Проклятые судьбы (ЛП) - Валенти Сюзанна

— Не виновен, — голос Ориона заполнил комнату, и присяжные пристально оглядели его, некоторые из них как хищники, выискивающие слабые места, другие с любопытством, а остальные держали свои карты близко к груди.

Я испытала прилив облегчения, услышав, как он произнес эти слова. Это означает, что он собирается бороться. И с лучшим адвокатом Дариуса, стоящего на его стороне, возможно… просто возможно, у него есть шанс.

— Я прошу представить все доказательства присяжным, — распорядился Даркис. — Миссис Уитклоу, пожалуйста, пусть обвинение представит свою версию.

Женщина с хим завивкой обошла свой стол, подошла к присяжным и повернулась так, чтобы я смогла рассмотреть ее лицо. Она выглядела профессионально, безжалостно. И мне оставалось только надеяться, что она не так хороша в своей работе, как можно было предположить по ее внешнему виду.

— Позвольте мне обратить ваше внимание, леди и джентльмены, на экран справа от вас, — произнесла она властным голосом. Стена, выступающая в зал рядом с местами присяжных, скрывала экран от посторонних глаз, и мое сердце разбилось в пыль, когда я догадалась, что им предстоит посмотреть. — Шестичасовое видео было разделено на четыре допустимых доказательства для этого процесса, — объяснила Уитклоу, и я попыталась побороть мучительное смущение от того, что эти двенадцать незнакомцев собирались посмотреть эту запись со мной и Орионом в архиве, не говоря уже о судье и обоих адвокатах, которые, должно быть, уже видели это. — И я хотела бы выделить некоторые ключевые моменты, которые, на мой взгляд, имеют большое значение.

Она махнула рукой на экран, и я была до ужаса благодарна, что остальная часть комнаты не может этого видеть, но это не спасло нас от моих стонов, заполнивших комнату, или от звуков, которые мы оба издавали. Клип воспроизводил каждую команду, которую Орион давал мне той ночью, и румянец так сильно горел на моих щеках, что я не думала, что он когда-нибудь исчезнет. Люди шептались где-то позади меня, и мой взгляд скользнул к Ориону, обнаружив, что его тело напряглось, а руки сжались в кулаки. Мистер Киплинг что-то говорил ему на ухо, и я не сомневалась, что он пытался успокоить его, когда Орион кивнул, крепко зажмурив глаза.

Видео наконец закончилось, и Уитклоу повернулась к присяжным.

— Из этой видеозаписи совершенно ясно, что отношения между мистером Орионом и мисс Вега были доминирующими и покоряющимися, соответствуя ролям учителя и ученика и предполагая, что их отношения никогда не развивались дальше этой фантазии. Это прекрасно демонстрирует фраза, которую мистер Орион так ясно использует в первом фрагменте видеозаписи, заявляя, что он накажет мисс Вегу, если она не сделает так, как он сказал. Поэтому ясно, я так считаю, что эти отношения не имели никакой глубины, никакого божественного притяжения звезд и их можно было легко избежать.

— Протестую, — отрезал Киплинг. — Миссис Уитклоу не может делать предположений о божественном притяжении звезд без дополнительных доказательств.

— Поддерживаю, — согласилась Даркис, и я прерывисто вздохнула. — Продолжайте.

Миссис Уитклоу бросила на Киплинга злобный взгляд, прежде чем перейти к следующему ролику. Я сидела на каждом из них, сгорая от стыда, желая отгородиться от них, пока моя кожа пылала все жарче и жарче. Она использовала все против нас, выставляя наши отношения не более чем грязной встречей, где Орион манипулировал мной, используя свою школьную власть, заставляя меня подчиниться ему.

Наконец, Киплинг занял ее место, и мне пришлось прослушать все четыре видео заново, поскольку он объяснял все совершенно противоположным образом. Он сказал присяжным, факт того, что Орион дважды сделал мне куннилингус (боже, мать его), был признаком его безграничной и бескорыстной любви ко мне, и что то, как я целовала, выкрикивала его имя и делала ему минет в ответ (пожалуйста, убейте меня сейчас), показало мою преданность ему, а то, как мы говорили, что любим друг друга, доказало, что я не просто девочка, которой воспользовался учитель.

К тому времени, когда все закончилось, я уже не мог сказать, кто привел самые веские доводы. Оба были чертовски убедительны, но ни лица присяжных, ни судьи ничего не выдавали.

Мои пальцы были сцеплены на коленях, потные и холодные. Дариус продолжал неуклонно излучать тепло, сидя тихо, впитывая все это, ничего не говоря и не отводя взгляда от присяжных, как будто он пытался расшифровать их мысли. Или, может быть, он планировал выследить каждого из них, если они проголосуют против Ориона, и заставить их всех заплатить за свою ошибку.

Миссис Уитклоу снова встала перед ними, и ее зеленые глаза нашли меня в толпе.

— Ваша честь, я вызываю Гвендалину Вега, неофициально известную как Дарси Вега, для дачи показаний.

Если я и беспокоилась раньше, то это было ничто по сравнению с этим. Тепло распространялось повсюду, но почему-то ничто из этого не согревало меня внешне. Я мерзла и горела, и не могла найти в себе сил пошевелиться.

Дариус встал в конце прохода, его взгляд встретился с моим, и я нашла в себе силы встать. Долгую секунду я видела только его, и он ободряюще кивнул мне, его вера в меня была непоколебима.

Я прошла мимо него с бесчисленными глазами, сверлящими мою спину, и направилась к свидетельской трибуне. Вблизи она казалась намного выше, и я притормозила у основания ступеней, ведущих к ней, когда передо мной появился человек в красной мантии, протягивая передо мной ладонь. Я знала, что делать, Дариус рассказал мне, поэтому я положила свою ладонь поверх блестящего, гладко отполированного метеорита в его ладони.

— Клянешься ли ты каждой звездой на небе, что будешь говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды, или тебя проклянут сами небеса.

— Клянусь, — сказала я, мой голос прозвучал на удивление твердо. И, возможно, это было потому, что я хотела этого. Мне нужно было, чтобы мой голос был слышан. Я хотела убедить каждого человека в этом суде, что то, что было у нас с Орионом, — это любовь, вот так вот просто. И он не заслуживает наказания за то, чего мы никогда не могли предсказать, не говоря уже о том, чтобы игнорировать.

— И вы понимаете, что если ваши показания будут поставлены под сомнение в ходе сегодняшнего разбирательства, с помощью доказательств, свидетелей или иным образом, его честь судья Высокого суда Даркис имеет право отправить вас на допрос к Циклопам?

— Я знаю, — ответила я, мое горло так пересохло, что заболело.

Он отошел в сторону, а я поднялась по ступенькам. Я поднесла большой палец ко рту, пососала и плеснула немного воды в горло, чтобы смочить пересохший язык.

Я добралась до сиденья, опустилась и оглядела весь суд. Мой взгляд метнулся к Ориону, и нож, казалось, вонзился в мое сердце. Он выглядел отчаявшимся и безнадежным.

Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы все исправить. Я обязана все исправить. Я обязана заставить судью и присяжных выслушать меня, действительно выслушать и по-настоящему поверить в то, что я скажу.

Миссис Уитклоу встала передо мной, делая медленный вдох, как будто взвешивала свои слова, прежде чем заговорить.

— Мисс Вега, вы Источник мистера Ориона, верно?

— Да, — согласилась я.

— Протестую, — крикнул Киплинг, заставив мое сердце затрепетать. — Тот факт, что мистер Орион укусил мисс Вега, не может быть использован в качестве доказательства против него из-за его Ордена.

— Местонахождение указанных укусов, однако, имеет значение для судебного разбирательства, — парировала Уитклоу, задрав подбородок.

Мое сердце забилось сильнее, пока я ждала, что скажет судья.

— Отклоняется, мистер Киплинг. Прошу обвинение продолжать. — Он кивнул Уитклоу, и она, едва скрыв самодовольную улыбку, сделала шаг к трибуне.

Несмотря на то, что она была ниже, было ужасное ощущение, что она десяти футов ростом и приставила нож к моему горлу.

— Какую часть вашего тела, по вашему мнению, мисс Вега, мистер Орион кусал чаще всего до того, как вы стали близки друг с другом?