История Беларуси - Митрофан Довнар-Запольский

Теперь обратимся к некоторым частностям. В одной из своих статей в журнале «Полымя» т. Байков доказывает, что в дореволюционной Белоруссии общественные течения среди интеллигенции расчленялись на три главные группы с особой классовой идеологией. С делением можно согласиться, хотя в действительности эти группировки были гораздо сложнее. Первая группа — это российская дворянско-чиновничья, консервативная. К ней принадлежали представители администрации из числа приехавших из России и «тутэйших» обруселых представителей того же элемента. Это — патриоты, начиненные истинно-русским душком. Она проникнута дворянскими классовыми интересами и в культурном отношении причисляет себя в Великороссии. Эта группа боролась и в печати и путем административным с белорусским направлением. С начала революции она исчезла, ибо ее идеология была во всех отношениях неприемлемой.

Вторая группа — это российско-либеральная, буржуазная по существу своих взглядов, и тоже отрицательно относящаяся к белорусскому движению. Это течение было тесно связано с торгово-промышленными кругами. В него входили меньшевики, эсеры, кадеты. Это была интернациональная группа, потому, что в нее входили великороссы, обрусевшие белорусы, еврейская буржуазия. Эта группа в некоторой части своей сближалась с польской буржуазией.

Наконец, третья интеллигентская группа — это польская, частью феодальная, частью буржуазная.

Польские по национальности группы были связаны между собою не только узами национальными и культурными, но и общими классовыми интересами. Даже более того, в национальном отношении в их среде были и «угодовцы» в отношении русского режима и группы, считавшие необходимым совместную работу с белорусами, но в классовом отношении все же они представляли более или менее единое целое. Это — группа аграриев и тех из неземлевладельческих элементов, которые находились в зависимости от аграриев, или так или иначе связанные с ними. В общем интересы этой группы покоились на эксплуатации крестьянства. Во главе ее были крупные феодалы польско-белорусского происхождения. В своих классовых интересах эта группа не расходилась с группой русских землевладельцев. Уже перед первой революцией, когда заметны были признаки сдвига в крестьянской среде, аграрии обеих национальностей дружно работали в вопросах об укреплении прав частной собственности и о таких мерах в области землеустройства, которые могли бы поднять доходность сельского хозяйства. Это очень хорошо доказали собрания землевладельцев 1902 г. по вопросам поднятия сельскохозяйственной промышленности.

Революция 1905 г. способствовала сплочению аграрных кругов с администрацией, хотя и ранее эта группа в общем не расходилась с администрацией и пользовалась ее общей поддержкой для укрепления своей власти в деревне.

Теперь сближение было более реальным. Политическая идеология аграрных групп в общем склонялась к идеалам конституционно-демократической партии. Поворот дальше вправо был неудобен для привыкшего фрондировать польского дворянства, да и не нужен, так как среди самой администрации кадетская идеология была очень распространена. Отсюда и понятно появление конституционно-католической партии епископа Роппа и ее кратковременный успех.

Еврейский элемент был сплочен единством национальности и религии, а в массе и единством культуры. Верхи его были обладателями капитала, а низы утопали в величайшей бедности, но все еврейские элементы были объединены тем бесправием, в которое ставил евреев царский режим в течение всего 19 в. Правда, после раскрепощения крестьян еврейский капитал получил известного рода свободу действий и мог развивать свою деятельность и за пределами Белоруссии. Евреи получили право представительства в городских думах. Еврейская буржуазия пошла по пути культурного сближения с русской. Но еврейская масса все же оставалась в черте оседлости. 80-е годы начали собою политику нажима не только на еврейскую национальность, но главным образом на еврейский капитал. Московский капитал с боязнью начинал присматриваться к развитию промышленности, руководимой евреями, и поднял против нее борьбу. Царское правительство пошло по этому пути, что несомненно было чрезвычайно вредно не только для развития общерусской промышленности, но особенно для экономического развития Белоруссии. Запертая здесь еврейская масса держала белорусского крестьянина в деревне, так как в городе он годился только на черные работы. А с другой стороны еврейскому капиталу ставился такой ряд препятствий, который не давал ему свободно развиваться, даже в пределах Белоруссии.

Промышленная буржуазия, конечно, имела свои кровные, классовые интересы. Но белорусские города не представляли крупных центров объединения представителей фабрично-заводской промышленности. Кроме того, наша промышленность, за исключением Гродненского района, не представляла собою крупных организмов, переходя в общем от средней к мелким ремесленным мастерским. Наконец, в ней была еще одна особенность. Она сосредоточивалась, главным образом, в еврейских кругах и только частью в польских, русских и немецких. Неравное политическое положение евреев обособляло еврейскую буржуазию в классовых интересах от других национальностей. Отсюда получалось, что промышленный класс не создал в Белоруссии единого направления. Его голоса, как такового, не слышно ни до революции 1905 г, ни после нее. Это понятно: в общеклассовых интересах он шел за общерусской буржуазией и будучи слабым на месте, пользовался теми взглядами, которые успевали получить от правительства торгово-промышленные центры. А в отношении чисто местных интересов, этот класс распылялся среди национальных групп. Этим объясняется господство конституционно-демократических течений в польских и еврейских группировках. Русские же буржуазные элементы, по-видимому, или держались аполитично или же примыкали к Союзу русского народа.

До революции 1905 г. не могло быть речи о белорусской интеллигенции. Этому препятствовал ряд причин, которых нам приходилось неоднократно касаться, и прежде всего отсутствие у нас единого культурного и административного центра, [существование] условий, распылявших белорусскую интеллигенцию по разным небелорусским городам. Однако, движение 1905 г. способствовало созданию белорусских кругов и объединению белорусской интеллигенции. Эта интеллигенция вышла из недр трудового народа. Может быть, по своим формальным признакам эта интеллигенция, в ее массе, уступала интеллигенции польской и белорусской, потому что в среде белорусов стал господствовать народный учитель, но тем не менее она выдвинула ряд блестящих талантов. Происхождение этой интеллигенции дает ключ не только к пониманию ее национального направления, но и определяет ее классовый состав, ее кровную связь с крестьянством и с рабочими. Она естественно отражает на себе идеологию своего класса, а потому наряду с национализмом она носит в себе идеалы трудящегося народа, она проникнута революционным направлением, она является социалистической по существу.

Все эти классовые группировки были надставкой над общей массой крестьянства и над многочисленным классом рабочих. Крестьянство не было вполне однородным, но все же оно было объединено общими интересами, а эти интересы в силу ряда исторических условий, делали этот класс революционно настроенным по отношению к аграриям. Этот класс был объединен единством национальной культуры. Вот почему он оказался легко воспламенимым, когда начали создаваться условия для его выступления. Нужна была только известного рода организация этих интеллигентных, большею частью крестьянских же по происхождению групп. В положении рабочего класса сначала чувствуется известного рода раздвоенность. Наиболее численная его часть принадлежит к еврейскому, имевшему не только классовые, но и национальные интересы.

Постепенный рост организованности в среде этого класса привел его к превалированию экономических интересов.

ГЛАВА ХХIII. БОРЬБА ЗА ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ

§ 1. ДВИЖЕНИЕ В ЭПОХУ ВОЙНЫ

Война во всей России способствовала обновлению революционного настроения. Революционное движение создает очаги в разного рода беженских комитетах и в комитетах помощи жертвам войны в Петербурге появляется попытка издавать нелегальные листки.

Белорусское движение сразу оживилось, когда в 1915 г. Белоруссия оказалась разделенной на 2 части немецкими окопами. Оно началось в западной, немецкой части Белоруссии (Гродненская, большая часть Виленской и небольшая часть Минской губ.). Оставшиеся в Вильне члены Белорусской социалистической громады с братьями Луцкевичами во главе вступают в связь с местными организациями, литовскими, польскими и еврейскими и подымают вопрос о полной государственной независимости Белорусско-Литовского края. В конце 1915 г. по инициативе белорусов создает[ся] в Вильне конфедерация Великого княжества Литовского, в которую входят представители всех 4-х народностей. Универсал этой конфедерации объявляет, что целью ее является установление государственной независимости Литвы и Белоруссии.