Рождённая летать - Аксюта

— Странно, — Ярек чуть кривовато и совсем невесело улыбнулся, — почему мне этого никто не сказал?

— Да я заметила, что в вашем мире вообще магическая теория слабо разработана. А уж чтобы её преподавали таким как ты… Небось начал считать себя тряпкой, неженкой и вообще слабаком слабонервным?

— А ты бы не стала?

— А я женщина, мне общественное мнение дозволяет иметь слабости. Но из того, что ты уходишь от ответа, я делаю вывод, что так оно и есть.

— Да ну тебя, — он отмахнулся беззлобно. — Тоже мне, тема для разговора — моя тонкая душевная организация. Лучше о себе расскажи. Ты, я вижу, всё же добралась до айев. И даже крылья получила.

— А тебе не рассказывали? Вроде же те ребята, которые меня провожали, должны были сюда вернуться.

— Их почти сразу куда-то перевели, а я на тот момент ещё плохо знал к кому обращаться, да кого расспрашивать, чтобы сориентироваться быстро. А потом и вовсе не до того стало, — и видно, было что сам себя перебил: — а, впрочем, ладно, что-то я опять не о том. Давай лучше ты о своих приключениях расскажи.

Шерил уселась на узкую, жестковатую Ярекову постель, устроилась на ней поудобней, пошире расставив крылья (однако же, не приспособлена здесь мебель для имеющих крылья) и начала длинное, неспешное повествование о своей жизни в Горном Престоле. В голосе её постепенно появлялись напевные нотки, словно она сказание на память декламировала, а не делилась с приятелем дорожными впечатлениями. Постепенно, по мере повествования, тяжёлые складки на лице Ярека разглаживались, а взгляд прояснялся. Словно и сам он шаг за шагом, вместе с названной сестрой проходил тропами горной страны, по пути набираясь своеобразной айской мудрости.

Однако недолгое пребывание в гареме, как и близкое знакомство с Лейвом Сиятельным в этот рассказ не попало. Почему-то.

Она сидела на плоской вершине громадного валуна, возвышающегося над всем окружающим пространством, улыбаясь, щурилась и казалось бы не замечала раскинувшейся у подножия гор долины. Ёжилась, плотнее закутывалась в привезенный Шерил плащ, сшитый из трёх десятков шкурок болотного рыбозверя (лучшее средство от пронизывающего, сырого холода), пряталась от ветра, неустанно и неприятно ерошащего шерсть и улыбалась, мыслями находясь далеко от этих мест. Так далеко, что отсюда не увидеть, даже забравшись на самую высокую вершину.

Хорошо, что глаза души намного зорче.

Конечно, люди, собравшиеся у излучины великой равнинной реки Ниппы, были ей совершенно чужими, не сородичами-шаманами, с которыми она в таком состоянии могла даже вполне осмысленно поговорить, но бурление их страстей ощущалось весьма отчётливо. Мир чувств виделся как нервно вибрирующие узлы чужих планов и надежд, как широкие потоки обыденных размышлений, как яростные водовороты гнева и трясины отчаянья. Обычно самым трудным было опознать нужное, но не в этот раз: к командной точке стекались надежды и чаянья стольких не-наших-воинов, что выглядела она как пульсирующий спрут, щупальцами тянущийся в разные стороны. Несколько сложнее было соотнести реальное положение этого места с материальным пространством. Но и с этим она, кажется, неплохо справилась.

Теперь, когда приставленный к ней летун поспешил передать информацию своим, которые только её и ждут, чтобы начать активные действия, она могла расслабленно улыбаться, перетирать в пальцах уже ненужные травы и развеивать их порошок по ветру. Всё от неё зависящее Миррая сделала, как выполнили свою часть работы и остальные шаманы. Теперь очередь за другими.

Когда-нибудь, далёкие потомки, напишут, что финальная битва «добра» и «зла». Или ещё какую чушь пафосную придумают. Для воспитания правильных моральных ориентиров у подрастающего поколения и для того, чтобы самим себе объяснить, как же это всё могло произойти. Когда-нибудь, мечтательным подросткам она будет представляться эпической, героической, будить мечты и фантазии: «Ах, если бы я в то время был там!».

Реальность выглядела несколько иначе. А уж реальность, видимая с высоты летучих платформ, на которых расположились все три основные диверсионные группы и несколько вспомогательных и вовсе напоминала полный сюр, как его представляла себе Шерил.

Наземное сражение уже шло — айи должны были вступить в него немного позднее. С высоты их полёта, подробности происходящей внизу, в долине, битвы были если и видны, то непонятны. Ей, Шерил непонятны. Людское море мерно колыхалось, глухо рокотало, временами прерываемое грохотом и свистом (взрывы? откуда?!). Может быть, профессиональные военные с опытом и соответствующим образованием что-то могли понять в этой неразберихе, а Шерил с трудом различала, где свои, а где чужие. Хорошо ещё здесь, в воздухе, такой проблемы не было: все кто с крыльями и на открытой платформе — свои, все кто прячется в металлическом брюхе рукотворных монстров — чужие, и тут уж не перепутаешь.

Летучие платформы были сконструированы и собраны буквально в самый последний момент и даже ещё не успели пройти толковых испытаний, и являлись результатом разборки летучих кораблей, попавших в руки мастерам-айям и осмысления гегейргонских технологий. Казалось бы, зачем они от рождения крылатым? Но в этот раз им предстояло защищать родные горы, сражаясь над равниной, а это означало: или добираться из форта Западный Предел на собственных крыльях и прибыть к месту сражения утомлёнными длительным перелётом, или попытаться подняться с земли, что и тяжело, и делает во время набора высоты из крылатых отличную беззащитную мишень.

В общем, очень хорошо, что всё-таки успели и сделали.

— Время! — нет, Мастер Азорра не сказал этого вслух, он поднял в условном жесте руку, но все его отлично поняли и подготовились. Так же, в пару движений, объяснил, какая группа к какому кораблю движется — ему как раз сейчас пришла информация от тех, кому ойры-шаманы должны были передать суть своих видений, и это стало последним подтверждением.

Ряд за рядом спрыгивали Стражи с платформы, уже в воздухе разворачивали широкие крылья и выстраивались в боевые порядки, которые стороннему наблюдателю, с земли, показались бы полнейшим хаосом. Пилоты и штурманы летучих кораблей сторонними не были, превосходно понимали, что именно сейчас происходит и остро сожалели о том, что их собственное командование промедлило отдать приказ к атаке. Вопреки ожиданиям, те не кинулись к малым и средним кораблям, более приличествующим им по размеру, а сосредоточились вокруг трёх самых крупных, красе и гордости гегейргонских верфей.