Замри, умри, воскресни - Мэриан Кайз

На работе

— Вас искал Марк, — сообщил Мэнни.

— Я знаю.

Он прислал ей два сообщения на телефон, просил встретиться и поговорить, в электронной почте тоже было письмо с просьбой зайти, как только вернется. Жожо так и поступила.

— Поверить не могу! — сказал Марк. — Ты ездила к адвокату по трудовым конфликтам?

— Да.

— И?

Она тяжело вздохнула, готовясь сделать нелегкое признание.

— Подаю в арбитраж на «Липман Хейг» за половую дискриминацию. К концу недели получите уведомление.

Вид у Марка был такой, словно она дала ему пощечину.

— Невероятно!

— Но, Марк… Должность была моя по праву. Несправедливо, что она ушла к нему.

Он смотрел на нее с выражением глубокого отчаяния.

— Пожалуйста, не смотри на меня так, — взмолилась она. — Я тебе не враг.

— Жожо, взгляни правде в глаза. Ты собралась судиться с моей компанией.

— Это не твоя компания.

— Я ею управляю. А как это на нас с тобой отразится, ты подумала? Жожо, ради нас, прошу тебя: остановись.

— Марк, не надо. У тебя-то все в порядке, ты партнер, ты управляющий партнер. Марк, прошу тебя, мне нужна твоя поддержка.

— Ты хочешь разрушить наши отношения, и тебя это даже не волнует!

— Волнует. И ничего я не разрушаю! Я все равно прошу тебя сегодня же открыться Кэсси. Скажи ей — и приезжай ко мне.

Он потер глаза.

— Ладно.

— Обещаю тебе: все будет хорошо.

Но чуть позже пришло еще одно сообщение. Даже не на автоответчик, а по Интернету. «Сегодня не получится. М.».

О'кей, значит, так тому и быть.

Десять минут спустя

Зазвонил телефон, Жожо схватила трубку. Но это был всего лишь Антон Каролан, гражданский муж Лили Райт.

— Меня интересует книга Джеммы Хоган «В погоне за радугой». Мне нужно кое-что обсудить, а Джиму Свитману я дозвониться не могу. Я прочел корректуру и думаю, мы в «Ай-Коне» взялись бы сделать из нее классный телевизионный фильм. Мы уже заручились устным согласием Хло Дрю на роль Иззи.

— Да? — Что зря трепыхаться? Хло Дрю — это, конечно, замечательно, но у «Ай-Кона» на счету ни гроша.

— Я уже переговорил с Джервасом Джонсом, заведующим редакцией телефильмов на Би-би-си, он тоже заинтересовался.

Вот если Би-би-си согласится на совместное продюсирование… Добавив в голос немного жизни, Жожо сказала:

— Хорошо, я сейчас же сообщу Джемме.

Вечером она уехала домой в глубокой депрессии. Видеть никого не хотелось. Самый мрачный день в ее карьере, да еще и Марк, похоже, пошел на попятную. Два удара сразу.

Что, если из-за этого они с Марком разбегутся? Что, если на время процесса «Липман Хейг» отстранит ее от работы? Но сейчас уже поздно что-либо отменять. Если она отзовет иск, то станет винить Марка в том, что пытался ее удержать. К тому же в таком случае Марк и сам будет в ней разочарован. Боевая девушка, в которую он когда-то влюбился, поступилась принципами, лишь бы не ссориться. Ему же самому хочется, чтобы она подала в суд, он просто не отдает себе в этом отчет. С другой стороны, даже она сама не была уверена в собственной правоте.

Ясное дело — она на него злится; если бы он любил ее по-настоящему, то поддержал бы ее решение. Но это же его фирма, ясное дело, он считает, Жожо объявила ему войну. Как все запуталось! Вот сделали бы ее партнером, они бы сейчас безмятежно праздновали свою первую официальную ночь вдвоем. Ну, может, и не совсем безмятежно… Раскаяние и все такое…

Вот что бывает, когда заводишь роман на работе. С другой стороны — как бы они завели роман, если бы не работали вместе?

Но что же теперь будет? Как она будет продолжать трудиться в «Липман Хейге»? А какие варианты? Ее акции теперь пошли вниз, другие агентства вряд ли выстроятся за ней в очередь — ей и в родном-то отказали в повышении. Остается основать собственную фирму, но это слишком дорогое удовольствие. И рискованное.

Весь вечер Жожо одолевали мысли, и наконец она уснула на диване благодаря усталости и бутылочке «Мерло». Ну, не целой бутылочке, там оставалось чуть больше половины. В четверть одиннадцатого ее разбудил телефонный звонок.

— Да? — сонно отозвалась она.

— Приветствую тебя, партнер, — сказал голос Марка.

— Не поняла…

— Приветствую тебя, партнер! Она растерялась. Это он так шутит?

— Я только что с экстренного совещания партнеров «Липман Хейга», — прокричал Марк. — Тебе хотят предложить партнерство. — Голос у него был как у пьяного.

Она села.

— Они передумали? Меня? Вместо Ричи Ганта?

— Нет, наряду с ним.

— Как это? Ведь больше семи партнеров не бывает.

В случае согласия всех партнеров можно внести изменения в условия партнерства — и все хотят это сделать, чтобы ты оставалась в команде! Жожо, это огромная победа, их сроду не заставишь делиться прибылью больше, чем это необходимо, но сейчас они сами на это идут из любви к тебе.

А еще им хочется избежать дурной славы, которой грозит им суд, но лучше их носом не тыкать.

— Можно мне приехать?

— Конечно. Поспеши.

На следующее утро

Всем сотрудникам «Липман Хейга» было разослано электронное сообщение о повышении Жожо Харви. Официальное подтверждение выйдет в пятницу в «Книжных известиях».

— Ну что, довольна теперь? — спросил Марк.

— М-ммм.

— Стало быть, сегодня говорю с Кэсси.

— Давай дождемся пятницы, — попросила Жожо. — Пусть все будет официально.

Он посмотрел на нее вопросительно.

— Это не уловка!

— Хорошо.

Она вернулась к себе и вместе с Мэнни погрузилась в текущие дела, когда над ними выросла чья-то тень. Жожо узнала запах: Ричи Гант. Он мерзко улыбался.

— Вижу, ты все же заставила своего дружка выбить себе должность?

— Выйди из моего кабинета, — ровным голосом ответила Жожо.

— Что же он тогда за тебя сразу не проголосовал?

— Выйди.

— Он ведь голосовал не за тебя. Он голосовал за меня.

Жожо почувствовала, как кровь отхлынула от лица, но вида не подала. Она смерила взглядом тощую фигуру Ричи.

— Я тебя тяжелее по меньшей мере килограммов на восемь. Я твою лапку, как прутик, переломлю. Не доводи до греха, больно будет. И убирайся.

Он, усмехаясь, вышел, а когда скрылся из виду, Жожо затрясло. Одно она знала про Ричи: он не врун. Если говорит, что Марк за нее не голосовал, значит, так и было. Но как узнать? У кого спросить? Теперь она уже никому не верила.

— Вы правда могли бы переломить ему руку? — спросил Мэнни.

— Не знаю. — Губы предательски не слушались. — Но охотно бы проверила.

— Не обращайте внимания. Он бесится, потому что не стал единственным и неповторимым. Просто хочет рассорить вас с Марком.