Медиа-пиратство в развивающихся экономиках - Джо Караганис

Как и в других странах, розничные цены на деловое программное обеспечение типа Microsoft Office и Windows Vista привязаны к международным ценам, приводя к предсказуемо высокому уровню пиратства программного обеспечения со стороны частных потребителей и бизнеса; широкому распространению пиратства «предварительной инсталляции» на огромном сером рынке компьютеров, где торговцы продают машины, собранные из недорогих комплектующих; и программам корпоративного лицензирования, где компании, производящие программное обеспечение, могут определять и эффективно управлять институциональным рынком. Учитывая сложности измерения серого рынка, оценка размеров пиратства программного обеспечения в Индии должна производиться с большей осторожностью, чем обычно. Согласно BSA, пиратство программного обеспечения в Индии медленно идет на убыль, упав до 65 % в 2009 году с 74 % 2004 года (BSA/IDC 2010). Пиратство игр — включая пиратство игр с приставками, которому способствует моддинг компьютеров на сером рынке — обычно оценивают в 90 % рынка (IIPA 2009b; USIBC/Ernst & Young 2008), свидетельствуя о привязке цен к международному уровню и полном отсутствии ценовой дискриминации.

На наш взгляд, опыт Индии согласуется со стратегией развития рынка, изложенной в главе 1 настоящего доклада, согласно которой крупнейшие торговцы программного обеспечения (1) терпят высокий уровень пиратства для того, чтобы захватить долю рынка, заблокировать конкурентов с открытым кодом и затем (2) постепенно применяют лицензии против государственных учреждений и организаций. Последние лицензионные соглашения с правительствами штатов Карнатака и Махараштра иллюстрируют вторую фазу этого процесса, а также дела о лицензионных услугах с Hewlett-Packard и другими локально активными торговцами оборудованием, которые гарантируют, что новые компьютеры идут в комплекте с предварительно загруженными копиями Windows, чтобы препятствовать и пиратам, и альтернативным открытым источникам.

Как и везде, лицензирование — рискованное предприятие: оно толкает государственные учреждения на легальный рынок программного обеспечения, но кроме того увеличивают риск крупномасштабного усвоения свободного программного обеспечения, так как учреждения думают о своей долгосрочной стратегии в отношении программного обеспечения. В частности широко распространено в Индии усвоение открытых программ школами с масштабной пробной программой в штате Керала, служащей образцом для дальнейших попыток усвоения в Карнатаке, Гуджарате, Ассаме и Западной Бенгалии.

И, как и везде, эта динамика наблюдается исключительно за пределами розничного рынка. Потребители и малый бизнес редко выигрывают от государственного лицензирования, и немногие могут платить по западным ценам. С их точки зрения, рынок остается разделенным между дорогостоящими легальными вариантами и очень дешевым пиратским рынком. Открытые платформы, такие как Linux, остаются очень незначительными конкурентами, главным образом, на потребительском рынке и рынке малого бизнеса.[317] Как отметил один из респондентов: в Индии бесплатное программное обеспечение означает Microsoft Windows.

В 2004 году Microsoft спонсировал семинар против пиратства в престижной Национальной юридической школе в Бангалоре, чтобы «активизировать» членов судебной власти в вопросах пиратства программного обеспечения. В конце семинара представители компании предложили объявить юридическую школу «зоной, свободной от пиратства». Однако последующая проверка программного обеспечения показала, что лишь немногие преподаватели использовали лицензионное программное обеспечение. В ответ на это компания предложила университету групповую лицензию по льготной ставке. Льготная цена, однако, все еще почти равнялась годовому бюджету библиотеки и была отклонена университетом. После того, как университет дал понять, что хотел бы перейти на открытое программное обеспечение, компания выпустила бесплатную общую лицензию и статус «без пиратства».

Microsoft сыграл большую общественную роль в продвижении и корпоративного лицензирования, и мер принудительного применения, агрессивно двигаясь к предложению дешевых решений на школьном и государственном уровне, и распространяя рейды на торговцев малого бизнеса и серого рынка, действующих на границе официальной экономики. Дело Microsoft Corporation против Yogesh Popat было небольшим примером такого увеличения активности в начале 2000-х. Местные совладельцы, напротив, стали значительно менее активны в вопросах защиты прав за последние годы — в особенности мощная индийская ассоциация NASSCOМ. В свои первые дни под руководством Dawang Mehta (который был председателем с 1990 по 2001 гг.), NASSCOM приняла агрессивную позицию в борьбе с пиратством, отличаясь широко разрекламированными рейдами против продавцов. В последние годы NASSCOM сместил свое внимание на лоббирование бизнеса торговли и отрасли ИТ, включая такие многолетние вопросы, как квоты на экспорт и H-1B визы для Соединенных Штатов. Борьба с пиратством едва ли не исчезла из обсуждений и деятельности ассоциации. Это практически полностью переместило принуждение к соблюдению прав в области программного обеспечения в Индии под инициативу иностранного руководства.

Эта глава показала три основных взгляда на индийскую медийную экономику: (1) потребительский опыт доступа медиа в Индии через множество легальных, серых и нелегальных распределительных каналов, отражающийся на повседневной жизни; (2) практики рынка и бизнеса, формирующие в Индии уникальный внутренний, широко распространенный и конкурентоспособный медиа сектор; и (3) практика принудительного применения права и пропаганды такого применения, которая остается перемещающейся границей между первыми двумя. Но, как было описано в начале главы, индийская цифровая медиа революция — это не только история о расширении возможностей потребления или о корпоративной стратегии обеспечения защиты своих распределительных каналов. Это также история об обширной демократизации медийной продукции. Производство кино, в частности, больше не является делом элитной индустрии, а становится все более популярной формой искусства, которая циркулирует за пределами традиционных отраслевых каналов. Практика пиратского и серого рынка, в этом контексте, была необходима для участия и образования и артистов, и аудитории.

Студии регулярно мобилизуют звездных актеров и режиссеров от лица антипиратских кампаний, продолжая длительную и — возможно, важнее всего — дешевую стратегию морального наставления на борьбу с пиратством. Главные звезды, такие как Rajnikant, заняли свою позицию в борьбе с пиратством и являются наиболее яркими лицами акций принудительного применения. Но наши интервью показывают значительную неоднозначность мнений артистов. Новые артисты, в частности, выражают неоднозначное мнение по вопросам авторского права — баланс между желанием контролировать процесс извлечения прибыли от своих произведений и необходимость доступа пиратов к средствам современной медиа продукции. Но кроме их личного выбора, большинству артистов также известно, что отрасли музыки и кино косвенно зависят от правонарушений внутри системы снабжения нового таланта. Низко затратным доступ к инструментам и широкое распространенное копирование и присвоение, во многих отношениях, являются условиями для художественного обновления в высокотехнологичной медиа культуре и, особенно в условиях экономического неравенства, культурного разнообразия и мощи Индии.

Это — немаловажным опыт. Большинство независимых медиа артистов Идии начинают карьеру в достаточно тесной связи с нарушением авторских прав. Основные факты низкого дохода и высоких цен делают невозможным отклонение от этой модели. Anurag Kashyap — один из ведущих сценаристов и режиссеров в Болливуде указывает, что хотя многие другие кинематографисты Болливуда рассматривают пиратство как угрозу для отрасли, его кинематографическое образование было неотделимо от пиратства — от просмотра фильмов в кустарных кинотеатрах на потрепанных видеомагнитофонах, проигрывающих пиратские кассеты. Это была кинематографическая культура маленького городка Танда в Файзабаде, доступная за 2 рупии за билет. Его литературное образование, отмечает он далее, было основано на дешевых пиратских копиях Достоевского, Толстого, Чехова и других русских классиков. Этот опыт привел его к оправданию пиратства в контексте большего осуждения культуры «дешевых ремейков», которая преобладает в Болливуде (Kashyap 2005).

По необходимости, и зачастую в отсутствие более широких норм, артисты чертят свой собственным этический путь на медиа ландшафтах. Kashyap Murali, бангалорский DJ и видео-артист, типичным образом проводит различие между контекстом и видами пиратства. В наших интервью, он признал кино-пиратство, но никак не пиратство музыки, на покупке оригиналов которой он настаивает в поддержку артистов и потому, что он ценит сопутствующий материал. Хотя он утверждает, что отдает предпочтение легальному программному обеспечению, профессиональные пакеты программного обеспечения, необходимого для его работы стоят $2000 и выше — чрезмерно крупная инвестиция, даже для большинства успешных индийских артистов. Пиратство программным обеспечением, в мире Kashyap Murali, является просто условием художественного производства. Пиратство музыки, напротив, — этический вопрос.