"Фантастика 2023-129". Компиляция. Книши 1-20 (СИ) - Агишев Руслан

Аккорды вроде бы правильно подобрал, оказались она довольно простыми, лишь на припеве некоторое разнообразие. Слова написал на тетрадном листе, там же аккорды. Полина спустилась, когда я уже завтракал.

– У меня для тебя сюрприз, – сказал я, подставляя губы для лёгкого поцелуя. – Но получишь ты его вечером. Мне над ним нужно ещё немного поработать.

Поработать – это записать ноты, чтобы произведение выглядело более-менее серьёзно. Да и в нотах, если честно, Полина разбирается куда лучше, чем в аккордах. Ноты я дописал в институте, делая это и на лекциях, и на переменах. Мысленно представлял струны, лады, и уже эти видения переводил в нотную запись. После занятий я сразу отправился на тренировку, решив сегодня попотеть на пару часов пораньше обычного графика. Казакову объяснил, что у меня сегодня вечером срочные дела по дому, и тот в очередной раз мне попенял, что я не пригласил его на новоселье. Хотя чего пенять, я ему задним числом пузырь качественного коньяка преподнёс, и в тот момент Лукич выглядел более чем довольным.

В общем, в присутствии Полины, которая приготовила к моему возвращению замечательный ужин – запечённые в духовке курица под майонезом и картофель – я под гитару напел новый шлягер типа собственного сочинения. А потом, переждав первый восторг, предложил Полине самой исполнить эту вещь. После примерно получаса вокально-инструментальных упражнений мы достигли, на наш общий взгляд, вполне приличного уровня исполнения, хоть сейчас на сцену дуэтом выпускай. В смысле, меня в качестве аккомпаниатора. Впрочем, я считал себя довольно посредственным гитаристом, пусть уж лучше профессионалы этим занимаются.

При этом Полина отнюдь не копировала Толкунову с её голосом, соответствующим тембру флейты, тем более о такой исполнительнице пока что слышали единицы, так что сравнивать мог только я. И мне её более ро́ковая, что ли, подача импонировала больше, нежели льющийся ручейком вокал Толкуновой. Может быть, немного предвзято… Не знаю, на вкус и цвет, как говорится, товарищей нет.

И вот уже пролетел февраль с его вьюгами, и Полина улетела в Москву, на правительственный концерт, приуроченный к Международному Женскому дню. Причём улетела на неделю раньше, чтобы успеть отрепетировать с оркестром Силантьева «Я не могу иначе». Тот от неожиданного подарка не отказался, подключил свои связи, чтобы Полине Кругловой разрешили исполнить две песни, и 7 марта на концерте в Кремлёвском дворец съездов она спела «Этот город», который очень уж хотел услышать Промыслов, и «Я не могу иначе».

В записи концерт показывали на следующий вечер, смотрели мы его вместе с Полиной, которая прилетела из Москвы в 10 утра, а компанию нам составили Настя с Вадимом. Они и ночевать у нас потом остались, во второй, маленькой спальне. А после исполнения Полиной песни «Я не могу иначе» телекамера выхватила сидевших в ложе Брежнева и его достаточно скромно одетую жену Викторию Петровну, которые с улыбками аплодировали исполнительнице и музыкантам. Хотя, как мне показалось, выступавшей следом солистке Москонцерта Александре Стрельченко, исполнившей «Когда б имел златые горы», Брежнев аплодировал с чуть бо́льшим удовольствием.

В этот вечер не обошлось, само собой, без застолья, цветов и подарков милым дамам. Своего рода алаверды за 23 февраля, когда они нас поздравляли. Мне был вручён мохеровый шарф, а Вадиму х/б рубашка в крупную клетку. Впрочем, главные подарки случились позже, под покровом ночи. Тоже, кстати, в нашем с Полиной доме, благо прежние хозяева над звукоизоляцией неплохо поработали.

На этот раз мы с Вадимом решили отойти от традиции дарить духи. Девчонки ещё новогодние до половины не использовали. Хотелось чего-то оригинального. Но не очень дорогого. Если я подарю Полине шубку или дублёнку, или даже норковую шапку (хотя на женщинах такие старящие их шапки мне совершенно не нравились), то что остаётся Вадиму? Нет, Настя, конечно, ничего не выскажет ему, мол, Полинке дублёнку подарил её любимый, а ты мне какую-то недорогую фигню, но, как в том анекдоте, осадочек останется. В общем, подарил Полинке «Книгу о вкусной и здоровой пище». И между прочим, достать её оказалось не так уж просто. Спасибо старым связям Резника, через всё того же Геворка Самвеловича удалось найти выход на директрису книжного магазина. Та буквально из-под прилавка продала экземпляр издания 1964 года по себестоимости – 10 рублей. Правда, я отдарился коробкой шоколадных конфет за 5 рублей. Хоть их удалось купить без проблем, всего лишь после стояния в небольшой очереди.

Вадим подарил Насте серебряное колечко с аметистом, отвалив за него 18 рублей. Он продолжал разгружать вагоны по выходным, так что мысль занять у меня денег его вряд ли посещала. Да и вообще, чтобы у кого-то попросить взаймы… Это для нашего комсорга мука адская, он будет умирать с голоду – а не попросит на хлеб. Я так, во всяком случае, думал.

Наших мам, естественно, мы с Вадиком тоже поздравили. Отправили открытки, а подарки привезли попозже, в ближайший выходной. А между делом 10 марта я отпраздновал свой 22-й день рождения. Ну вот угораздило меня так родиться, получается – праздник за праздником. На подаренную к 8 марта редкую поваренную книгу Полина отдарилась подпиской на II полугодие на журнал «Вокруг света». Достойный подарок! Я как-то упоминал при ней, что это один из моих любимых журналов, вот и, судя по всему, запомнила. Достойное дополнение к «Роман-газете» и «Комсомолке», которые я выписал в прошлом декабре, сразу после переезда в этот дом. Хотел тогда заодно выписать как раз «Вокруг света» и «Уральский следопыт»… Да где там, лимит был исчерпан почти сразу после открытия подписной кампании на эти два издания.

Этот вечер обошёлся без постельных сцен – у Полины вчера наступили, как бы сказать, критические дни. С одной стороны, обидно, а с другой – хорошо. Наступление таких дней свидетельствовало, что мы пока всё делаем правильно, и гэдээровские презервативы сделаны на совесть. А родители поздравили меня лично через несколько дней, когда навестил их на выходные.

Вернулся, и обнаружил Полину почему-то грустной.

– Что случилось, пока я отсутствовал? Нас обокрали? Хотя телевизор, холодильник и стиральная машинка вроде бы на своих местах. Тебя ограбили на улице?

– Если бы, – вздохнула она и кивнула на стол, где лежало распечатанное письмо. – Мама пишет, что сил у неё больше нет сражаться с этим проклятым ревматоидным артритом. От нашего «Преднизолона» у неё отёки, мышцы болят и сильная слабость. А где я ей импортный препарат достану? Да и врачи в Каменск-Уральском… А в Свердловск на консультацию записываться чуть ли не за год надо. На всю область один хороший специалист.

– Что же ты раньше молчала?!

Я принялся листать записную книжечку с телефонными номерами. Ага, вот он, Савин Аркадий Петрович. Тот самый чиновник из горздравотдела. Я ведь даже его должности не знаю, но Резник заверил, что через этого Савина можно достать почти всё. К фамилии были приписаны два номера – рабочий и домашний. На часах начало десятого вечера, логично предположить, что абонент уже дома.

Трубку сняла его жена. Ну это я так подумал, для дочери слишком взрослый голос. Попросил пригласить Аркадия Петровича. Представился, напомнил, что я тот самый молодой человек, кто купил дом у отъехавшего на историческую родину Романа Исаковича.

– Я так понимаю, позвонили вы мне не просто так, – негромко произнёс в трубку собеседник. – У вас серьёзный вопрос?

– М-м-м, достаточно серьёзный, – подтвердил я.

– Предлагаю встретиться завтра часиков где-нибудь в половине седьмого вечера возле почтамта на проспекте Ленина. Устроит вас такой вариант?

Меня такой вариант устроил, и в назначенное время я топтался возле почтамта. С неба падал мелкий снежок, таявший тут же на кепке и пальто. Я описал свою внешность, надеюсь, чиновник не ошибётся.

– Добрый вечер!

Негромкий голос, раздавшийся откуда-то сзади и сбоку, заставил меня нервно дёрнуться. Рядом стоял мужчина средних лет, в почти таком же, как у меня, пальто, только вместо кепки на голову была водружена шляпа.