Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ) - Крис Кельм

А антропоморфное пламя было уже близко. Оно даже перестало швыряться огненными шарами в предчувствии скорой победы.

Попал…

Но стоило мне бросить взгляд на гранитную стену, покрытую резными иероглифами, как непонятные еще несколько минут назад значки исправно сложились в доступный пониманию текст.

Спасибо, ящерка, что бы я без тебя делал!

Люди, построившие портал, запечатлели на нем кроме всего прочего и координаты соседнего мира.

Я понятия не имел, что он из себя представляет и что меня там ожидает, но другого выхода у меня все равно не было. Дрожащими руками я набрал новые координаты, не забывая при этом посматривать на приближающуюся тварь, направил Проводник на стену нажал кнопку…

…и меня поглотила темнота.

От неожиданности у меня перехватило дыхание. Я вспомнил слова Охотника: задав неверные координаты, можно было попасть куда угодно, даже в так называемую Пустоту — бесконечность между мирами, в которой нет ни пространства, ни времени. Страх сковал тело, а бьющееся о ребра сердце готово было вырваться наружу. И все же сквозь его оглушающий стук я услышал посторонние звуки: шуршание воды, стук падающих капель, приглушенное мечущееся эхо моего срывающегося на хрип дыхания.

Непослушной рукой я достал из кармашка Иглу — «Светлячок», — сломал ее, и в тот же миг меня ослепил маленький светящийся шарик, послушно занявший свое место над моей головой. Открыв глаза, я осмотрелся и с облегчением вздохнул.

Нет, это была не Пустота — какая-то пещера естественного происхождения. Впрочем, и человек здесь успел отметиться. Стена позади меня была выгнута дугой и формой и покрывавшими ее письменами была похожа на ту, перед которой я стоял минуту назад. Портал. Правда, этот был вырублен в скале. Перед ним так же стоял постамент, на котором отсутствовало таинственное навершие.

Где-то недалеко грохотало так, словно сказочный великан — или не менее фантастическая машина — забивал металлические сваи в неподатливый камень.

Я находился на нерукотворном полуострове, омываемом с трех сторон водами подземной реки, вырывавшейся стремительным потоком из-под скалы, разделенной полуостровом на два рукава, воды которых плавно огибали каменный выступ и снова исчезали под скалами. Когда-то в центре полуострова возвышалась колонна, подпиравшая высокий потолок. Материал, пошедший на ее изготовление, был похож на эбонит, но, скорее всего, только похож. Колонна преломилась у самого потолка, из которого все еще торчали куски черного камня, и рухнула, погребя под обломками… человека. Я заметил его останки, торчавшие из под массивной глыбы, и подошел поближе.

Из-под камня выглядывала верхняя часть туловища с выброшенными вперед руками. Когда случился обвал, человек был все еще жив, о чем свидетельствовали скрюченные пальцы, в предсмертной агонии скребшие каменную поверхность площадки. Это произошло давно, но не так, чтобы очень. Речь шла, пожалуй, о десятках лет. Плоть успела разложиться, обнажив местами костяк, а частью высохнуть, но одежда, хоть и обветшавшая, все же сохранилась. Погибший носил льняную рубаху и куртку из плотного материала. Судя по покрою и ткани — ручная работа, далекая от совершенства. И это наводило на определенные мысли о мире, в котором я оказался. Впрочем, я не буду спешить с выводами, пока не увижу все собственными глазами.

Но сначала нужно отсюда как-то выбраться.

Я осмотрелся и увидел каменный мост, переброшенный через левый рукав подземной речки. На ее противоположной стороне чернел вход в пещеру.

Мне туда.

На мосту лежал еще один мертвец. Даже издалека я смог разглядеть торчавшую из его спины рукоять ножа.

Интересно, что здесь произошло несколько лет назад?

Прежде чем осмотреть второго покойника, я решил вернуться к порталу. Но тут мой взгляд упал на массивный перстень на пальце парня, раздавленного глыбой.

Красивая вещица!

Кольцо было выполнено в форме паука, обхватившего лапками фалангу пальца. Тельцем членистоногого служил черный окатанный камень, похожий на агат, остальное было изготовлено из серебра. Я легко снял перстень с ссохшегося пальца. Умершему он ни к чему.

Может быть, есть еще что-нибудь?

Дальнейший осмотр выявил наличие тощего кожаного кошелька, в котором я обнаружил несколько монет: десяток медяков, три серебряные и золотой.

Традиционно…

И это тоже кое-что говорило о мире снаружи пещеры.

Больше у покойника ничего не было.

Я вернулся к порталу.

Итак, по злой воле неубиваемого пустынного монстра я оказался совсем не там, куда собирался попасть, израсходовав при этом последний заряд Проводника. Это спасло мне жизнь, но теперь я понятия не имел, как мне вернуться обратно, чтобы продолжить свой путь до Яргоса. Наличие портала несколько облегчало задачу: можно обойтись и без Проводника. Но чтобы его активировать, боюсь, понадобится та самая штука, которая некогда венчала вершину постамента. Наверняка, это какой-то энергетический элемент местного производства. Что он из себя представляет — я не знал. Текст на изогнутой дугой стене так же об этом умалчивал.

Значит, придется посетить этот мир, хочу я этого или нет.

К сожалению, почти все мои вещи остались в пустыне. Особенно я сожалел об утрате оружия. Я не стал бы утверждать, но внутренний голос подсказывал мне, что снаружи царит далеко не век процветания и толерантности. Об этом говорил, хотя бы, нож, торчавший в спине второго мертвеца.

Кстати… Нужно его осмотреть.

Я направился к мосту.

Тело покоилось на самом краю выложенного из камня горбатого моста, обветшавшего настолько, что я с опаской ступил на его поверхность. Голова мертвеца и его правая рука свисали над водой, рядом с левой лежал тряпичный мешок, содержимое которого интересовало меня в первую очередь. Растеряв все свое имущество, я буду рад любой мелочи, которая поможет мне выжить в незнакомом мире.

Я сделал шаг, другой, наклонился к мешку…

А потом случилось то, чего я опасался больше всего: шаткий камень ушел из-под моих ног и я полетел вниз. Падение в воду, шумный всплеск — и бурный поток потащил меня под скалу. Я попытался схватиться за выступ над рекой, но мокрые пальцы соскользнули с его замшелой поверхности, я чувствительно ударился головой о камень, а потом едва не захлебнулся, когда течение увлекло меня в речной туннель.

Дальше… Дальше был настоящий кошмар протяженностью пару километров. Меня швыряло из стороны в сторону, било о камни, волокло по низкому потолку туннеля, унося в неведомом направлении. Я бы задохнулся, если бы не встречавшиеся временами воздушные карманы: выныривая, я успевал наполнить легкие, прежде чем меня снова уносило течением. К сожалению, они попадались не часто, и тогда я беспомощно тыкался в каменный потолок и с трудом сдерживался от того, чтобы вдохнуть и захлебнуться. Следом за мной, отставая на несколько метров, несся «Светлячок», с трудом разбавляя царившую в туннеле темноту. А когда он погас, стало совсем тоскливо.

Борьба с потоком не могла продолжаться бесконечно. Я уже чувствовал приближение момента, когда Костлявая прижмет меня к своей впалой груди. Последний глоток воздуха я сделал больше минуты назад, и теперь легкие, частично заполненные водой, разрывались на части от колющей боли и недостачи кислорода. Мои движения стали вялыми, силы покидали меня…

…когда впереди забрезжил тусклый свет.

Русло подземной реки стало уже и ниже. Меня бросило на нависающий край скалы, проволокло по его шершавой поверхности и выплюнуло в большую воду, над поверхностью которой сияло яркое солнце.

Гребок…Еще один… Еще…

Я выскочил из воды едва ли не по пояс, рухнул обратно и, стараясь не уйти ко дну, тяжело и хрипло вдохнул, а потом закашлял, исторгая из легких и желудка жидкость.

Меня продолжало нести слабым течением реки, но теперь уже обычной, надземной. Гребя к берегу, я смотрел на крепостную стену, возвышавшуюся на скалистом берегу. В данный момент мне не хотелось думать о том, что ждет меня впереди. Я снова выжил — и это было главным…

Глава 1

Первым восходившее над Сандорой солнце увидел старый ворон, сидевший на краю четырехскатной крыши Колокольной башни, расположенной в самом центре столицы Варголеза — перед рыночной площадью и напротив городской ратуши. Это было самое высокое строение в Сандоре. Поэтому, в то время, когда на городских улицах еще царил предрассветный сумрак, с высоты башни можно было увидеть светило, спешившее осчастливить мир своим присутствием.