За все надо платить (СИ) - Наталья Чеботок

— Да ты что! — возразил Егор, поворачивая свою руку ладонью вверх, чтобы сплести пальцы с рукой Гели. — Я рад, что оказался там и помешал этому подонку.

Ангелина поправила одеяло, укрывая Егора:

— Не надо мне было возвращаться, — призналась Соболевская, — всем только хуже стало.

— Не говори так! — нахмурился Егор. — Знаешь, как я обрадовался тебе?

Ангелина криво улыбнулась:

— Знаю, но что это меняет? Ты же сам понимаешь, что все уже не так, как было раньше. — Девушка отвела взгляд от мужчины. — У каждого своя жизнь. У меня муж, у тебя невеста.

— Невеста? — удивленно протянул Егор, крепче сжимая пальцы Гели и пытаясь поймать взгляд девушки. — Какая невеста, о чём ты?

Соболевская ругала себя, зачем она сейчас завела этот разговор. Он совершенно неуместен и не нужен им обоим.

— Катя, — пояснила Геля. — Я встретила её здесь в больнице. И она сказала, что вы собираетесь пожениться.

— Какая чушь! — возмутился Спиридонов. — Не знаю, что там себе придумала Катя, но я никогда не собирался жениться на ней.

— Это неважно, — Геля решила сменить тему.

— Важно! — Егор поманил девушку указательным пальцем левой руки. Геля наклонилась, и мужчина четко проговорил ей: — Я любил и люблю только тебя, Ангел. И лишь тебя видел своей женой. С Котовой меня ничего не связывает, это все фантазии Катерины. Слышишь?

Уловив волнение в голосе Егора, Геля поспешила успокоить его:

— Слышу. Успокойся, пожалуйста, мы сейчас зря говорим об этом.

— Не зря! — Егор вцепился в руку девушки. — Я бы хотел, чтобы мы с тобой поговорили обо всем, решили все вопросы, расставили точки. Геля, разве ты не видишь, что наша история ещё не закончена?

— Егор, — Геля отодвинулась от мужчины, — давай сейчас не будем об этом. Тебе стоит подумать о себе, а не обо мне. Сосредоточься на выздоровлении.

Спиридонов с досадой прошептал:

— Я уже устал думать. С тех пор, как ты вернулась, я ни одной ночи нормально не спал. Мысли о тебе не покидают меня.

— И я тебе говорю об этом! — девушка освободила свою руку. — Сейчас важно твое выздоровление.

— А мне уже лучше! — возразил Егор. — Разве не видно?

— Нет, — качнула головой Геля. Егор выглядел бледным, с темными кругами под глазами, сухими губами, плюс эти бинты ещё на груди… Сердце девушки сжималось от жалости к нему. — Может, ты что-нибудь хочешь?

— Хочу, — загорелись глаза Егора, — чтобы ты всегда была рядом.

— Я не об этом, — Ангелина не знала, как отвлечь Егора от навязчивой идеи вернуть её. — Может, тебе подать что-то нужно? Попить, например?

— Мне ещё нельзя, — грустно улыбнулся Спиридонов. — Видишь, стоит кружка с водой? — молодой человек указал рукой на тумбочку. — Вот таким способом утоляю жажду.

Ангелина потянулась к кружке, отжала бинт и обтёрла губы Егора.

— Так?

— Да, спасибо. — Спиридонов серьёзно смотрел на девушку. Его взгляд, казалось, проникал в душу. Словно во Вселенной они остались только вдвоем. Он и Она. И никого больше вокруг не существует. Только их чувства, живущие глубоко в душах. Только эти безумно родные глаза, любимые когда-то губы, руки, голос…

Ангелина с трудом разорвала контакт взглядов и отвернулась. Сердце билось с бешеным ритмом, кровь бурлила. Как раньше, когда она была влюблена в Егора. Когда жила, дышала только им. Ведь это же не значит, что она до сих пор любит Егора? Вовсе нет. Это всего лишь отголоски старого чувства.

Геля поцеловала Егора в щеку:

— Выздоравливай, — и поспешила покинуть палату.

То, что она испытала сейчас, совсем ей не понравилось. Все эти эмоции делали её уязвимой, слабой. У неё же есть Димка, и он её будущее, зачем ей прошлое, которое не желает отпускать её? Лишнее это все, как и то, что привнесло оно с собой. Нужно уезжать отсюда, забыть всех этих людей. События прошлого. Ни к чему хорошему её месть не привела, как и предостерегала мама. Ну, забрала она компанию у Набутова, ЧТО это ей дало? Да ничего, Виктор Владимирович все равно не сможет понять той боли, что разбирала душу его дочери и бывшей жены. Человек, не желающий вникать и понимать чувства других людей, никогда не сможет никому сопереживать. Да и нельзя ничего вернуть, все утеряно безвозвратно. Разве станет Набутов прежним, хорошим отцом? Нет, не станет. Станет ли Анна умнее и добрее? Никогда, такие люди не меняются. Да и у них с Егором нет будущего, даже если бы у них не было Димки. Все равно в ней сидит обида, что когда-то он поддержал её врага, а не свою девушку. Его поступок, а именно защита Гели от преступника почти развеял тот горький осадок, но совсем он не исчез. Нет, стоит бежать отсюда без оглядки!

Вернувшись в палату, Геля легла в кровать, не желая разговаривать с соседками по палате. Настроение не то, хочется спрятаться ото всех.

Почти в полночь раздался звонок в доме Набутовых.

— Витя, мне нужно чтобы в течение недели было принять решение по строительству под Уссурийском. — Резко сказал Цветков.

— Вадим Игнатьевич, — Виктор отвечал спокойно, но знал, что избежать скандала вряд ли получится, — без главного держателя акций ничего не получится. А Геля сейчас в больнице.

— Меня не волнует, КАК ты это сделаешь, но решение должно быть в нашу пользу.

— Вадим Игнатьевич, когда Ангелина выйдет на работу, мы решим это вопрос.

Набутов был уверен, что Геля специально воспротивится и сделает все назло ему. Но нужно найти подход к дочери, убедить её принять верное решение.

— У нас нет времени, ты понимаешь это, Витя? — повысил голос Цветков. — В общем, так… Или ты приструнишь свою дочь или это сделаю я.

— Вадим Игнатьевич, — Виктора прошиб холодный пот от тона Цветкова. Стало страшно за Гелю. Дуреха, ну, куда она полезла? — Послушайте меня…

— Я все сказал, Витя. — Цветков не прощаясь, отключился.

Набутов метался по кабинету, внутри бушевал ураган чувств: злость на Цветкова, обида на дочь, страх за неё же. И понимание, что если дочь не уступит, все может закончиться ужасно! Потерять дочь он не желал! Завтра же поедет к ней в больницу и поговорит. Они должны вдвоем найти выход из положения. Черт, зачем он связался с Цветковым? Денег захотел, и к чему это его привело? Не стоило лезть к таким людям, сидел бы на своем месте, строил дома и жил в своё удовольствие.

Набутов лег только под утро, накрутив себя до такого состояния, что тряслись руки. Утром он не откладывая, поедет в больницу к дочери. Медлить больше нельзя.

Глава 37

Утром Лиана собралась ехать к дочери. Матвея с Захаром она оставила дома, сама приготовила вещи для Гели, поставила обед в судках в пакет. Дождалась такси и уехала.