Варрэн-Лин: Сердце Стаи - Юна Ариманта

— А почему вы все перестали требовать с меня силу? Раньше, до тюрьмы, у вас только и разговоров было об этом. А сейчас я и не помню, когда последний раз вспоминали о силе, — спросила она то, что давно волновало ее.

Дайм улыбнулся и ласково провел тыльной стороной ладони по ее щеке.

— С тех пор, как мы ушли из тюрьмы, ты непрерывно наполняешь силой всех четверых. И для того, чтобы нам быть наполненными, теперь не нужен сосуд, и нет необходимости в каких-то особых действиях в твой адрес. Ты просто сама по себе поддерживаешь уровень нашей силы на самой высокой отметке, — ответил Дайм.

— Поэтому ты больше меня не хочешь? — прошептала Динка, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

— Глупышка, — усмехнулся он, притягивая ее к себе и касаясь губами ее влажных век. — Я был тяжело ранен. Я же говорил тебе, что мне нужно немного времени, чтобы восстановиться.

Динка подняла на него счастливые, еще блестящие от слез глаза. Значит он избегает ее не потому, что она ему не нужна. И не потому, что сердится на ее неверность. Просто раны все еще дают о себе знать. Это Динка могла понять. Наверняка трудно заниматься любовью, когда внутри все болит.

Динка приподнялась повыше и порывисто прижалась губами к его губам, не спрашивая разрешения и не дожидаясь его ответа. Дайм на миг замер от неожиданности, но тут же жарко откликнулся на поцелуй. Он властно раздвинул ей губы языком, овладевая ее ртом и полностью подчиняя ее своей воле. Динка от его напора задрожала в его руках. Желание покоряться ему, принадлежать ему, быть в его власти захлестнуло ее. Она запрокинула голову, подставляя губы и лицо его поцелуям, и стала мягкой и податливой, позволяя ему делать с ней все, что он пожелает. Но в этот раз она это делала отнюдь не из страха или ожидания боли, а потому, что сама она хотела именно этого.

— Солнце садится, и нам пора собираться в дорогу, — хрипло проговорил Дайм, неохотно отрываясь от ее губ, но все еще сжимая ее в объятиях. И Динка остро пожалела, что не решилась подойти к нему раньше.

Перед выходом варрэны прибрались на стоянке, старательно уничтожая следы своего пребывания, и собрались у костра, чтобы плотно поужинать и собрать вещи в путь. Принесенная Динкой и Тирсвадом одежда была впору Тирсваду и Шторосу, на Хоегарде болталась, как на вешалке, а на Дайме не застегивалась. Но все равно это было лучше, чем те лохмотья, в которых они выбрались из тюрьмы. Динка поверх своей дорожной куртки натянула меховую безрукавку, а красивые женственные вещички бережно свернула в узелок, в надежде, что когда-нибудь их жизнь станет достаточно спокойной, чтобы она могла наряжаться.

После того, как на землю спустились сумерки, варрэны выдвинулись в сторону деревенских причалов. Они шли по лесу вдоль реки, растянувшись в цепочку. Первым шел Вожак, за ним Тирсвад, Динка шла в центре процессии. Позади нее шел Хоегард, периодически поддерживая ее, если она спотыкалась или не могла перебраться через бревно или овраг. Замыкал шествие Шторос. К мосткам, у которых были привязаны рыбацкие лодки, они подошли около полуночи. Сама деревня была чуть дальше. В ночном лесу царила сонная тишина.

Вдруг Вожак остановился. Тирсвад и Шторос, как по команде, бесшумно скользнули вперед и встали по обе стороны от него. Динка испуганно оглянулась на Хоегарда, но он только прижал палец к губам. В руках его появилась рогатка. Такая же, как Дайм дал Динке, только больше в два раза.

— Кто такие? — послышался чужой мужской голос. Динка осторожно выглянула из-за спин своих защитников и увидела крупного мужчину в деревенской одежде: толстых ватных штанах, широкой рубахе, подпоясанной вышитым красной нитью кушаком. Вот только на поясе у него было совсем не деревенское оружие — гвардейская шашка. И фигура… Выправка… Совсем не деревенская… Динка в ужасе зажала рот руками, чтобы не закричать.

Гвардейцы, переодевшись деревенскими мужиками, устроили им засаду. Вот почему столько раз варрэны ходили на разведку и ни разу не видели отрядов гвардейцев. Не потому, что их поблизости не было. А потому что гвардейцы расположились в деревне и тоже искали их, обрядившись деревенскими мужиками.

— Мы путники, идем своей дорогой, — отозвался Вожак. — Мы никого не трогаем, и вы нас не троньте.

— Мы не трогаем мирных путников. Мы ищем сбежавших демонов в этом лесу, — продолжал мужчина, внимательно вглядываясь в лица варрэнов. За его спиной Динка заметила спрятавшихся в чаще мужчин. Их было много, за каждым деревом и каждым кустом.

— Мы не встречали здесь демонов. Дайте нам пройти, — с нажимом проговорил Вожак.

— Вас четверо, — задумчиво проговорил переодетый гвардеец.

— Нас пятеро, — поправил его Вожак, и рукой отодвинул любопытно высунувшуюся Динку себе за спину.

— Девчонка помогла четверым демонам сбежать из тюрьмы, — продолжал мужчина.

— Не понимаю, какое это имеет отношение к нам, — холодно парировал Вожак. — Или вы грабители, прикрывающиеся именем королевской гвардии? В таком случае пеняйте на себя!

— Я помню тебя, демон, — выдал мужчина, сощурив глаза. — Ты был с длинными черными волосами. Это я ранил тебя в живот.

Дайм распахнул куртку, которая не застегивалась на его могучей груди, демонстрируя идеально гладкую кожу живота без шрама и единой царапины.

Мужчина все еще сомневался. Дайм всеми силами пытался избежать столкновения.

— На то ты и демон, что на тебе все заживает, как на собаке, — рявкнул гвардеец. — Но в этот раз ты живым от меня не уйдешь!

— В этот раз я живым не дамся! — зарычал Вожак, вставая в боевую стойку и выхватывая кинжал. — А вас слишком мало, чтобы с нами тягаться. Подумай, командир, сколькими своими солдатами ты готов пожертвовать?

— Вы ранены и истощены, вам не выстоять. Сдавайтесь! — набычился гвардеец, выхватывая шашку.

— В этот раз нам есть что защищать. Твои люди сгорят в адском пламени, вместе с этой деревней, — Дайм до сих пор пытался обойтись без боя. — Дай нам взять лодку и мы уйдем. Никто и никогда больше не увидит нас на этой земле. А ты останешься героем, защитившим мирных жителей.