Имя всего Сущего - Дженн Лайонс

герцог. – Буду рад, если вы присоединитесь ко мне. Нам нужно многое обсудить.

– Кто эта женщина? Она же не… – И тут я увидела его кабинет, и у меня отвисла челюсть.

Вдоль стены за моей спиною располагался огромный книжный шкаф, но мое внимание привлекло совсем не это. О нет! Во всем были виноваты регалии джоратского турнира, украшавшие противоположную стену. Флагов и знамен было достаточно, чтобы порадовать добрую половину ярмарочной площади кричащих и бушующих поклонников.

Причем герцог тоже не был поклонником какой-то одной команды, хотя ему явно нравились рыцари Ферры, обычно проигрывавшие во многих турнирах.

Также на противоположной стене висела карта Восточного Куура. Я заметила булавку, воткнутую в столицу знамени Барсина – Мерейну. И еще одну – на перевале Тига.

Я отвела взгляд.

Благодаря горящему камину и удобным креслам комната казалась весьма теплой и уютной. Стены из черного камня были скрыты под панелями из лиственных пород, поэтому кабинет выглядел весьма привлекательно.

– Вы мой поклонник? – Я ничего не смогла сделать с проклюнувшимся в голосе недоверием. – Смотрите турниры?

Усмехнувшись, он уселся рядом с камином. На столе перед ним стоял большой поднос с мясом и рагу с жареным рулетом – как я надеялась, с овощами. Так же я увидела серебряный графин, от которого шел пар. Рядом с подносом кто-то положил доску для зайбура без фигур.

– О да, – согласился он. – Я ваш большой поклонник. Не только из-за соревнований как таковых. Это ведь и есть основная предпосылка всех турниров. Величайший вопрос, который задают себе на протяжении многих веков все правители, звучит так: что делать с постоянной армией? Кандор решил эту проблему, раз за разом находя для своих солдат новую войну, но что делать, когда земли для завоевания заканчиваются? – Он махнул рукой: – Хорвешу приходится бороться с Пустошью и, я полагаю, с Манолом, но что делать Джорату? Джорат зажат между тремя провинциями Куура, у которых нет внешних границ, кроме побережья, настолько охваченного штормами, что ни один флот не посмеет напасть на него. Что делать Джорату со всеми теми, кого воспитали в вере, что бутон настоящего взрослого человека может распуститься лишь на поле боя?

Я выросла, зная ответ на этот вопрос:

– Мы превратили это в спорт.

– Вы превратили это в спорт, – согласился он. – И спорт – весьма важное, точнее, экономически значимое начинание, в которое глубоко вовлечено ваше население. В результате вы проявляете героическую доблесть на поле боя, но при этом получается гораздо меньше жертв. Гениально! – Герцог на миг замолчал. – По крайней мере, до тех пор, пока снова не появится реальная угроза. Но, возможно, не столь гениально сейчас, когда ваши «рыцари» не знают, как справиться с реальной опасностью.

– Да, кто бы мог подумать, что вы нападете на них с колдунами, демонами и драконом. – Я даже не старалась скрыть свое презрение.

– Действительно, кто? – ухмыльнулся он. – У вас была возможность поесть? – Он указал на еду: – Я был бы польщен, если бы вы разделили со мной трапезу.

– Спасибо. Я умираю с голоду.

Усевшись, я принялась накладывать себе еду. Кажется, герцог удивился.

Похоже, он должен был первым приступить к еде – либо как герцог, либо как мужчина. И какой вариант правила ни был бы верен, я не подходила ни под один вариант. Знай я, что так ошибусь, и я бы специально попыталась первой схватиться за тарелку.

Я разрезала рулет ножом и увидела внутри какое-то белое студенистое вещество.

– Что это?

– Китовый жир, – ответил он. – Вы должны это попробовать: это просто восхитительно.

Я посмотрела на поднос:

– Здесь есть что-нибудь, кроме мяса?

– В чае нет мяса, – ответил он. – Мне очень жаль. Никто не сказал, что вы не едите мяса.

– Я ем мясо, – возразила я. – Как и многие джоратцы. Мы не едим его каждый день, иначе у меня просто заболит живот. – Я потянулась за чаем: по крайней мере, это было безопасно.

Или нет. Прямо в кружке плавала огромная головка масла. И хотя против этого я не испытывала никаких угрызений совести, но от неожиданного вкуса чуть не подавилась.

Герцог, поджав губы, наблюдал за мной.

– Здесь, в Йоре, очень холодно, – пояснил он. – Поэтому мы и едим мясо и жир. Раньше, пока куурцы не вторглись и не разрушили Весенние пещеры, мы ели больше растений.

– Вы могли бы завозить овощи, – заметила я.

– Да, – согласился он. – Могли.

– Если вы отказываетесь сотрудничать с Королевскими Домами, почему в большом зале было столько пирующих?

– Но ведь вы не видели вчера там Дома Де Арамарин, не так ли? Нигде не было ни малейшего намека на зеленый цвет. Так же как и Дом Де Нофра, или Де Кард, или Дом Д'Эринва? Они вполне довольны существующим положением вещей. А что насчет остальных? Они как раз более открыты для перемен.

– Не боитесь, что они вас предадут?

– Уверен, что они меня предадут – но только если подумают, что я потерплю неудачу.

Я отставила чай.

– Ваша светлость, почему я все еще жива?

Он засмеялся и откинулся на спинку стула:

– А вы не церемонитесь!

– Я весьма ценю то, что я жива, но я чувствовала бы себя лучше, если бы понимала, каковы мотивы этого. А я не понимаю. – Я сложила руки на коленях. – Вы напали на деревни и города по всему Джорату. Напали так, что герцог Ксун и не распознал бы, что это нападение, не говоря уже о том, чтобы противостоять им. Но что случится в Джорате, когда люди поймут, что их герцог не может защитить их от угрозы, которая произошла так недавно, что дети до сих пор мучаются кошмарами? Еще один Адский Марш. Что случится, если вы явитесь и сделаете то, на что неспособен наш герцог, – если вы спасете их от этого кризиса? – Я пожала плечами: – Вы получите доступ ко всем земельным угодьям, к каким только захотите. И если не считать ваших первоначальных атак – это можно было бы даже назвать бескровным поглощением. Вам не придется завоевывать Джорат. Мы вручим вам корону и потребуем, чтобы Высший Совет Куура назначил вас главным.

Каэн выглядел довольным.

– Вы счастливы, не так ли?

Я закатила глаза:

– Тот факт, что я вижу вашу стратегию, лишь сильней меня озадачивает – я не пойму, зачем вы привели меня сюда. Почему бы не позволить Релосу Вару убить меня? – Я остановилась. – Или это была его идея сохранить мне жизнь?

– Общая. И может, вы догадываетесь почему?

Я нахмурилась:

– Я бы не спрашивала у вас, если