Античный чароплёт. Том 2 (СИ) - Аллесий

Мудрый, что мы будем делать? — напряжённо спросил один из сатьянов. Его, кстати, зовут Лакрим. Нечастое имя, зато — распространённое. Им называют даже в Шумере. Кстати, вопрос реально важный и сложный. Как нам убить Змеиного Короля, когда он окружён такой толпой? Двадцать наг, которые могут неформально претендовать на звание чародея, по мнению Роши. Хорошо, уберём десяток, который можно считать достаточно слабым и состоящим из старших учеников и прочих неофитов. Останутся враги уровня сатьянов и брахманов Храма. Во главе с Ссайршейсом. Это я не буду учитывать сотню воинов и прочий фон, который даже без поддержки магов представляет из себя грозную силу. В Шумере считается, например, что в среднем на мастера нужен отряд из полусотни бойцов. Разумеется, мастер-алхимик требует куда меньше сил, а мастер-боевик — куда больше, но в общем и целом, если эти наги будут достаточно самоотверженны, то всех воинов и слуг я, к примеру, не осилю. Без телепортации — точно не осилю. И что же придумает Абтармахан?..

— Тиглат.

— А?.. — я вынырнул из своих мыслей.

— Двурогий. Насколько он будет эффективен против простых воинов-наг? — точно! Двурогий!

— Я не видел, как сражаются наги, — осторожно отвечаю, — но если их скорость сравнима с человеческой, а кожа не намного прочнее, то он сможет принести в их ряды настоящее опустошение.

— Прекрасно. Как наиболее сведующий в магии наг, я немного расскажу о ней. У змеелюдей есть основное магическое искусство, своя школа, если хотите. Нагартаддха. В основном практикующие её занимаются трансформациями тела и взаимодействиями с живым миром. Животные, растения… Эти знания официально сберегаются нагами в глубокой тайне – даже о самом существовании нагартаддхи мало кто знает. На самом деле, “мало кто” — это далеко не мало, — Абтармахан довольно улыбнулся. — Смысл Нагартаддхи в первую очередь в особых практиках, обобщающих само понятие жизни, благодаря чему многие наги могут достаточно вольно, в рамках своих сил и познаний, разумеется, манипулировать живыми формами. Я не знаю больше ни одного народа, который мог бы делать нечто похожее, — я тоже. В Шумере метаморфизм и биомагия — это два разных направления, которые имеют между собой не особо много общего. Как и флористика та же. — Учение нагартаддха построено таким образом, что логичным продолжением его, как и высшей формой, является умение заклинать. Просто вкладывать свою волю во всё, что недостаточно сильно, чтобы её оттолкнуть. Это — высшая форма магии наг. Наличие таких возможностей и хотя бы среднего уровня сил переносит нага в верхушку иерархии их чародеев. В частности, таких можно считать местными брахманами. К сожалению, ни практик, ни учений нагартаддхи Храму неизвестно, за исключением некоторых отдельных. Но они мало что нам дали. Ходят слухи, что Роши сумел украсть некоторые знания у чародеев из народа змей, но он никогда не говорил об этом, так что это довольно сомнительная информация. Есть также и непроверенные сведения о том, что магия наг не может быть освоена кем-то кроме наг. Собственно, это очень похоже на особые чары драгоглазых или ракшасов. От врагов вам нужно будет гарантированно ожидать превращений. В первую очередь — во всяческого рода змей. Они нагам наиболее близки. Вы это уже видели, когда мы уничтожали местный клан. Помимо прочего бойтесь чар воды и всяческого рода зверей, которых наги любят натаскивать, растить и улучшать.

— Насколько сильно улучшать? — заинтересовался я.

— По-разному, но ничего невозможного или сверхопасного. В основном это будут ящерицы, увеличенные в размерах. Но может встретиться и что-то более серьёзное. Что ещё… — он задумался. — Я не уверен, но может случиться так, что врагам на помощь придут мертвецы.

— Наги уводят трупы из могил?! — ошеломлённо воскликнул аколит. Я поморщился. Знал бы он, сколько я раз трупы поднимал… Но в Индии, особенно в центре и на юге полуострова, некромантию не любят. Очень не любят. В первую очередь, правда, из-за эмушитов. Некромантия считается проклятым искусством, а владеющие ей — проклятыми людьми. И лучше бы мне никому не сообщать о том, что я могу заставить танцевать скелета чечётку.

— Нет, наги таким не занимаются… не занимались, — поправился брахман. — Ссайршейс известен тем, что в своё время много путешествовал, в том числе и по землям эмушитов. И он там надолго задержался. Роши не уверен, но он, кажется, видел у Змеиного Короля бубен. Из кожи и костей бубен. Я не знаю, что это, но подозреваю, что против нас могут выступить призраки или мертвецы. У нас есть не меньше недели, чтобы подготовить засаду. С учётом того, что от дальних кланов до восточной низины путь пешего человека занимает дней десять, то мы имеем даже больше: караван отправляется только дня через три, а движется медленнее.

— То есть рассчитывать нужно дней на пятнадцать. И у меня сразу же появляется важный вопрос. Абхилаша, ты сможешь подчинить наг своей воле? Особенно — магов? — все повернулись к женщине.

— Думаю, что да, если маг будет не сильным, — кивнула она хмуро. — Я подчиняла наг. С ними сложнее, чем с людьми, но я смогу даже с двух-трёх сотен метров околдовать чей-нибудь разум или навести наваждение.

— Прекрасно. Тогда в черновом виде я вижу сражение так. Мы нападём в специально подготовленном нами месте. Точнее — местности. После рассвета, когда большинство врагов будут спать. Это должна быть третья четверть их пути, чтобы они уже были расслаблены монотонной дорогой. Вся наша стратегия и тактика будет строиться на достижении одной конкретной цели: дать мне сражаться с Ссайршейсом один на один. Задача всех остальных, вообще всех — не пустить никого из других наг в наш бой. Я долго думал и понял, что единственная реальная возможность убить Змеиного короля — разделить его с его свитой. У нас будет ещё время придумать, как это сделать. Как только я заберу его голову, мы уйдём как можно скорее. Нам нет никакого резона сражаться с остальными нагами, если Ссайршейс будет мёртв.

— Эм… А ты точно с ним справишься один на один? — задал я вопрос, повисший в воздухе. Абтармахан посмотрел на меня так, что мне на миг показалось — сгорю на месте. Не от стыда, а от его ярости. Но он резко взял себя в руки, а его глаза, зажёгшиеся алым, потухли.

— Да. Я с ним справлюсь, — чётко и медленно проговорил