Под грузом улик. Неестественная смерть - Дороти Ли Сэйерс

— Не грусти, мать, — сказал Бен, кладя руки ей на плечи. — Господь оказался на удивление милостив к нам.

— Это правда. У нас трое сыновей, сэр, две дочери, четырнадцать внуков и трое правнуков. Хотите взглянуть на их фотографии?

Лорд Питер ответил, что очень хочет, а Паркер только утвердительно что-то буркнул. В течение последовавшего довольно долгого времени перед ними разворачивались подробные истории жизни всех детей и их многочисленных потомков. Как только в рассказе появлялся малейший зазор, Паркер с надеждой шептал на ухо Уимзи: «Спроси: что там насчет кузена Аллилуйи», но прежде чем тот успевал вставить вопрос, следовало продолжение бесконечной семейной саги.

— Ради бога, Чарлз, — свирепо огрызнулся шепотом Питер, когда миссис Коблинг отправилась за шалью, которую внук Уильям прислал ей аж из пролива Дарданеллы, — кончай повторять «Аллилуйя, Аллилуйя», мы не на молельном бдении!

Когда были выражены подобающие восторги по поводу заморской шали, разговор естественным образом перекинулся на дальние края, на туземцев и чернокожих, и тут лорд Питер как бы невзначай спросил:

— А кстати, у Доусонов не было каких-нибудь родственников за границей?

— Вообще-то да, — ответила миссис Коблинг с ноткой возмущения в голосе. — У мистера Генри имелся брат, мистер Пол. О нем не любили вспоминать. Он был ужасным позором для семьи. Дело в том, — тяжелый вздох, переход на почти шепот, — что он сделался папистом и ушел в монахи! (Стань этот Пол убийцей, его преступление, судя по всему, не считалось бы таким тяжким.) Мистер Генри всегда винил себя за это.

— А в чем же здесь его вина?

— Ну, как я уже говорила, жена мистера Генри, моя дорогая хозяйка, была француженкой и, разумеется, паписткой. В этой вере она выросла и другой не знала, а замуж вышла очень молоденькой. Но мистер Генри вскоре сделал ее настоящей христианкой, она отказалась от своего идолопоклонства и стала прихожанкой местной церкви. Но мистер Пол… вот он-то влюбился в одну из ее сестер, а та дала религиозный обет, как они выражались, и постриглась в монахини. Сердце мистера Пола было разбито, и тогда он переметнулся к Великой Блуднице[157] и… — снова пауза и шепот: — стал монахом. Ох и заваруха тут была! А он дожил до глубокой старости и до сих пор жив, насколько нам известно, но продолжает жить во грехе.

— Если он жив, — пробормотал Паркер, — то, вероятно, и является настоящим наследником. Он доводится Агате Доусон дядей и ближайшим живым родственником.

Уимзи нахмурился и вернулся к беседе с миссис Коблинг.

— Нет, я не мог иметь в виду мистера Пола, — сказал он, — потому что тот родственник мисс Агаты, о котором я слыхал, настоящий иностранец — по правде говоря, он весьма темнокожий, почти черный, во всяком случае, так мне говорили.

— Черный?! — в ужасе воскликнула старушка. — О нет, сэр, этого не может быть. Если только… Господи милосердный, если только не… ну да! Бен, как ты думаешь, может такое быть?.. Ну, Саймон, помнишь?

Бен покачал головой:

— Я мало что о нем знаю.

— Как и все мы, — горячо подхватила миссис Коблинг. — Он уехал давным-давно, но в семье сохранилось о нем предание. «Непутевый Саймон» — так они его называли. Он уплыл на какие-то острова, в названии которых есть слово «Индия», много лет назад, и никто не знал, что с ним сталось. Вот будет занятно, если окажется, что он женился на местной чернокожей женщине, и тогда это может быть — о Господи — его внук, если не правнук, потому что Саймон приходился дядей мистеру Генри, а это было так давно.

Уимзи испытал разочарование. Внук «непутевого Саймона», разумеется, являлся слишком дальней родней, чтобы оспаривать наследство у Мэри Уиттакер. И тем не менее он сказал:

— Как интересно. А куда именно он отправился, в Ост-Индию или Вест-Индию?[158]

Этого миссис Коблинг не знала, но помнила, что это имело какое-то отношение к Америке.

— Жаль, что мистер Пробин не живет больше в Англии. Он мог бы рассказать вам о Доусонах больше, чем я. Но в прошлом году он ушел на пенсию и уехал в Италию или еще куда-то там.

— А кем он был?

— Он был поверенным мисс Уиттакер, — сказал Бен, — а также вел и все дела мисс Доусон. Славный был джентльмен, только уж такой хитроумный — ха-ха! Никогда ничего не выдаст. Но эти адвокаты, они везде одинаковые, — добавил он лукаво, — сами вы́знают что хочешь, но ни словечка не скажут.

— Он жил в Крофтоне?

— Нет, сэр, в Крофтон-Магне, в двенадцати милях отсюда. Теперь его практика перешла к фирме «Пойнтер и Винкин», но они — люди молодые, про них я почти ничего не знаю.

Услышав к тому времени все, что могли сообщить им Коблинги, Уимзи и Паркер начали постепенно сворачивать беседу и в конце концов благополучно отбыли.

— Итак, кузен Аллилуйя — пустой номер, — сказал Паркер.

— Может, да, а может, и нет. Существование