Лекции по истории средних веков - Василий Григорьевич Васильевский

представителей Кульдейской церкви и здесь догадки Вернера и Эбрара справедливы. Бонифаций предвидел возможные столкновения с кульдеями; мы знаем, что он действительно имел их. Тем не менее было бы несправедливо утверждать, что он шел в Германию исключительно на борьбу с представителями Иро-Шотландской церкви, что он намеревался выступить там только как полемист, а не как проповедник христианства.

В 728 году Бонифаций, уполномоченный папой Григорием II пропагандировать христианство среди германского языческого населения, перешел во второй раз Альпы и направился, как известно, в Тюрингию и Гессен. Несомненное мужество проявил Бонифаций, когда близ Фрицлара (нынешний Гейсмар) при стечении многочисленной толпы язычников осмелился повалить священный дуб – остаток, вероятно, прежних священных рощ, служивших местом религиозных обрядов и жертвоприношений. Этот поступок должен был произвести сильное впечатление на народ, убеждая его в бессилии старых богов. Совершенно ложно, впрочем, было бы представление, что он должен был здесь бороться исключительно с язычеством, что деятельность его состояла преимущественно в истреблении священных дубов Бодана и вообще древнего германского культа. Как видно из дошедших до нас писем самого св. Бонифация, он говорит гораздо больше о борьбе своей с ложными священниками, священниками-прелюбодеями (adulteros), как он сам их называет; вместе с тем ему предстояла не малая борьба с остатками языческих обычаев, в которых он упрекает христианское население этих областей. По словам его, христиане иногда продают в рабство детей своих соседям-язычникам для того, чтобы дети послужили для языческих жертв. Священники же не только не обращают на это должного внимания, но даже сами не исполняют многих канонических правил, дозволяют браки в близкой степени родства и (что было преступнее всего в глазах римского священника) сами живут с женами, не исполняя весьма важного для духовных лиц обета безбрачия. Естественно, что свободный устав служителей Кульдейской церкви, не воспрещавший браки духовенства или, по крайней мере, терпевший это злоупотребление или общепринятый обычай, казался странным и вызывал неодобрение у подчиненного строгим законам епископа Римской церкви.

В одном из жизнеописаний Бонифация говорится о борьбе его против Клемента и Адальберта. Многие кульдеи, и в числе их Клемент, не хотели признавать никакой духовной иерархии и следовали правилу Ирландской церкви, по которому во главе миссии стоял аббат того монастыря, из которого вышли миссионеры, минуя, таким образом, непосредственную зависимость от епископа и, следовательно, от Рима. Адальберт заходил еще дальше. Он считал себя вполне законным епископом, хотя и был посвящен без всяких формальностей; он считал совершенно ненужным паломничество в Рим к мощам святых и апостолов, находил также бесполезным основывать церкви для мощей угодников. Сам он строил часовни на местах прежних языческих храмов, на полях или при источниках, куда к нему стекался народ. В основе учения Адальберта лежало признание возможности непосредственного общения Бога с людьми через Сына Божия. Учение это, на еретичность которого часто жалуется Бонифаций, несомненно отличалось глубиной. Наконец, он добился осуждения Клемента и Адальберта на соборе 744 года как еретиков. Однако, так как те продолжали свое дело, Бонифацию пришлось повторить осуждение на общем соборе франкских епископов в 745 году и прибегнуть к помощи Карломана. По распоряжение короля оба кульдея попали в заключение.

Итак, вместе с христианской проповедью и искоренением языческих обычаев Бонифаций ведет и усиленную борьбу с предшественниками своими в деле христианского просвещения Германии – кульдейскими миссионерами. За это особенно его обвиняют некоторые германские ученые (конечно, Эбрар еще более других). Если бы не было Бонифация, говорят они, если бы он не явился истребителем результатов предшествующей миссии, то учение Бриттской церкви, более мягкое, более снисходительное, чем строгий устав Рима, успело бы прочно утвердиться в Германии и она избегла бы того унижения, того разъединения, которым подверглась впоследствии.12 Признавая в самом Бонифации благородное и возвышенное сердце, горячий энтузиазм, непреклонное желание успеть в задуманном деле, они тем не менее обвиняют его за результаты его деятельности и единственное извинение видят в том благотворном влиянии, в смысле культурном, которое оказала Италия на Германию вследствие сближения с ней путем церковных интересов.

Один существенный вопрос совершенно упускается из виду всеми исследователями этого факта, – не исключая и новейших, – вопрос о том, в чем заключалась сила Бонифация, почему восторжествовал он над Кульдейской церковью, столь многочисленной, столь прочно, по-видимому, утвердившейся в Германии? Положим, он имел поддержку в авторитете папской власти, но ведь авторитет этот не признавали ни кульдейские мессионеры, ни – тем менее – германцы-язычники. Положим, наконец, что его поддерживали франкские майордомы, но ведь сами они держались совершенно независимо от Римской церкви; даже (как Карл Мартелл) отбирали церковные имущества и отдавали их своим дружинникам. Во всем этом, очевидно, еще нельзя видеть того, что давало Бонифацию силу против кульдейских проповедников. Одним из важных и несомненных преимуществ Бонифация перед кульдеями был язык, на котором он проповедовал. Кульдеи, говорившие, по всей вероятности, на своем родном языке, не могли так быстро усвоить язык своих германских слушателей и потому, надо полагать, не всегда были понимаемы ими. Бонифаций был англосаксонского происхождения, говорил языком, весьма близким к германским наречиям, что, естественно, облегчало ему дело проповеди.

Недолго Бонифаций действовал один в Германии. Вскоре после первых успехов его миссии, после первых утешительных писем на родину, целые толпы монахов и монахинь устремились в Германию; целые колонии проповедников и учительниц поселились в Гессене. Между прибывшими монахинями встречаем мы те же имена, которые можно найти в переписке Бонифация: Хунигильда (Chunigilt) и дочь ее Берагтгита (Вегahtgit) явились в Тюрингию и стали известными учительницами и воспитательницами. Тем же занималась Текла (Theda) в Китцингене и Оксенфурте, но наиболее замечательная из его учениц, пользовавшаяся высоким уважением Бонифация, была Лиоба (Lioba или Liobgytha). Под ее руководством образовался некоторый род академии женской, из которой вышел целый ряд отличных учительниц и матерей. Лиоба хорошо знала Св. Писание и латинский язык, на котором она свободно писала и говорила; она впоследствии сблизилась с супругой Карла Великого; после смерти (799) Лиоба была погребена в монастыре фульдском рядом с Бонифацием (Arnold W. Deutsche Geschichte. IL Bd. I. S. 206). Из монастырей, основанных учениками и помощниками Бонифация, замечательны: Фрицлар, Герсфельд, Амонебург в Гессене и особенно Фульдский, основанный его учеником и другом Штурмом; монастыри эти были центрами, откуда шла проповедь и много способствовали успеху миссионерской деятельности Бонифация.

От 723 до 727 года проповедовал он в Тюрингии. Нельзя сказать, что деятельность его там с самого начала имела блестящие успехи; напротив того, он сам в письме к папе Григорию II извещает его о незначительных успехах