Магма - Олег Синицын

– Но я не отказываюсь от своих слов. Рука Кузнецова сама протянулась к груди Элен. От прикосновения Элен закрыла глаза.

– У меня есть жена и дочь, – слабо возразил Кузнецов. Его рука уже ласкала грудь Элен, а ее рука гладила его плечи.

– Но у вас сложные отношения с женой, – прошептала Элен. Женя обнаружил, что ее губы находятся возле его уха.

– Это правда, – ответил он.

Рука Элен скользнула по его животу и опустилась ниже.

– Ты ведь подглядывал за мной, когда я принимала душ на квартире у твоего друга в Москве.

– Ты и это знаешь?

– Я знаю очень много, – Она прикоснулась губами к его виску. Женя почувствовал, как нарастает возбуждение.

– Я несдержанный и неуемный лгун.

– Этим ты мне и нравишься.

Ее губы коснулись его щеки. Мелкими поцелуями она приближалась к его губам.

– А мне нравятся твои губы, – произнес он.

– Вот они, – сказала Элен. От долгого поцелуя у Евгения закружилась голова. Боже, как она нравилась ему! Своей застенчивостью, своей несовременной правдивостью. Своей улыбкой и укоризненным взором из-под очков. Ему нравились ее волосы, скрученные в пучок на затылке или распущенные по плечам. Ему нравилась ее походка. Самая лучшая девушка на свете! Он любил ее больше, чем кого бы то ни было, возможно даже боясь себе в этом признаться. И сейчас он передавал свою любовь через этот поцелуй.

Требовательный стук в дверь заставил их вздрогнуть. Элен оборвала поцелуй и мигом отстранилась от Евгения, застегивая блузку и поправляя волосы. Женя все еще находился в отрешенном состоянии.

В гостиничный номер ураганом ворвался Раш.

– Что случилось? – с вялым недовольством спросил Кузнецов.

– Случилось! – ответил запыхавшийся Раш. – ЭТО случилось.

– Что ЭТО? – не понял Кузнецов.

– Землетрясение на Гавайских островах. Женя свалился с кровати. Он пытался встать с нее, но потерял равновесие и рухнул на пол. Элен охнула. Раш вдохнул воздух и произнес:

– Быстрее включайте телевизор!

Си-эн-эн

– Сегодня, 23 июля по и-эс-ти около двадцати минут назад произошло несколько сильнейших подземных толчков близ Гавайских островов Мауи и Оаху. Вслед за этим острова покрылись сетью трещин и разломов, сквозь которые на поверхность поднялась магма. Спустя десять минут острова в прямом смысле развалились на части. Поднятые землетрясением цунами поглотили острова. Сейчас у нас имеется возможность показать последние кадры, передаваемые нашими телекамерами.

Камеры, установленные возле пристани в центре Гонолулу, показывали, как от сильнейших толчков небоскребы песочного цвета с балконами и верандами вздрагивали, рассыпались, словно карточные домики, и оседали, поднимая к небу облака пыли. Фонтанами разлетались оконные стекла, черные морские волны крушили пустую пристань. На одной из улиц асфальт прорезала длинная трещина. Она бежала по автостраде, подбрасывая вверх автомобили, которые сделались похожими на игрушечные. Начало трещины расширялось все больше. Затем из этого огромного отверстия в небо хлынул фонтан расплавленной магмы, заливший улицу и окружающие дома. Еще несколько мгновений камера передавала картинку, на которой океанские волны накатывались на медленно движущийся пласт раскаленной магмы, вздымая вверх месиво из обожженных крошек, пыли и пара, а затем связь прервалась.

Следующая камера показывала великолепный песчаный пляж, окруженный серпом покрытых зеленью холмов. Холмы вздрагивали, в некоторых местах осыпаясь и обнажая каменные проплешины. На иссеченный трещинами пляж накатывались огромные волны, в которых вихрем закручивалась морская зелень. Все это сопровождалось толчками и невероятным ревом.

На съемке со спутника, показывающей острова крупным планом, были видны ярко-красные отблески лавы, заливающей геометрически правильные строения и пространство между зелеными горами, а также гигантские столбы пара, которые образовывались, когда морской прибой попадал на расплавленные внутренности Земли. Даже с той высоты, откуда производилась съемка, было видно, как сильно искорежены контуры городов и поселений, портов и пляжей.

– В катастрофе погибло около двух с половиной тысяч жителей Гавайских островов, по каким-либо причинам не пожелавших эвакуироваться, – продолжала диктор Си-эн-эн, – Гигантские цунами через четыре-пять часов достигнут побережья Северной Америки, через семь-восемь – Японии и других островов в Тихом океане. Но, судя по всему, катастрофа закончилась. Сейчас можно сказать, что Гавайские острова стерты с лица Земли... Эта самая масштабная природная катастрофа на планете была предсказана русским ученым, кандидатом физико-математических наук Евгением Кузнецовым. Именно благодаря его настойчивости правительство США начало экстренную эвакуацию с Гавайских островов, что позволило спасти полтора миллиона человеческих жизней...

– ... Нужно признать, что доктор Кузнецов оказался прав в своем прогнозе. Я готов снять перед ним шляпу. Это выдающийся ученый, которого можно поставить в один ряд с Эйнштейном и Ньютоном. Я полагаю, награждение его Нобелевской премией в области физики слишком малая благодарность жителей Земли, получивших модель для предсказания землетрясений..

– ...доктор Кузнецов выделялся в череде своих коллег. Именно поэтому наш институт заказал ему общую модель прогнозирования землетрясений. И то, что он сделал, нельзя назвать иначе как чудом!

– Нас ждут в Центре по контакту! – произнес Раш. Евгений стоял не двигаясь, с какой-то отрешенностью глядя на экран телевизора.

– Они восстановили Центр? – спросила Элен.

– Как оказалось, глава администрации закрыл Центр собственным распоряжением. Президент об этом ничего не знал.

– Они делают из меня героя, – вдруг подал голос Куз­нецов. – Но ведь герой не я. Я не выдающийся ученый, у меня нет модели для прогнозирования землетрясений. Люди должны понять, что катастрофу предсказала подземная цивилизация. Вот кому мы должны сказать спасибо!

Элен приблизилась к нему.

– Ты не прав, Женя, – произнесла она. Только благодаря тебе, твоей настойчивости, твоей неукротимости было спасено семь миллионов человек. Почему ты полагаешь, что не заслуживаешь награды? Разве кто-то другой рыскал по странам в поисках странных теплых камешков? Разве кто-то другой нарушал закон и, рискуя собственной жизнью, восстанавливал звенья цепи, которая и привела к этому предсказанию? Нет, Женя. Ты – герой!

Раш кивнул, соглашаясь с Элен.

– Значит, я герой? – спросил Кузнецов. – Мне это нравится. Я – герой! И мне дадут Нобелевскую премию?