Охотник за смертью. Честь - Саймон Грин

– Вечерние костюмы будут готовы в самом скором времени, мэм. Но, думаю, при условии строгого контроля мы уже можем рискнуть и показаться в обществе. Вы уже решили, мэм, при каких обстоятельствах это следует сделать?

– Ну, для начала лучше всего нанести визит Констанции Вольф, – изрекла Адриана.

– Эдди, вы с ума сошли! – воскликнул сбитый с толку Роберт. – Вы забыли, что именно Вольфы уничтожили мою Семью?

– То было в прошлом, а нам надо жить настоящим, – наставительно изрекла Адриана. – С тех пор много воды утекло. Тогда главой Клана был Якоб Вольф. Теперь он мертв. Валентин в бегах, Дэниэл пропал, и Стефания отнюдь не пользуется расположением общества. Таким образом, Клан Вольфов временно возглавляет Констанция, молодая вдова Якоба. А у нее есть очень смелые идеи насчет того, как Семьям следует вести себя при новом порядке. Она не доверяет Блю Блоку, поддерживает Парламент и весьма не прочь пойти на мировую со старыми врагами. Так что вам стоит с ней повидаться, Роберт. Используйте все свое обаяние, убедите Констанцию в том, что не вините ее за все те... издержки, которые допустили ее предшественники. Вполне вероятно, вы найдете в ней родственную душу. Она может стать вам надежным и верным союзником. К тому же вы продемонстрируете всем прочим Семьям, что не собираетесь продолжать фамильную вражду и сводить счеты. Верьте моему слову, Роберт, вам ни к чему старые враги, новых будет более чем достаточно. Так что постарайтесь найти как можно больше друзей.

– Не прошло и суток с тех пор, как я вернулся на Голгофу, и вот я уже разряжен, как павлин, и собираюсь водить дружбу с Вольфами, – с отвращением процедил Роберт. – Ничего не скажешь, хорошее начало. Счастливое возращение домой. Но я должен...

– Вот именно. Вы должны, – перебила его Адриана. В поисках поддержки Роберт бросил умоляющий взгляд на Бакстера, но тот лишь важно кивнул.

– Думаю, сэр, это действительно прекрасное начало. Вам не о чем волноваться. Разумеется, я буду вас сопровождать.

– Замечательно, – буркнул Роберт. – Значит, у меня есть не только дворецкий, но и нянька. Вы дадите мне еще какие-нибудь руководящие указания? Возможно, я не знаю чего-то, о чем, по вашему мнению, мне необходимо знать? – добавил он, сверкнув глазами в сторону Адрианы.

– Да, есть кое-что, – неохотно произнесла Адриана. – Это касается Финли. Вам следует разобраться с ним.

– Зачем? Вы только что сказали, он не претендует на звание главы Клана.

– Дело в том, что в последнее время у него окончательно отказали тормоза. Он ведет себя даже более сумасбродно, чем обычно. Угрожает людям. За свою жизнь он нажил пропасть врагов, и все они обладают в обществе значительным влиянием. Возможно, они попросят вас разобраться с Финли, а в награду пообещают свою поддержку.

– Но что, черт побери, это означает – разобраться с Финли? Сделать ему внушение? Мои слова будут для него пустым звуком Может, он и признал меня главой Клана, но очень сомневаюсь, что он признал мою власть над собой. И я не настолько глуп, чтобы пытаться лично расправиться с ним. Для этой цели больше подходят Оуэн Дезсталкер или Малютка Смерть. Вероятно, они сумели бы одержать верх над Финли. Что до меня, я не выдержу против него и пяти минут.

– Существуют другие способы, – отведя взгляд, проронила Адриана. – В конце концов, мы прежде всего должны думать о благе Клана. Нельзя позволить одному человеку разрушить все наши планы и лишить нас всех надежд.

– Господи помилуй, Адриана, он ведь ваш муж. Отец ваших детей. Неужели вы не питаете к нему никаких чувств?

– Он давно уже стал для меня чужим. Теперь я не представляю, что он за человек. И иногда мне кажется, я никогда не знала этого.

* * *

Роберт Кэмпбелл чрезвычайно прямо сидел в роскошном антикварном кресле. В одной руке он держал нетронутую чашку чая, в другой – тарелку с куском шоколадного торта. Про себя Роберт уныло прикидывал, что лучше – донести до рта чашку и уронить при этом торт или же наоборот. Новый сюртук немилосердно теснил в плечах, галстук явно намеревался его задушить, а брюки, как выяснилось, были сшиты из какого-то на редкость жесткого и кусачего материала. Всех этих обстоятельств вполне хватило, чтобы во время своего первого светского визита Роберт чувствовал себя, как в аду.

Хозяйка, Констанция Вольф, единолично занимала верхний этаж Башни Вольф и оформила его в соответствии с собственными вкусами и пристрастиями. Полы здесь устилали толстые пушистые ковры, мебель была самая изысканная и модная, и повсюду лежали мохнатые игрушечные звери. Но со всем этим Роберт еще мог с горем пополам примириться. А вот картины, висевшие на стенах, были, на его пуританский вкус, откровенно порнографическими. Никогда прежде он, офицер, долгие годы прослуживший в Имперском Флоте, не видел ничего подобного. К тому же он все больше укреплялся в ужасном подозрении, что моделью для нескольких полотен послужила сама Констанция. В таком случае приходилось признать, что перед ним не только очень красивая, но и предельно распущенная особа. Она все еще носила траур по мужу и в черном выглядела удивительно элегантно, именно так, как и следует выглядеть главе Клана. Роберт упорно сверлил глазами свою чашку и посылал Бакстеру мысленные призывы с просьбой о помощи. Потом он вспомнил, что его усилия тщетны – Констанция выслала из комнаты и Бакстера, и всех своих слуг, чтобы поговорить с Робертом наедине.

Оставалось надеяться, что она не предпримет попыток его соблазнить. В подобных случаях он всегда мучительно смущался.

В апартаментах Констанции было достаточно охранников, однако им она также приказала удалиться, показывая, что полностью доверяет своему гостю. Теперь Роберт остался с хозяйкой с глазу на глаз. Про себя он сожалел, что не нанял несколько собственных телохранителей, хотя бы для представительства. Констанция слегка подалась вперед, чтобы быть к нему ближе, и Роберт невольно вздрогнул. Чай выплеснулся из чашки и залил блюдце.

– Если вы не хотите торта, вы вовсе не обязаны его есть, – с очаровательной улыбкой заметила Констанция. – Пить чай тоже вовсе не обязательно. Вам необходимо обучиться искусству вежливо говорить «нет», в свете без этого не проживешь. Иначе вас закормят до тошноты. Люди обожают хвастаться мастерством своих поваров.

Роберт ответил ей признательной улыбкой, огляделся вокруг в поисках столика или любого другого свободного пространства, на которое можно было бы поставить осточертевшие ему тарелку и чашку, но не нашел ничего подходящего. В конце концов он вышел из положения, поставив злополучное угощение прямо на пол. Избавившись от тарелки и чашки, вновь напряженно выпрямился, попытался незаметно поправить сюртук и брюки, однако не достиг большого успеха. Набравшись храбрости, он растянул губы в отчаянной улыбке и сделал хозяйке комплимент: