нас тут всё добровольно! — фыркнул надзиратель. — Сколько хочешь — столько работаешь. Видишь тележки? Мы зовём их «вагонетками». Пригоняешь полную тележку — прикладываешь руку к табличке. Не хватает вагонеток — берёшь корзины в том сарае. Но с корзинами ходить придётся чаще!

— А что, если…

— Будет в корзине или вагонетке меньше, чем положено — не засчитаем ничего! Насыпешь в корзину больше — лишнее тоже не засчитаем, тут с этим строго! Да ты не волнуйся, никто не обманет! Всё под контролем Владык, а им главное, чтобы хватало руды, и её поток не прекращался. Меня спрашивай, других не трогай — всё равно не ответят, им самим руду добывать!

— А какую…

— Какую руду? Руби всё, что видишь! Никто не знает, что мы тут добываем. Вернее, Владыки-то знают, но не скажут, а остальные и рады приврать, так что их не слушай. А то начнут тебе рассказывать, что тут добывают азрак! Чушь всё это! Вернее, может и не чушь, может и на самом деле азрак, а может и что угодно. Может Владыкам вообще просто нравится скидывать лишние камни с обрыва — нечего тут гадать.

— А монстры…

— Наслушался россказней? — хохотнул надсмотрщик. — Ерунда всё это. Если у тебя хватит ума не лезть в Лахиб Шадид, то и монстров не увидишь! Птиц, главное, не трогай, всё будет в порядке. И купаться тоже не ходи!

— Купаться?

— Выше по горе. Бьёт там горячая вода фонтаном, а потом стекается в озерцо. У тебя умное лицо, хоть и какое-то странное, нездешнее. Так что верю, что ты туда не полезешь. Если не сожрут саламандры, тогда просто сваришься, как последний глупец. Саламандры, бывает, и сюда забредают, но не бойся, тут рядом Владыки, если что, отгонят. Да и убивают обычно твари ну одного, ну двух. А ты сам видел, сколько вас тут таких бедолаг. До тебя точно не доберутся!

— А…

— Да бери уже кирку, корзину и иди! Думаешь, ты у меня один такой? Вон глянь — уже трое стоят, ждут. Давай уже, проваливай!

Ксинг подхватил протянутую кирку, взял одну из корзин возле входа и направился в шахту, ощущая себя снова маленьким Фенгом, живущим в деревне, на которую сморкаются боги.

☯☯☯

Дни шли за днями, Ксинг работал в шахте, присматривался к обстановке и зарабатывал свои первые деньги. Сколь бы ужасной ни была кирка, из какого бы скверного железа ни сделана, стоила она, словно меч наместника. Но Ксинг работал в поте лица и полностью расплатился всего за два дня, вызывая удивление надсмотрщиков и неприязнь собратьев-шахтёров. Дальше пошла чистая прибыль. Ксинг часто изучал камни, которые здесь добывал, и кое-какое непонятное чувство заставляло его хмуриться. В этой руде что-то было, что-то одновременно странное и знакомое. Лишь на утро второго дня Ксинг наконец понял, что в камнях содержатся мельчайшие частички того странного металла, из которых он сделал браслет. Это требовало проверки, так что ночью в город он не вернулся.

Как оказалось, ночёвка в лесу ничуть не защищает от маридов. Более того, здесь они лютовали особо, так что пришлось уничтожить всех, кто попался ему на глаза. Он проведал огромное здание, где нашёл странную, полную механических частей и различных заклятий машину, производившую непонятно что, а отходы сбрасывающую с обрыва. Он спрыгнул вниз, на целые горы пустых отвалов породы, где с помощью ци обнаружил, что пусть эта руда и бедна, но кое-какие остатки чародейского металла в ней имеются всё равно. И что они прекрасно извлекаются с помощью элементов Металла и Земли. Таким образом, Ксинг получил в своё распоряжение два больших, размером с кулак, слитков того странного фиолетового материала, что он когда-то достал из сердец марионеток на острове.

А затем он проверил вулкан. Ксинг ожидал увидеть там лаву, облака дыма и искр. Однако, тут была ци и только ци — агрессивная, яростная и безжалостная. Ксинг не стал забираться далеко вглубь, так как понял, что дальше пришлось бы идти голышом — ведь иначе все вещи, кроме, наверное цепа, обратились бы в пепел.

Саламандры оказались огромными ящерицами размером с лошадь. Они ничуть не боялись огня, но при этом любили нежиться в водичке — исходящих паром озёрах с водой, мало отличающейся от кипятка. Купаться Ксинг тоже любил, так что с помощью цепа показал наглым тварям, что еда из него совсем неподходящая, а вот неприятностей нажить можно запросто. Отпугнув их напоследок своей давящей ци, Ксинг, наконец, смог расслабиться, помыться и отдохнуть.

Ему нужен был дом. Место, где получилось бы не только жить, но и работать, снова обрасти вещами и знакомствами. Место, в которое он сможет возвращаться и называть его своим. Можно было бы, конечно, возвести свой дом тут в лесу, либо на берегу одного из кипящих озёр, или же прямо в жерле вулкана. Много времени на это бы не понадобилось, к тому же у подобного дома имелась масса преимуществ. Тут, в сосредоточении огненной энергии, можно было бы ежедневно культивировать и закалять тело, с каждым мгновением обретая всё большую силу. Можно устроить тут мастерскую и кузню, купаться в приятной горячей воде, а питаться саламандрами либо мелкой живностью. Многие герои из кристаллов в один из периодов своих жизней делали то же самое — уединялись в горах, становились отшельниками, изобретали новые техники и обретали новое просветлённое понимание старых. Даже знаменитое Рассечение Небес и Земли, которым Бао Сяо сразил стольких врагов, тоже родилось в подобном месте. Тут, в жерле вулкана, Ксинг мог бы стать намного сильнее и, может, через несколько лет сравниться даже с учителем!

Вот только имелись у подобного жилища и недостатки. Ксинг не слишком боялся колдунов, но те могли обнаружить подозрительное здание, разрушить его и осквернить. Отсюда было слишком далеко от города, от источника сведений и знаний, к тому же Ксинг понял, что немного устал от одиночества за время путешествий. И, самое главное — его интересовало колдовство: ожившие статуи и огненные марионетки, барьеры и скрытые пространства. Он мечтал о полётах, не только на летающем мече или огромной птице, хотелось уметь парить, как Шариф, в воздухе, или же переноситься сквозь пространство на дальние расстояния, только на этот раз по своей воле. И для этого следовало быть как можно ближе к сердцу этой магии — к