Колесники - Йэн Стюарт

Обычаи и история Нового Тибета, как нетрудно понять, уходили корнями в культуру Старого Тибета, когда-то независимого государства, проглоченного Китаем почти три столетия назад. Этническое своеобразие было постепенно раздавлено; язык, культура, религия, сельское хозяйство – все медленно, но неуклонно переводилось на китайскую почву. И даже в этих условиях многие из аспектов старой тибетской культуры сохранились, но когда Пауза охватила большинство всемирных наций и Китай стал вещью в себе, чтобы полностью изолироваться от остальных государств, наследие Старого Тибета принялось исчезать с тревожащей быстротой.

И Буддисты Пояса, проконсультировавшись с «BYA CHOS», вычитали следующее:

Глубоко и обширно наследие зла.

Глубока и обширна навозная куча.

Поэтому приготовьтесь отказаться от сансарического мира.

Они интерпретировали этот совет как инструкцию: как можно больше тибетцев удалить с Земли. И, отсюда по логике, поселить их в другом месте.

Путь к Целостности долго рассматривал разные варианты и, в конце концов, увидел возможность использовать старую идею – перенести среду обитания на искусственный астероид. Несколько сотен тибетцев не поддались влиянию Свободного Китая, мужчин и женщин, старых и молодых, главным образом целые семьи; группа включала фермеров, строителей, ткачей, пастухов, охотников, швей, преподавателей – всех тех, кому была близка древняя тибетская культура.

Ремешки спасли столько тибетцев, сколько их сумело выскользнуть за границу Свободного Китая – а надо сказать, что властям стало известно об исчезновениях, и начались репрессии. Ремешки перемещали беженцев на свои лунные базы и уже оттуда – в Пояс для обучения. В течение нескольких десятилетий беженцы построили в пределах Обители грубую аналогию части Тибетского плато. Джомолунгма, Шишабангма и Нанчентангла сформировали группу на одном конце; Гверия Мандата, Нганглонг Хангри и Хангри-Бош соответственно – на другом. Наиболее почитаемой из них была Джомолунгма – Мать Богини Ветра.

Сегодня гостям с «Тиглас-Пильсера» предложили посетить свадьбу. Предварительно, желая убедиться, что невеста и жених подходят друг другу, оба семейства проконсультировались с ламой и астрологом; а лама и астролог, в свою очередь, тайно проконсультировались с невестой и женихом, чтобы это выяснить.

К великому облегчению Пруденс – она не особенно любила свадьбы, и брачные церемонии интересовали ее только с археологической точки зрения, – церемония, которая проходила в новом доме молодых, была короткой и простой. Когда все закончилось, на крыше дома взвились красочные флаги, демонстрирующие приязнь между двумя семействами – что-то вроде сигнала для веселой пирушки с обильным возлиянием чаня под закуски из мяса яка, свинины, баранины, овощей неопознаваемого вида и кондитерских изделий из ячменной муки. Пруденс и Мозес полностью прониклись духом празднества, танцевали и болтали с поселянами; Чарльз весь вечер обменивался с астрологом бородатыми анекдотами и виртуозно-вежливо избегал угощения местным чаем, который кипит как содовая и подается в комплекте со слегка протухшим маслом.

На следующий день их путь лежал мимо полей бледно-синих маков и диких анютиных глазок, пока не вывел на опушку леса. Они следовали широкой просекой между рододендронами, дубами, березами, и бамбуковыми чащами. Иногда можно было заметить высоко на деревьях вялых обезьян, и намного чаще – услышать. Возможно, в лесах было много и других животных – диких кабанов, буйволов, куниц, рысей, и редких кошек, известных как г'за, – но на глаза никто не попадался, хотя птиц, присущих джунглям, было множество – хриплых, дерзких попугаев.

Еще через два дня, в предгорьях Джомолунгмы, путники вышли к группе палаток из шкур яка, разбитых на траве с разбрызганными там и сям желтыми цветами чань-дрил. Там-то им и было сообщено, когда и где наметил встречу Кукушка. «Надо же, – поделился Чарльз вечером с Пруденс, когда они уединились с ней в палатке, – такие накладные расходы и все для того, чтобы доставить на место несообразительных посетителей».

Правда, посетители могли вежливо отказаться. Но тогда они никогда бы не выяснили, для чего, черт возьми, все это было затеяно.

У Пруденс на сей счет имелась своя теория:

– Они хотят очистить наши души, Чарльз. Сначала мы должны помедитировать, пока не достигнем нужного состояния ума для заключительной стадии нашего похода, потом подвергнемся лишениям плоти, чтобы проверить свою храбрость и решимость.

– Я-то надеялся провести отпуск, а не участвовать в поисках святого Грааля. По-моему, нам надо позвать Мозеса и обсудить ситуацию вместе с ним. Он, должно быть, задается вопросом, что происходит.

– Не стоит. Парень наверняка все знает, прочитал это по телодвижениям монахов. И, конечно, не хотел сообщать нам. – Пру собралась с мыслями. – Скажу тебе так: он пойдет с нами куда угодно. Я любопытна, значит, тоже пойду. Тем более что пора заняться физическими упражнениями: слишком много закуски и чаня во время свадебной церемонии, нужно сжечь лишние калории. – Чарльза это не убедило. – Чем выше мы поднимемся, тем будет легче, сам знаешь – в отличие от земных гор. Гравитация уменьшается, поскольку приближаешься к оси. Самые трудные – первые несколько дней.

– Хорошенькое дельце, могу себе представить!.. Но чем выше, тем холоднее, а воздух становится более разреженным, и дышать все труднее.

– Вот почему, Чарльз, нас сопроводили сюда таким неторопливым способом. Чтобы помочь акклиматизироваться. А еще нас снабдят носильщиками и проводниками. Они знают путь и не упустят нависающих снежных карнизов, скрытых трещин или потенциальных лавин. Обитель слишком мала для капризов стихии, поэтому буря нам не грозит. Все, что остается делать, – карабкаться вверх.

Чарльз проворчал.

– Да, но зачем?

– Чтобы увидеть то, что нам следует увидеть. – Пруденс посерьезнела. – Послушай, я давно знаю Кукушку, он ничего не делает без достаточных оснований. Он организовал нам паломничество, устроил некие испытания духа и приведет в волшебное место в центре мира. Не знаю, как ты, но я намереваюсь выяснить – для чего. Понятно, что дело важное. Вопрос: насколько важное?

– Да, похоже, ты права. Давай спать, завтра нам потребуются все наши силы.

– Только, пожалуйста, не приставай.

– Готов рискнуть маленьким расходом сил на доброе дело.

– Конечно, так ты будешь спать лучше!..