Река голубого пламени - Тэд Уильямс

Однако мысли Жонглера не задержались надолго на привычном ужасе состояния собственного тела. Вместо этого его невидимый взгляд переместился выше — от частных апартаментов к нижним этажам его личного уединенного убежища, где быстро прошелся по помещениям для телохранителей и техников, по аппаратным, где располагались и обслуживались наиболее важные машины, и заглянул в камеру, отделенную от мира тремя герметичными дверями и двумя постами охраны, в которой на выложенных мягкой обивкой опорах лежали капсулы. Его личная капсула из черной блестящей пластостали возвышалась в центре камеры наподобие королевского саркофага, протянув во вес стороны щупальца из трубок и пучков проводов. В огромном круглом помещении расположились и три другие капсулы — две поменьше, принадлежащие Финнею и Мадду, и еще одна такая же овальная, большая и блестящая, как и его капсула. И столь же важная.

На эту капсулу ему не захотелось смотреть долго.

Равно как и продолжать осмотр. Верхний этаж, как и обычно, оставался недоступен, даже — и особенно — для него. Хозяин озера Борне уже давным-давно решил, что никогда даже не захочет снова заглянуть в комнаты на самой вершине башни. Но он также знал, что если такая возможность останется для него доступна, то он не сумеет воспротивиться искушению, что, подобно тому как ноющий зуб хочется потрогать языком, и он будет мучиться, если не сможет что-либо сделать. Поэтому он перепрограммировал систему наблюдения и заблокировал доступ к экранам в этой части башни кодом, которого у него не было. И до тех пор, пока он не прикажет менеджеру по безопасности снова перепрограммировать систему — а он уже тысячи раз боролся с этим искушением, — верхний этаж башни останется для него таким же черным, как и межзвездная пустота.

Убедившись, что остальная часть его владений в безопасности, и не желая находиться дольше, чем это необходимо, вблизи от четвертой капсулы или or того, что находилось на вершине пирамиды, он вызвал свои виртуальные владения и продолжил инспекцию там — в мирах, которые создал.

На Западном фронте неподалеку от Ипра бушевала битва при Амьене. Человека, для которого траншеи служили тюрьмой, в них уже не было, но сражавшиеся и умиравшие там симулякры тем не менее продолжали сражаться и умирать, как и до появления в этом мире пленника. Когда эта, последняя по счету, версия сражения завершится, трупы снова восстанут из земли, словно в насмешку над Судным днем. Растерзанные тела восстановятся, шрапнель соберется вместе и снова наполнит смертоносные снаряды, и битва начнется сначала.

На Марсе воинственное пустынное племя раксов атаковало цитадель Тиктубима. Соомбар заключил временное перемирие с Харли Браммондом, чтобы использовать его легион землян для обороны города. Похоже, вскоре здесь начнется серьезная заварушка.

Старый Чикаго праздновал окончание сухого закона грандиозной всеобщей пьянкой, так что этот конкретный цикл уже почти завершился. Атлантида поднялась из подводной могилы и была готова начаться заново. Зазеркалье уже вошло в очередной цикл, расставив красные и белые фигуры по обе стороны метафорической шахматной доски.

Жонглер пролистывал свои миры, выбирая точки для наблюдения случайным образом и подбирая другие, если первоначальная не предоставляла ему информацию, которую он искал. В одном из них испанская Непобедимая Армада каким-то образом смогла уцелеть после шторма в проливе между Англией и континентом, и теперь испанцы поднимались вверх по Темзе, чтобы осадить Лондон превосходящими силами. Жонглер пообещал себе вернуться сюда позднее и проверить ситуацию, а может, даже и воплотиться в этом мире, чтобы увидеть события в роли их участника, потому что упустил такую возможность в прошлый раз, когда сложился столь редкий исход событий.

Еще одно вторжение в Англию, на сей раз с Марса в версии Герберта Уэллса, подходило к завершению. События в этом мире развивались удручающе медленно, и он задумался над тем, не следует ли заново откалибровать эту симуляцию.

Фактически, как заметил Жонглер, проверив еще несколько симуляций, его виртуальные владения, похоже, требуют к себе больше внимания, чем он уделял им в последнее время. Мир Ксанаду почти опустел, сады Купола Удовольствий выглядели особенно неухоженными. Нарния вот уже несколько месяцев оставалась под снегом, поскольку там не объявлялся аллегорический лев, чтобы покончить с зимой. А мир хоббитов, созданный для пра-пра-внучатого племянника, деградировал до тотальной войны. Ничего особенного в этом не было, но технологии в нем развились до уровня, который, как смутно помнилось Феликсу, этому миру не соответствовал. Особенно пулеметы и реактивные бомбардировщики, которые тут были явно нежелательны.

В других симуляциях обнаружились более тонкие проблемы, но и они его озаботили. Асгардцы вместо сражений занялись пьянством, и хотя в том, что взрывной северный темперамент внезапно сменялся меланхолией, не было ничего необычного, даже Бифрост выглядел пыльным и запущенным. В другом мире, имперском Риме, трон последнего из юлио-клавдианцев узурпировал командир преторианской гвардии по имени Тигеллин, что стало интересным поворотом событий, но у нового императора оказалось сильно изуродованное лицо. Кошмарный облик римского повелителя — глаз и носа нет, а на их месте лишь гладкая кожа — был воспроизведен на всех монетах и официальных статуях, что само по себе раздражало, но еще более странным было то, что никто в Риме, казалось, не замечал, что у императора что-то не в порядке.

Жонглер стал переключаться на другие свои владения все быстрее и быстрее и обнаружил неполадки почти в каждом: Додж-Сити, Игромире, Ардене, Гоморре и многих других. Все они выглядели удивительно не в порядке, словно кто-то совсем немного изменил запланированную сущность каждого виртуального мира.

Старик испытывал мрачное удовлетворение от того, что проснулся из-за кошмарного сна, а в результате занялся инспекцией. Эти миры не были просто игрушками — то были его прирожденные права на божественную сущность, те райские поля, на которых он проведет свои бессмертные годы. И он не допустит, чтобы они пришли в упадок.

Просматривая один из последних миров, созданный на основе серии английских комиксов времен его молодости, он увидел лицо, которое так долго надеялся увидеть. И боялся, что может его увидеть.

Оно мелькнуло лишь на мгновение в толпе строго одетых людей, но этот образ стрелой вонзился Жонглеру в глаз. Его изношенное сердце заколотилось — совсем как недавно во сне, и он даже ощутил, как его реальное тело медленно задергалось в подвеске, всколыхнув вязкую жидкость, в которую было погружено. Жонглер уставился в эту точку, на секунду забыв, что может ворваться в этот мир, схватить, поймать… но этой секунды замешательства хватило. Лицо исчезло.