Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Сухинин Владимир Александрович Владимир Черный-Седой

— Огонь воздушными кулаками! — приказал я и вновь поднимая пыль в сторону врага устремились, сжатые в кулак потоки плотного воздуха Этот удар должен был остановить так и не начавшийся разбег и свалить на землю или остановить тех, кто избежал поражения огненными шарами.

Я подождал, считая про себя до тридцати. Впереди ничего не было видно и дал команду, открыть огонь фаерболами. Снова в противника полетели огненные шары.

Мы ждали, готовый нести удар в упор, но противник из-за пылевой завесы не появился. До нас доносились крики ужаса и боли с их стороны, но и только. Когда пыль немного осела, мы увидели, бегущих прочь латников и остановившуюся конницу.

Верховых всадников, магические заклятия не настигли. Приказа отступать не было и они, потеряв связь с пехотой, не зная, что делать, растерянно остановились. Сбились теснее и затоптались на месте.

Я решил воспользоваться их заминкой и применить наш последний козырь. Быстро оглядев поле боя и выяснив, что правый фланг конницы удобная цель скомандовал:

— Всем магам использовать свитки «Огненный дождь», на правый фланг конницы.

Маги действовали сноровисто, понимали, что время дорого и моя задумка ополовинит ударную силу имперского ополчения. Почти одновременно двадцать магов, порвали свитки метеоритного дождя и направили заклинание на конницу правого фланга.

Небо вспыхнуло так ярко, словно в воздухе на высоте пятидесяти метров взорвалась атомная бомба. Раздался оглушительный свист.

И конники, и мы задрали головы вверх, и уставились на это рукотворное чудо. На замерших в удивлении всадников посыпался огненный дождь с неба. Он валил густо, как огромный ярко красный поток крови.

Убойное заклинание массового применения. Оно накрыло всех всадников. И те не успели уйти из-под обстрела. Раскаленные метеоритные камни прошивали тела коней и всадников. Не спасали латы. Камней было столько много, что они находили незащищённые места. Пробивали плечи, ноги, руки, лицо. Кони испуганно ржали, вставали на дыбы, скидывали всадников. Топтали их. Только расположенные по краям, немногие воины вывели своих коней из зоны поражения и помчались, не разбирая дороги, прочь. Десять секунд огненного Армагеддона превратили сотни конных воинов в раненных и убитых.

— Правое каре в атаку! Скомандовал я. — Добить противника!

Закинув щиты за спину, пехотинцы с топорами в руках устремилась на противника. Они с упоением рубили еще живых и обожжённых людей, коней и делали это с каким-то воспарившим чувством радости и лихости.

Всегда, поверженный противник, который изначально был сильнее, вызывает большую ненависть, чем слабый и воины Вангора испытав первоначальный страх, вымещали его и свою ненависть на ослабленном и лишённым сил сопротивляться враге.

В стане противника видели избиение, но ничем помочь не могли. Левый фланг конницы по команде развернул коней вправо и по дуге стал уходить от наших позиций. Его не трогали. Мы берегли силы. Не так-то много запасов магии осталось у боевых магов. Но противник этого не знал, а нам нужно было продержаться еще несколько часов. А к нему непрестанно подходили пополнения.

Я при отступлении конницы «сиганул» на свою Гору и оттуда стал искать, где сейчас находятся конные дружины наших лордов. А они встали на привал, и кашевары готовили еду.

Вояки выехали видимо на пикник. Собой взяли обозы с шатрами котлами и мебелью. Двигались со скоростью возов. Я от такой наглости задохнулся. Им было приказано без остановки выдвигаться к реке и сходу атаковать противника. По моим подсчётам, где-то через час они должны были подойти. Но они, проделав четырехчасовой, ночной марш, встали на привал. Разложили шатры для лордов, вытащили котлы, походные столы и стулья. Лорды сидели под навесом пили нагретое вино и о чем-то весело разговаривали.

Председательствовал назначенный командиром сводного отряда красивый вальяжный граф, Я не знал его имени. Они видимо хотели воевать, как привыкли. С комфортом, не спеша и я это понимал. Но имперцы вели уже другую, быструю, маневренную войну и промедление было равносильно смерти.

Я ворвался в их мирный мирок, как метеор. Разбросал столы, свалил в грязь ударами, рук и ног десяток, другой лордов. Пиная сапогами, измазал их в грязи и схватив за шиворот командира сводного ополчения закричал ему в лицо.

— Повешу как собаку! Лишу дворянства! Посажу на кол, сволочь! Шкуру сдеру с живого…

Граф опомнился и зарычал в ответ:

— Убью, магическая тварь! — И потянулся к мечу. Я поставил его буквой «Г» и пинком придал ускорение. Граф улетел в кучу своих товарищей и стал хрипя, силясь, что-то сказать, подниматься. Багровый, разъяренный, он лишь сипел.

Не обращая на него внимания, я отдал приказ:

— Капитаны ко мне!

Воины в волнении не понимая, что происходит, замешкались. Тогда я подождал подбежавшего ко мне графа с оголенным мечом в руках и когда он замахнулся, разрубить меня, преобразовал руки в черные клещи и просто оторвал ему голову. Откинул тело в сторону и ногой отфутболил тупую голову к дворянам. И вновь проорал.

— Так будет со всеми, кто ослушивается моих приказов.

Сразу десять капитанов выскочили из толпы. Один лорд поднялся и с воплем, Убьюю! Выхватил меч. Он нетвердой походкой направился ко мне, явно намереваясь покончить жизнь самоубийством.

Ну кто с мечом к нам пришел тот от меча и погибнет. Он тоже получил успокоение путем отрывания головы. Я небрежно откинул неспособную здраво думать головешку и вернул рукам прежний облик, и уже более спокойно приказал.

— Капитаны, костры затушить, шатры и все барахло собрать в кучу, двигаться к реке по указанному маршруту, налегке. Сходу атаковать противника. Там, — я указал рукой за спину, — две тысячи нашей пехоты сражается с восемью тысячам конных имперцев. Они стоят на смерть, а вы тут прохлаждаетесь. Если через пять часов вас не будет на месте, казню всех до единого. Никто не скроется. Вы, — я пнул первого попавшегося мне лорда, — командир этого отряда. Кровью искупите предательство. Если кто не будет ранен во время битвы, значит струсил. Если сбежит по дороге, сварю в котле живым. Встали, собачьи дети…

Лорд, он тоже человек и сильный только против простолюдина. Его права казнить и миловать защищает закон, а встретившись с непреодолимой силой, способной его убить и тоже опирающееся на закон, становиться понимающим и шустрым в исполнении приказов.

Их не надо было больше уговаривать, пример двух неудачников вселило в них ретивость и огромное желание исполнить приказ. Теперь они поняли, расплата настигнет и в походе, а не только в лагере. От всевидящего ока мессира Кронвальда не спрячешься ни где. Сейчас они ни о чем не думали, кроме того, как спасти свои шкуры. Потом, конечно, когда первый шок пройдет и страх отступит, они предпримут попытку отыграть назад, но это уже не важно. Судить мессира Кронвальда будут по результатам войны, а не наговорам. А уж какие басни про него станут сочинять, это отдельная история.

Не прошло и тридцати минут, как дружины были выстроены и одна за другой устремились к реке. Просто не бывалое дело! Могут, когда захотят. А за их спинами разгорелся большой костер. Я в кучу барахла направил стену огня, и вся это ползучая барахолка весело запылала, поднимая к небу дым и пар…

Я глядел вслед удаляющимся войскам и думал, что Рок все верно оценил в раскладе сил между Лигирийской империи и Вангором. Это королевство должно было неминуемо пасть под ударами имперской армии. Неповоротливая, слабо оснащённая и плохо обученная королевская армия, с зажравшимся, ленивыми командирами, с заносчивым дворянским ополчением, готовым воевать по правилам, которые практиковались сто лет назад, а то и больше, не была соперником империи. Имперская армия, хорошо подготовленная, мотивированная, с новыми стандартами ведения войн, готовая применять обходы, охваты и окружения, была лучшей на континенте. И пришло время показать, на что она способна. Удивительно, что империя не напала на Вангор несколько лет назад…