Избранное - Кира Алиевна Измайлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо, что у меня такое чутье, – сказала Кьярра. – Теперь ты знаешь, что нужно опасаться.
Я и без того это знал, но промолчал, поскольку она была совершенно права: ее чутье оказалось нам на руку.
– Рок, а ты знаешь какие-нибудь истории? – отвлекла меня Кьярра от размышлений.
– Например?
– Ну… Что-нибудь… – Она помолчала. – Про людей. Расскажи мне про людей!
– Про каких?
– О себе ты уже говорил, – сказала Кьярра. – О других. О Веговере. Или о чародеях. Не тех двоих, других. Ты же встречал других?
– Конечно, не одного и даже не десяток.
– Вот о них. Я… я хочу знать, чего от них ждать. – Золотистые глаза уставились на меня в упор. – Обычных людей я не боюсь, а чародеев – боюсь. Но, наверно, я смогу сладить с ними, если замечу первой. Это же пригодится, правда?
– Еще как, – сказал я и сел поудобнее, а потом вовсе лег, подсунув под спину подушку. – У тебя чутье лучше моего.
– Но того, первого чародея я не заметила.
– Значит, он был очень силен. Или использовал какой-то дурман, чтобы ты крепко уснула и не почувствовала опасности.
– Зелье? Но я ничего не брала у старых людей!
– А воду пила? – спросил я. Это только что пришло мне в голову, и все стало на свои места.
– Да… – растерянно сказала Кьярра. – Из той же колоды, откуда коз поили. Обычно летала к ручью, но в тот раз осталась, а пить хотелось. А коз старый человек увел, им не нужно было…
– Ну вот. Туда что-то подлили. А если бы ты к этой воде не прикоснулась… Наверняка у чародея был запасной план. Может, старуха кинула бы в огонь какой-нибудь порошок, и дым усыпил бы тебя… Сложно сказать. У них множество приемов. А самое главное: не все из них колдовские.
– Как это?
– Сама подумай. Ты бы почуяла колдовское зелье или дым?
– Наверно, – подумав, ответила Кьярра. – Если бы на воде были чары или сам тот охотник прятался поблизости, я бы заметила. Но ничего не было. Совсем… Выходит, меня усыпили каким-то обычным снадобьем?
– Ну да. Правда, не могу предположить, каким именно: на тебя нужна целая бочка зелья, при этом оно должно быть безвкусным. Горькую гадость ты бы пить не стала, верно?
– Нет, конечно! Вода была обычная. Не очень свежая, но не тухлая. Так, чуть-чуть зацвела на солнце.
– Я не знаток таких вещей, – сказал я. – В отличие от того чародея. Наверно, он долго готовился, может быть, даже нарочно состряпал какое-то особенное снадобье. А может, его давно используют для прирученных драконов, и он взял готовый рецепт. Их же усыпляют, чтобы лечить. Вот, наверно, это и было что-то из арсенала драконьих докторов. Люди со стороны об этом не знают, само собой, но причастные в курсе, что там за средства.
– Послушай, Рок! – Кьярра вскочила со своего места и снова села… на пол, конечно же, так, чтобы видеть мое лицо. – Если этот чародей хорошо знает драконов и умеет незаметно их усыплять… ну, пускай для лечения… Может, он моего отца лечил? И от него услышал о битве, и о Багралоре, и о моей маме!
– Знаешь, а в этом есть зерно истины, – ответил я, подумав. – Люди спьяну рассказывают много лишнего, а такой дурман сродни опьянению. Один человеческий лекарь рассказывал мне, что усыпленные для операции часто говорят как заведенные, а когда приходят в себя, ничего не помнят. И ведь выбалтывают такие вещи, которые у них и под пыткой не вытянешь!
– Тогда его тоже можно найти и расспросить, – уверенно сказала она.
– Если только Сарго с Троддой его не прикончили. Да и допрашивать чародея – дело опасное. Всегда есть вероятность поменяться местами, причем ты сам этого не заметишь.
– Нас двое, один будет следить, чтобы другой не попался, – предложила Кьярра. – И вообще, я могу взять его и унести в твою хижину. Или на Багралор. Оттуда не сбежит! А захочет – я его со скалы сброшу, пускай поучится летать!
– Какая ты кровожадная… – вздохнул я, перехватил ее вопросительный взгляд и пояснил: – Мне это нравится. С удовольствием отправил бы Тродду полетать, да руки коротки.
– Если мы ее поймаем, я сделаю это для тебя, – пообещала она, и это не было шуткой. Шутить Кьярра не умела.
Мы молчали, и тишину нарушал только мерный перестук колес, да изредка доносились чьи-то голоса из коридора. Кто-то ехал с детьми – они иногда пробегали туда или сюда с топотом и веселым визгом. У кого-то в купе тявкала собачка, где-то смеялись, где-то звенели бутылками, где-то играли в карты – редкие азартные выкрики ни с чем не перепутаешь…
– Первое правило чародея, – сказал я наконец, – не доверяй ему. Никогда. Даже если считаешь его своим лучшим другом.
– У тебя был такой? – сразу спросила Кьярра и подалась ближе.
Я нехотя кивнул.
– Что ты с ним сделал?
– Оставил в живых, – ответил я. – Это было просто – он не сопротивлялся.
– А что он натворил?
– Выдал меня. Вернее, моих клиентов. Нас ждали на выходе… – Я помолчал, вспоминая. – Некому было предупредить их врагов, кроме него. И ведь я не говорил, куда именно отправляюсь, он сам вычислил… Я был беспечен.
– А они…
– Не знаю, что с ними сделали, – ответил я, глядя в потолок. По нему бежали солнечные блики. – Вряд ли что-то хорошее. Меня не тронули, только привязали к дереву и так оставили. Не накрепко привязали, с расчетом на то, что я сумею освободиться… часов через несколько. Нет дураков убивать провожатого даже и таким способом…
– Ты уже говорил, что никто не убьет тебя, – припомнила Кьярра. – Но почему?
– Поверье такое. Кто поднимет руку на провожатого, тому век дороги не видать. До дома не доберется, в трех соснах заплутает… ну и прочее в этом же духе. Говорят, у кого-то сбывалось, поэтому… Не трогают нас. Еще и потому, что не знают: вдруг завтра понадобятся мои услуги? Провожатые встречаются реже, чем чародеи, хоть мы и похожи, – усмехнулся я, – служим тому, кто больше заплатит. Вот только у нас нет Совета и колдовской башни…
– А что есть? – любопытно спросила она.
– Ничего, кроме совести. А она, знаешь ли, не у каждого ночевала.
Снова воцарилось молчание. Наконец Кьярра нарушила его:
– Это плохие истории. Те, которые про войну, были лучше.
– Всегда проще рассказывать о том, в чем ты не участвовал. Максимум – был свидетелем.
– Рок, а тот чародей, который тебя выдал… – Она запнулась. –
