Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны - Уильям Блум

Немного позже это же пособие с незначительными изменениями можно было снова найти в Гондурасе; его распространением для видимости занялась частная американская организация — журнал «Солдат удачи» (Soldier of Fortune) [38].

ЦРУ, возможно, попыталось предоставить своим студентам-контрас некоторые наглядные примеры нейтрализации в духе мафии. В июне 1983 года правительство Никарагуа выслало трех служащих посольства США, один из которых, как сообщали, был руководителем резидентуры ЦРУ в Манагуа, обвинив их в том, что они являлись частью подрывной сети Управления, которая, среди прочего, пыталась убить министра иностранных дел Мигеля д’Эското (Miguel d’Escoto). Орудием убийства должна была послужить бутылка бенедиктинского ликера, содержащего таллий, отравление которым почти невозможно обнаружить в человеческом теле. На пресс-конференции правительство представило доказательства — фотографии и видеозаписи американских дипломатов, встречающихся с их никарагуанскими чиновниками, выдававшими себя за соучастников заговора, а также копии перехваченных сообщений [39].

Два месяца спустя никарагуанское правительство предотвратило другой заговор ЦРУ с целью убийства д’Эското (который также был католическим священником) и двух других правительственных служащих. Агент ЦРУ Майк Ток (Mike Tock) был обвинен в организации этого заговора [40].

В июне, по словам одного из участников, ЦРУ направило ударный отряд из Гондураса в Манагуа, чтобы покончить со всеми девятью команданте национальной Директории одним махом, подорвав здание, где они заседали. Отряд прибыл в Манагуа, но взрывчатые вещества не поступили; заговор был раскрыт [41].

У Бога и у борьбы за свободу есть что-то общее: они оба движутся неисповедимыми путями. Если пособие ЦРУ по антипартизанской борьбе не было своеобразным «инструментом свободы», то иллюстрированный комикс агентства, конечно же, им был: 16-страничная «Книга борца за свободу» (Freedom Fighters’ Manual) поставлялась контрас для распространения среди населения Никарагуа. Ее 40 иллюстраций показывали читателям, как они могли «освободить Никарагуа от притеснения и нищеты» «набором полезных методов саботажа». Среди них были такие: забивать туалеты тряпками, перерезать силовые кабели, сыпать грязь в бензобаки, раскидывать гвозди на дорогах и шоссе, резать и прокалывать шины транспортных средств, рубить и кидать деревья на шоссе, делатьложные звонки о мнимых пожарах и преступлениях, красть и припрятывать продовольствие от правительства, оставлять включенным свет и открытыми водопроводные краны, красть почту из почтовых ящиков, опаздывать на работу, прикидываться больным, устраивать короткие замыкания, бить электролампочки, портить книги, распространять слухи, угрожать начальникам и чиновникам по телефону [42].

По крайней мере, до середины 1980-х годов основное официальное объяснение американской воинственности по отношению к сандинистскому правительству, наиболее часто повторяемое, состояло в том, что Никарагуа снабжало военной помощью сальвадорских повстанцев. Тот факт, что Соединенные Штаты в то же самое время существенно вооружали сальвадорское правительство, которое поддерживало контрас, Вашингтон в расчет не берет. В главе о Сальвадоре мы увидим, насколько Вашингтону не хватало доводов для этого обвинения. Независимо оттого, какие были организованы поставки и каких размеров они достигали, они, похоже, закончились в начале 1981 года. В январе этого года один из членов сальвадорского кабинета министров объявил, что Никарагуа больше не позволяет использовать свою территорию для осуществления военных поставок [43]. Несколько недель спустя сандинистское правительство, встревоженное приостановкой американской экономической помощи, потребовало от сальвадорских повстанцев найти политическое урегулирование конфликта [44]. С подобными требованиями сандинисты обращались и в последующие годы [45]. И в марте на совещании директора Уильяма Кейси в штаб-квартире ЦРУ было подтверждено прекращение операций по этим поставкам [46].

Дэвид Макмайкл (David MacMichael), который служил с ЦРУ с 1981 по 1983 год в качестве аналитика военного и политического развития в Центральной Америке, присутствовал на многостороннем совещании, где обсуждались планы ЦРУ по поддержке контрас. С этого совещания он вынес мнение, что «хотя объявленная цель и состояла в том, чтобы запретить поставки оружия, идущего в Сальвадор, едва ли можно сказать, что было какое-то обсуждение трафика оружия… Я не знал причину этого до тех пор, пока через несколько месяцев не понял, как и все остальные, что запрет трафика оружия никогда не был серьезной темой для обсуждения».

Бывший сотрудник ЦРУ рассказал, что у него был доступ к самой секретной информации по Никарагуа, включая поставки оружия в Сальвадор, и, основываясь на этом, он пришел к заключению, что «администрация и ЦРУ систематически искажали никарагуанскую причастность к поставкам оружия сальвадорским партизанам, чтобы оправдать [свои] усилия свергнуть никарагуанское правительство» [47]. Дэвид Макмайкл, помимо ЦРУ, прослужил десять лет в морской пехоте США и четыре года занимался противопартизан-скими действиями в Юго-Восточной Азии. Для человека с таким послужным списком его взгляды на внешнюю политику США в Латинской Америке претерпели странные изменения:

«Мы имеем контроль, и мы не хотим терять его. Идеология антикоммунизма дает этому разумное объяснение, хотя такое убежденное упорство в ней — настоящая патология. Мы имеем целое поколение людей, выросших во внешнеполитическом истеблишменте и работающих в нем, кто в течение 25 лет вставал по утрам и говорил каждый раз: «Сегодня мы наконец-то прикончим этого ублюдка Кастро» [48].

Безуспешные попытки Соединенных Штатов найти настоящие никарагуанские следы на сальвадорской территории, очевидно, подтолкнули вездесущего Оливера Норта (Oliver North) попытаться оставить там некоторые фальшивые. В 1988 году Хосе Блэндон (Jose Blandon), бывший близкий советник шефа обороны Панамы, а на самом деле ее фактического правителя генерала Мануэля Норьеги, заявил, что Норт проводил в 1986 году тайную операцию, входе которой на территории Панамы собиралась большая партия оружия и транспортных средств советского блока, которую потом предстояло «захватить» в Сальвадоре и ложно привязать к сандинистам. Но эти усилия претерпели неудачу в июне, когда судно с военным грузом на борту было задержано панамскими служащими. Два дня спустя газета «Нью-Йорк тайме» опубликовала статью о незаконной деятельности Норьеги [49].

Вторым объяснением вашингтонской политики, вероятно, было то, что Никарагуа представляла собой военную угрозу другим центральноамериканским странам, не просто базам в Гондурасе, которые были ежедневно планируемой провокацией — но и самому Гондурасу и другим соседним государствам. Но это было слабым аргументом, поскольку у Никарагуа фактически не было военно-воздушных сил — и было бы равносильно самоубийству напасть на кого-либо без надлежащего прикрытия с воздуха — и даже не было флота, а никарагуанские танки совсем не подходили для местности в Гондурасе [50]. Еще меньше причин для вторжения было у сандинистов. Сомнительно, чтобы служащие Государственного департамента сами верили в эту историю больше, чем предполагаемые объекты нападения. Министр информации Коста-Рики Армандо Варгас (Armando Vargas) на конференции для костариканских журналистов в 1985 году бодро заявлял: «Никто здесь на самом деле не ожидает, что Никарагуа нападет на нас»… «И никто в Гондурасе также не ожидает этого», — сказал Мануэль Гэмеро (Manuel Gamero), главный редактор «Тьемпо» (Tiempo), одной из ведущих гондурасских газет [51].

В другие дни нам дают другие причины, почему сандинистов следует сдерживать. Это, возможно, необходимо для зашиты Панамского канала или «свободного мореплавания в Карибском бассейне и Мексиканском заливе». Угроза морским коммуникациям — эта карта разыгрывалась Вашингтоном не один раз в каждом уголке земного шара за прошедшие 40 лет. Множество раз он ставил на нее. Или это была угроза «второй Кубы» или ее подобия — «советский береговой плацдарм» в регионе. Такие предупреждения дополнялись иллюстрациями — выставкой воздушных фотографий Никарагуа с «военными казармами кубинского типа», «советского типа места для физической подготовки с турниками и другими спортивными снарядами для упражнений и беговой дорожкой», и — самое страшное — сандинистский военный городок, «имеющий стандартную прямоугольную форму, как мы видели на Кубе» [52]. Хитрые кубинцы придумали прямоугольное здание.

«Стратегическая проблема — довольно простая штука, — утверждал Патрик Бьюкенен (Patrick Buchanan), директор по связям с общественностью при администрации Рейгана. — Кто больше хочет Центральную Америку — Запад или Варшавский договор?» [53]

Фидель Кастро не сомневался. По крайней мере, в двух случаях он однозначно выразил свое разочарование и беспокойство по поводу того, что Советский Союз недостаточно помогает Никарагуа, и считал это слабым и нерешительным ответом СССР американскому давлению на сандинистское правительство, особенно после того как российское судно подорвалось на минах ЦРУ. Кубинский лидер не присутствовал на похоронах советского руководителя Черненко в марте 1985 года и не оставил запись в книге соболезнований в советском посольстве в Гаване, очевидно, чтобы отметить свое недовольство советской политикой. Один советский дипломат говорил: «Мы, разумеется, отдаем приоритет улучшению отношений с нашим противником, мы должны искать баланс с США, поэтому мы, естественно, скажем [кубинцам] успокоиться, мы не заинтересованы в обострении ситуации в Анголе и Никарагуа» [54].