Шелковая императрица - Фреш Жозе

— Ваше величество, кажется, вы любите Жемчужину, как родную дочь! — говорил Безупречная Пустота, когда императрица Китая в очередной раз пеклась о малышке, проявляя к ней больше внимания, чем к ее брату Лотосу.

— Это особенный ребенок, очень чувствительный. Она, безусловно, вызывает любовь и заслуживает ее, — невозмутимо отвечала повелительница.

Что до Жемчужины, она просто светилась счастьем, завидев свою августейшую покровительницу. В целом девочка росла нормальным ребенком. В компании брата она выходила на высокое крыльцо во дворе монастыря, перед которым складывали подношения верующие, ожидавшие чудес и исцелений, отпущения прегрешений и исправления кармы. С серьезным выражением на личике девочка взирала на все это, словно понимала важность момента, и начинала ощущать себя живой реликвией. Вероятно, ей передавалось торжественное настроение взрослых. А потом та, кого дети запросто называли «тетушка У», играла с Жемчужиной, так что малышка привыкла к шелку и золоту, всеобщему обожанию и безграничному вниманию окружающих.

Теперь, во время прогулки к реке, У-хоу обнаружила, что и Немой не терял времени даром: он изготовил из бамбука два маленьких подобия кинжалов и научил близнецов неплохо обращаться с игрушечным оружием. С помощью этих заостренных предметов императрица показала детям, как начертить на земле простейшие иероглифические знаки. Жемчужина и Лотос с азартом принялись копировать фигуры, воспринимая все это как новое забавное развлечение, а императрица, наблюдая за ними, невольно задумалась о своих наследниках.

Она уже четыре раза становилась матерью; двое из ее детей выжили, а две девочки умерли сразу после рождения. Главным для нее было появление на свет старшего сына Ли Она, получившего титул принца-наследника в феврале 656 года и заменившего, таким образом, Ли-чжуна, избранника бывшей императрицы госпожи Ван и сына наложницы по имени Прекрасная Чистота.

Четыре месяца назад в императорском дворце в Чанъане У-хоу раньше срока произвела на свет дочь. Младенец был крошечным, сморщенным, синим, да к тому же «всего лишь девочкой», поэтому никто не стал прилагать усилий к тому, чтобы малышка выжила. После этого У-хоу заявила, что не способна больше иметь детей; это давало ей большую свободу и позволяло ухаживать за своим телом, не потакая исключительно прихотям мужчины.[55]

Юные принцы, сыновья Ли Он и Ли-цзян, находились вдали от матери под опекой многочисленной прислуги, что соответствовало старинной дворцовой традиции воспитания наследников. В конце концов У-хоу просто невзлюбила Ли Она: мальчик рос рыхлым и вялым, с ранних лет был вовлечен в дворцовые сплетни и интриги, не интересовался ничем, кроме охоты и верховых прогулок. Что касается младшего Ли-цзяна, про которого во дворце упорно твердили, что он никак не сын Гао-цзуна, ему едва исполнилось два года, но окружение уже успело сделать его частью той враждебной императрице среды, где ее рассматривали как выскочку и узурпаторшу.

Если бы Ли Он походил на Пять Защит! Если бы маленький Ли-цзян проявлял ту же бодрость духа и острый ум, что и бывший помощник Безупречной Пустоты! С тех пор как тот молодой махаянист отправился в страну Бод, она часто вспоминала о нем с ностальгическим чувством. После того как Безупречная Пустота отказался идти ей на уступки в отношении Пяти Защит, она не решалась вновь поднять в разговоре эту тему, но ждала удобного случая, чтобы помочь юноше и добиться для него прощения настоятеля.

Не реже думала она и про Умару, очаровательную и непосредственную, совершившую рискованный побег из Чанъаня и с такой болью расстававшуюся с Небесными Близнецами, которых воспринимала как своих приемных детей. У-хоу не раз говорила себе, что эта славная юная парочка вобрала часть божественного огня, исходившего от необыкновенных малышей, вверенных молодым людям самой судьбой.

Что происходит сейчас с бывшим буддистским монахом и христианкой, заслужившими доверие императрицы необычайным умом, искренностью и живостью нрава? Добрались ли они до Тибета? Смогут ли вернуться в Китай с заветным шелком? Не ждет ли прекрасная Умара собственного ребенка после столь долгого путешествия с возлюбленным? Дарует ли Безупречная Пустота прощение своему любимому ученику? Освободит ли того от монашеского обета? И станет ли это результатом заступничества императрицы?

Вопросы эти теснились в ее голове, переплетаясь с опасениями и мечтами, связанными с ее личной участью и перспективами. Что готовит ей будущее? Добьется ли она намеченных целей?

У-хоу чувствовала, что таинственные, утраченные в пучине реки Ло камни могут оказать огромное влияние на ее жизнь. Эти божественные камни и предсказание… с незапамятных времен они ждут именно ее…

Голосок Жемчужины отвлек императрицу от размышлений:

— Пойдем к воде, тетушка У! — нетерпеливо воскликнула девочка, прикасаясь к руке женщины.

— О да! Пойдем к воде! Пойдем к воде! — поддержал сестренку Лотос.

— Вода слишком холодная, дорогие мои! Если вы промокнете, придется переодеваться! — ответила У-хоу, не желая допускать Жемчужину к предательской водной глади.

— Ну пойдем к воде, тетушка У! Пойдем! — в два голоса упрашивали ребятишки, ласкаясь к императрице, обычно столь податливой на их просьбы.

Но на этот раз она была тверда. Чтобы отвлечь малышей, У-хоу предложила им попробовать вкусное печенье из риса с медом, которое готовили только на императорской кухне. Однако Небесные Близнецы, известные сладкоежки, не поддались на искушение. Их захватила простая и притягательная идея поскорее оказаться у чарующей, сверкающей реки, журчание которой казалось волшебной музыкой.

— Пойдем к воде! Пойдем к воде! — твердили они. — Тетушка У, вода хорошая!

У-хоу видела, что они вот-вот разрыдаются от досады. Она не могла допустить, чтобы горько плакали Небесные Близнецы, словно они заурядные ребятишки, а не божественные посланцы! Она нежно взглянула на маленькую Жемчужину, глаза девочки блестели от накипавших слез. Вздохнув, императрица решительно произнесла:

— Хорошо, но только крепко держаться за мои руки и самим к воде не подбегать! Понятно? — Она с нарочитой строгостью посмотрела в просиявшие личики.

Убедившись в своей победе, дети издали радостные возгласы, бросились на шею «доброй тетушке», не способной сопротивляться очарованию близнецов.

— Немой, собери еду в корзину, иначе ее поклюют птицы. Небесные Близнецы почти не прикасались сегодня к лакомствам. Думаю, они проголодаются после прогулки к реке, — распорядилась императрица, и гигант покорно выслушал ее с неизменной мрачной миной.

У-хоу крепко взяла малышей за руки — так, чтобы они не смогли вырваться и побежать вперед, а потом медленно повела их к берегу реки Ло.

Летние ливни уже прокатились над окрестностями Лояна неделей раньше, и теперь зеленоватая река бурлила, переполненная дождевыми водами. В потоке пронеслись стволы деревьев и несколько трупов животных, захваченных паводком в районе выше летней столицы империи. Казалось, огромный водяной дракон, герой древних легенд, спустился с гор на равнину, сверкая чешуей и устремляясь вперед в поисках новой добычи.

В первый раз Небесные Близнецы видели столь быстрые и бурные воды, поверхность реки мерцала разноцветными бликами, дробилась на тысячи блестящих фрагментов, рассыпая веера брызг, в которых солнечные лучи загорались радужными переливами.

— Хочу туда! Хочу к тому большому ковру! — закричала девочка, завороженная живой и непрестанно меняющейся рекой.

— Ни в коем случае, моя дорогая! Это не ковер! Это вода! И если ты упадешь в нее, ты просто утонешь! — воскликнула императрица.

Скорость потока была так велика, что Жемчужина все равно не смогла бы разглядеть отражение своего лица на неровной поверхности, но река в таком состоянии представляла серьезную опасность для детей. Однако Жемчужину так очаровал подвижный ковер, что она упорно тянула «тетушку» за руку, чтобы приблизиться к сверкающему чуду. Маленький Лотос, более спокойный и уравновешенный, чем его сестра, тоже смотрел широко раскрытыми глазами на необычное зрелище, а потом сел на землю, испытывая страх перед незнакомым объектом и не желая подходить к нему ближе.