Все предельно - Стивен Кинг

— Серьезно? Ну да? — Он повернулся ко мне; глубоко посаженные глаза, симпатичное лицо, улыбающиеся полные губы, и подозрительный взгляд.

— Ага, — сказал я. Меня снова бросило в жар. Что-то произошло, быть может еще тогда, когда старик предложил мне загадать желание на зараженную луну вместо вечерних звезд. Или гораздо раньше, когда я взял трубку, услышав, как миссис МакКурди, сообщает мне, что моя мать в больнице, но ведь могло быть и хуже.

— Чертовски завидую, — сказал паренек с надетой задом наперед бейсболкой. — Брат женится, это же хорошо. Как тебя зовут?

Я был не просто напуган, я был в ужасе. Все было не так, все, и я не понимал что происходит. Но я был уверен в одном: я хотел чтобы он знал мое имя не больше, чем то, за чем я еду в Левистон. Но это было еще не все. Я чувствовал, что мне никогда не добраться до Левистона. Я это знал так же как и то что парень остановится. И этот запах… к запаху хвои примешивался еще один, что-то было под ним, и я это чувствовал.

— Гектор, — сказал я, называя имя соседа по комнате. — Гектор Пассамор. — Я произнес это совершенно спокойно, ничем не выдав себя, и это было хорошо. Что-то внутри меня, продолжало настаивать на том, что я не должен показывать ему своего испуга. Это был мой единственный шанс.

Он немного повернулся ко мне, и я смог прочесть, что было написано на его жетоне: Я ЕЗДИЛ ВЕРХОМ НА ПУЛЕ В ПАРКЕ УЖАСОВ, Лакония. Я знал это место, даже был там однажды, правда совсем не долго.

Так же я смог увидеть, большую, полосу, окружавшую его шею, напоминавшую татуировку на руке, только это была не татуировка, это был шов, множество маленьких черных швов. Их сделал кто-то, кто пришивал его голову обратно к туловищу.

— Очень приятно, Гектор, — сказал он. — Джордж Стауб.

Моя рука казалось, поплыла, как в каком-нибудь сне. Я и вправду хотел чтобы это был сон. Но это была реальность. Под запахом хвои, сильно пахло каким-то химическим раствором, быть может формальдегидом. Я ехал в машине с трупом.

Мустанг ехал по Ридж-Роуд, со скоростью шестьдесят миль в час, пересекая лучи лунного света, светом своих фар. По обеим сторонам, деревья, кружились, молча склоняя свои головы под тяжестью ветра. Улыбнувшись, сверля меня своим пустым взглядом, он отпустил мою руку, и снова переключился на дорогу. Я вспомнил как в школе читал романы про графа Дракулу, и как будто колокольный звон прозвучал в моей голове: МЕРТВЕЦ ГНАЛ КАК ЧЕРТ.

Он не должен догадаться, что я понял. Это тоже прозвучало громом в моей голове. Этого было мало, но это было все. Я не должен показать ему, что я знаю, не должен. Я подумал о старике, где он был сейчас? В безопасности у своего брата. Или он все еще в пути? Быть может он был чуть впереди нас, ехал в на своем старом Додже, вцепившись в руль, дергая свой конец. Или он был тоже мертв? Нет, конечно нет. Мертвец ехал, быстро, но ведь старик выжимал не больше сорока пяти миль в час. Я почувствовал, легкий смешок зародившийся в душе. Если я засмеюсь, то он поймет. А он не должен, потому что это моя последняя надежда.

— Нет ничего лучше свадьбы, — сказал он.

— Да, — сказал я, — каждый должен пройти через это минимум дважды.

Мои руки сцепились и их била дрожь. Я чувствовал как ногти вдавились между костяшками, но боль была отдаленной, как новости из другого города. Он не должен понять, что я знаю, в этом было все дело. Деревья окружавшие нас, не пропускали свет, единственный свет исходил от холодной луны из слоновой кости. Я ехал в машине рядом с трупом, все время повторяя себе, что он не должен догадаться, о том что я все понял. Потому что он не был приведением, он был чем-то гораздо опаснее. Вы можете видеть привидение, но, что за существо остановило машину? Что это было? Зомби? Призрак? Вампир? Нечто другое?

Джордж Стауб засмеялся.

— Дважды? Да это же вся моя семья!

— Моя, тоже, — сказал я. Мой голос звучал на удивление спокойно, как голос одного из этих опытных путешественников автостопом, проводящих в пути дни и ночи на пролет, иногда поддакивая в ответ на глупые бредни, в виде маленькой платы, за свой проезд. — Нет ничего лучше похорон.

— Свадьбы, — мягко сказал он. В отражении приборной доски, его лицо было словно из воска, лицо трупа с которого сошел грим. Эта бейсболка, одетая наоборот, была просто ужасна. Она заставила меня задуматься, что же осталось под ней. Я где то читал, что перед самыми похоронами, гробовщики срезают верхнюю часть черепа, и вместо мозгов кладут какой-то обработанный хлопок. Вроде бы, для того чтобы на церемонии лицо не проваливалось.

— Свадьба, — промямлил я еле шевеля губами, и даже слегка усмехнулся невинная усмешка. — Свадьба, вот что я имел в виду.

— Мы всегда говорим, то что думаем, это мое мнение, — сказал водитель. Он все еще улыбался.

Да, Фрейд мыслил так же. Я знал это с уроков психологии. Но что мог знать о Фрейде и его теории, этот труп? Я сомневался, что студенты Фрейда, носили сальные футболки, перевернутые бейсболки, но все же он знал достаточно. Похороны. Бог мой, я только что сказал похороны. А не играет ли он со мной? Я не хотел чтобы он понял что я догадался. А он не хотел чтобы я понял что он догадался, о том что я знаю что он мертв. И я не мог позволить ему понять, что я знаю о том что он знал о…

Я почувствовал как сознание ускользает сквозь пальцы. Еще секунда, и все замелькает перед глазами, а потом темнота. Закрыв глаза я увидел прообраз луны, слегка отдававший зеленым цветом.

— Парень, ты в порядке? — спросил он. Забота в его голосе пугала.

— Да, — сказал я, открыв глаза. Все вернулось на место. Я почувствовал сильную боль от того что мои ногти, впились в кожу. И запах. Запах не только хвои и химикатов, там был еще один, запах свежей земли.

— Ты уверен? — спросил он.

— Просто немного устал. Долго ловил машину. И иногда меня укачивает. — Внезапно меня осенило. — Я думаю, будет лучше, если я выйду и немного пройдусь, подышу свежим воздухом. Может тогда мой желудок успокоится. Да и потом кто-нибудь может…

— Нет, так не пойдет, — сказал он. — Оставить тебя здесь? Черта с два. Может пройти и час и два, пока тебя кто-нибудь подберет. Я должен позаботиться о тебе. Черт, что это за песня? «Привези меня вовремя к церкви», вроде бы так. Нет я не могу тебя высадить. Открой-ка лучше окно, это тебе поможет. Сам знаю, что здесь пахнет не лучшим образом. Я повесил этот хренов освежитель, но видно от него мало толку. Конечно, ведь есть очень въедливые запахи.

Я хотел было открыть окно, чтобы впустить хоть немного свежего воздуха, но мои мышцы отказывались повиноваться. Все что я мог, было просто сидеть сцепив руки вместе, сдавливая ногтями кожу. Смешно, одна группа мышц, не хотела работать, другая, не могла перестать.