Поэтика. История литературы. Кино. - Юрий Тынянов

Среди ранних сообщений о группе и готовящемся альманахе см. заметку "Общество "Серапионовых братьев"" — "Летопись Дома литераторов",

1921, № 1; "Книжный угол", 1921, № 7, стр. 18–21; «Петербург», 1922, № 1, стр. 32. Еще до выхода альманаха проза "Серапионовых братьев" была широко известна в литературных кругах (в частности по устным чтениям) и вызвала ряд откликов в критике. См. статью М. Шагинян "Серапионовы братья", помеченную ноябрем 1921 г. (в ее кн.: Литературный дневник. СПб., «Парфенон», 1922), статью И. Груздева, одного из самых внимательных критиков прозы "Серапионов", — "Вечера "Серапионовых братьев"" ("Книга и революция", 1922, № 3), и полемику (также еще до выхода альманаха): С. Городецкий. Зелень под плесенью. — «Известия», 1922, № 42; "Ответ "Серапионовых братьев" С. Городецкому". — "Жизнь искусства", 1922, № 13; «Россия», 1922, № 2.

Рецензии на альманах давали одновременно очерки короткой биографии всей группы и ее членов: таковы статья В. Шкловского в "Книжном угле" № 7 о не вышедшем еще сборнике, вызвавшая дружескую пародию М. Зощенко ("Литературные записки", 1922, № 2, стр. 8; перепечатано: "Вопросы литературы", 1968, № 11), и статья Е. Замятина ("Литературные записки",

1922, № 1; номер вышел 25 мая 1922 г., т. е. несколько раньше рецензии Тынянова). Среди других отзывов см, рецензию И. Егорова "Семь Семионов" ("Сегодня", 1922, № 1, 10–15 октября) и любопытный неодобрительный отзыв поборника "прекрасной ясности" — М. Кузмина: "Здесь очень шумят и явочным порядком все наполняют так называемые "Серапионовы братья".

Гофмана, конечно, тут и в помине нет. Эти молодые и по большей части талантливые люди, вскормленные Замятиным и Виктором Шкловским (главным застрельщиком "формального подхода"), образовали литературный трест, может быть, и характерный как явление бытовое. Но глубочайшее заблуждение думать, что их произведения отражают сколько-нибудь современность.

Я думаю, что рассказы "Серапионовых братьев", писанные в 1920 году, в 1922 году уже устарели" ("Письмо в Пекин". — В кн.: М. Кузмин. Условности. Статьи об искусстве. Пг., "Полярная звезда", 1923, стр. 163–164).

Живо-заинтересованное отношение к "Серапионовым братьям" Горького хорошо видно из писем, отправленных им после выхода альманаха участникам группы. См. особенно письмо от 19 августа 1922 г. М. Слонимскому (ЛН, т. 70, стр. 379). Отношение Тынянова к литературной работе группы всегда было гораздо более сдержанным, что хорошо видно из публикуемой рецензии. В анкете от 27 июня 1924 г. (ИРЛИ, ф. 172, ед. хр. 129) на вопрос о степени актуальности современных прозаиков он решительно отвечает: "Самые неактуальные — "Серапионы"".

Ранее в письме к А. Г. Горнфельду (см. стр. 505) он называет публикацию "Литературными записками" (1922, № 3) автобиографий «Серапионов» "развращением <…> молодых начинающих прозаиков" (ср. также в письме Эйхенбаума к Горнфельду от 6 авг. 1922 г.: "Физиономия "Лит. записок" мне теперь ясна <…> Можно напечатать веселые автобиографии Серапионовых мальчиков, п. ч. на них есть спрос, а фельетонистов сейчас мало". — ЦГАЛИ, ф. 156, оп. 1 ед. хр. 527).

Важные фактические сведения по истории отношения к "Серапионовым братьям" советской критики содержатся в диссертации А. Д. Зайдман; в книгах В. А. Каверина "Здравствуй, брат, писать очень трудно…" (М., 1965) и «Собеседник» (М., 1973, стр. 40–59). Характеристику отношения Горького к «Серапионам» и значения его оценок для дальнейшей работы писателей см. в книге К. Федина "Горький среди нас". См. также: H. Oulanoff. The Serapion Brothers. Theory and Practice. The Hague — Paris, 1966; W. Edgerton. The Serapion Brothers. - American Slavic and East European Review. 1949, v. VIII, february: R. Sholdon. Sklovsky. Gorky and the Serapion Brothers. SEFJ. 1968, v. XII, № 1; H. Kern. Leo Lunts, the Serapion Brother. Dissertation, 1965. D. G. Piper. Formalism and the Serapion Brothers. - The Slavonic and East European Review, 1969, v. 47, № 108.

279

Вопрос о сказе у Гоголя и Лескова и роли этой традиции для русской прозы XX в. впервые с большой остротой сформулирован в статье Б. Эйхенбаума "Иллюзия сказа" ("Книжный угол", 1918, № 2; перепечатано в его кн.: Сквозь литературу. Л., 1924). К ней и отсылает беглый перечень тех же имен у Тынянова. Упомянутая традиция казалась Тынянову уже в значительной мере исчерпанной и не характерной для прозы рецензируемого альманаха. Другие критики, напротив, считали, что «Серапионы» идут "от Лескова через Ремизова" (В. Шкловский. Указ. статья, стр. 20), отмечали общий для всех них интерес к "фонетически-подчеркнутой речи" (И. Груздев. Указ. статья, стр. 111). Ср. также, у М. Шагинян о введении в рассказ "принципа устной речи" (указ. соч., стр. 106). Неустойчивость самого термина «сказ» в языке современной критики и невыясненность степени плодотворности сказа для текущей литературы показывает рецензия Н. Асеева на первую книгу М. Зощенко "Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова" (Пг., «Эрато», 1922), где сказ приравнен к стилизации и художественная действенность его взята под подозрение ("Печать и революция", 1922, № 7, стр. 316). См. также прим. 5.

280

Ср. известное разделение Б. М. Эйхенбаума (ЭП, стр. 331).

281

Сходные положения о взаимодействии поэзии и прозы были сформулированы двумя годами ранее Эйхенбаумом в докладе "Поэзия и проза" (прочитан, по-видимому, на одном из публичных диспутов в Доме искусств или "Живых альманахов" в Доме литераторов; опубл. Ю. М. Лотманом в кн.: Труды по знаковым системам, V. Тарту, 1971). Об эпохах преобладания поэзии или прозы см. также в "Обзоре художественной литературы за два года" И. Н. Розанова (датированном ноябрем 1922 г.) — в его кн.: Литературные отклики. Книгоизд-во писателей в Москве, 1923, стр. 71–76. Ср. также ранее попытку сопоставить поэзию (главным образом символистов) и прозу: Ал. Вознесенский. Поэты, влюбленные в прозу. Киев, «Гонг», 1910. См. постановку вопроса в статье (1935) Р. О. Якобсона "Заметки о прозе поэта Пастернака" (R. Jakobson. Questions de poetique. Paris, 1973; см. также прим. 42 к ст. "Литературное сегодня"). Характерно сопоставление понятий «проза» и «поэзия» — со ссылкой на "Охранную грамоту" Пастернака, — сделанное Тыняновым в беседе с Кавериным о романе "Художник неизвестен" (В. Каверин. Собеседник, стр. 31).

282

Подробнее это требование и ожидание обосновано было в докладе Л. Лунца "На Запад!" (прочитан на собрании "Серапионовых братьев" 2 декабря 1922 г.; «Беседа», 1923, № 3), а также в статьях Тынянова 1924 г. "Сокращение штатов" (см. в наст. изд.), "200 000 метров Ильи Эренбурга" ("Жизнь искусства", 1924, № 4).

283

"Творчество Лескова начинает заново привлекать к себе внимание, писал Эйхенбаум в рецензии на вышедшую в 1923 г. книгу А. Волынского "Н. С. Лесков". - <…> Отодвинутая на второй план линия Даля — Лескова начинает побеждать и выдвигается как свежая, неиспользованная традиция. Настало время для новой историко-литературной оценки Лескова" ("Книга и революция", 1923, № 2, стр. 56).

284

В этом предсказании нашло свое выражение умение Тынянова-критика угадывать возможности и само направление работы вступающего в литературу писателя: далее Зощенко действительно уходит от экзотического слова — к слову, получившему массовое хождение в бытовом диалоге, от ходячего, «олитературенного» сказа — к "новым языковым образованиям". Ср. в еще одной статье о «Серапионах»: "Отлично пользуется Зощенко синтаксисом народного говора; расстановка слов, глагольные формы, выбор синонимов — во всем этом ни единой ошибки, забавную новизну самым стертым, запятаченным словам он умеет придать ошибочным (как будто) выбором синонимов, намеренными плеоназмами <…> И все-таки долго стоять на этой станции Зощенко не стоит. Надо трогаться дальше, пусть даже по шпалам" ("Литературные записки", 1922, № 1, стр. 7).

285

Основной корпус произведений Л. Н. Лунца, собранный в 1960-е годы, главным образом усилиями секретаря Комиссии по литературному наследию писателя (создана 10 мая 1967 г.) С. С. Подольского (1900–1974), хранится в архиве Лунца в ЦГАЛИ (ф. 2578). Важный материал по истории осмысления творчества Лунца в 1960-х — начале 1970-х годов собран в протоколах Комиссии и переписке ее членов (там же).

286

Ср. отрицательную оценку этого рассказа и всей прозы альманаха у Н. Асеева: "Именно анекдотичность быта привлекает внимание у группы молодых беллетристов, объединенных под именем "Серапионовых братьев". Стилизует ли, упрощая ремизовский язык, М. Зощенко, пытается ли видоизменить фактуру повествования вставками протоколов, выписками из блокнотов, вырезками из газет Ник. Никитин ("Дэзи"), — везде оживляется это повествование лишь анекдотом, подслушанным диалогом, смешным словосочетанием, а не волевым движением автора" ("Печать и революция", 1922, № 7, стр. 77). Ср. иную оценку этих же особенностей прозы «Серапионов» у автора "Разговора о Данте": "Чего же нам особенно удивляться, если Пильняк или серапионовцы вводят в свое повествование записные книжки, строительные сметы, советские циркуляры, газетные объявления, отрывки летописей и еще бог знает что. Проза ничья. В сущности она безымянна, <…> Я думаю, это — не в обиду, это — хорошо" ("Литературная Москва. Рождение фабулы". — «Россия», 1922, № 3, стр. 26–27).