Скрытый Тибет. История независимости и оккупации - Сергей Кузьмин

Назначение амбаней в Лхасу усилило имперское влияние, но не означало вхождения Тибета в состав Цинской империи. Тибет стал зависимым государством. Отношения напоминали протекторат. Амбани обычно не вмешивались в дела, выполняя роль наблюдателей и посредников между тибетцами и императором. После 1793 г. их влияние возросло, но не привело к установлению цинского суверенитета. С тех пор международные связи осуществлял или сам Тибет, или амбани от его имени. Их влияние колебалось от существенного до почти нулевого в зависимости от конкретной ситуации и личности амбаня. Назначение министров (калонов) могло согласовываться с амбанями, но назначались тибетцы с учетом мнения правящих кругов и народа.

А.С. Клинов пишет, что в результате принятия Лхасой в 1793 г. «Высочайше утвержденного Устава по приведению в порядок дел в Тибете» (то есть «Тибетского Уложения» 1792 г.), который разграничивал полномочия Лхасы и Пекина, произошло вхождение Тибета в состав Китая.{2004} По его мнению, это событие уточнило принцип «наставник — покровитель»: наставник, будучи жителем данной страны, занимает более низкое положение, чем монарх. Поэтому Тибет стал вассальным государством. Император предложил принять или отвергнуть документ, Далай-лама принял — значит, принял и сюзеренитет Китая. Поэтому данное Уложение зафиксировало положение Тибета как внутреннего вассала Китая. Оно имеет приоритет перед принципом «наставник — покровитель», так как является более конкретным нормативным актом, а при юридической коллизии действует конкретная, а не общая норма. Согласившись принять Уложение, то есть войти в состав Китая, тибетское правительство признало верховенство китайского права над тибетским. Сфера действия принципа «наставник — покровитель» географически уже сферы китайского права, охватывающей Восточную и в значительной мере Центральную Азию.

С этим трудно согласиться. Китай — не империя Цин. Уложение не имеет приоритета перед принципом «наставник — покровитель». Эти нормы вообще нельзя сравнивать в системе понятий современного международного права. Кроме того, в Уложении не фиксировалось ни вхождение Тибета в империю Цин, ни его положение как внутреннего вассала. Тибетцы приняли лишь часть статей Уложения. Тем самым они приняли помощь в управлении, а не вошли в состав другой страны и не отказались от верховенства принципа «наставник — покровитель», который не противоречил Уложению.

Один из важных аргументов о подчинении Тибета Цин — выявление перерождений высших лам жеребьевкой из Золотой вазы. Но она применялась далеко не всегда, амбани не «руководили» ею, а просто участвовали или были наблюдателями. Нельзя не согласиться с выводом, основанным на анализе многочисленных источников: «Императорскому наместнику отводилась роль арбитра в процедуре избрания реинкарнации путем вытягивания жребия»{2005}. Императорские печати, даруемые Далай-ламам, не имели обязательной силы для тибетцев.{2006}

То, что китайские источники трактуют как реальное управление тибетскими делами, в действительности было помощью в них, а не осуществлением властных функций.{2007} Аналогом этого может быть высокий статус послов в некоторых странах. Так, страны социалистического блока были сателлитами СССР, который оказывал большое влияние на их политику, государственные назначения, выработку законодательства, внутреннюю и внешнюю политику. Советские послы влияли на их дела сильнее, чем пинские амбани — на тибетские. Но из этого не следует, что социалистический лагерь был частью СССР. Например, Москва направляла политику МНР, а советских войск там было гораздо больше, чем цинских — в Тибете. Помню, как в начале 1980-х гг. по Монголии из СССР чуть не ежедневно шли железнодорожные составы с солдатами и военной техникой. Но никто не считал Монголию частью России.

Как показано выше, не следует придавать большого значения китайской историографии, по которой любые миссии — это миссии «данников». Если бы Тибет и Монголия рассматривались как неотъемлемые части империи Цин (как Китай или Маньчжурия), они не имели бы с ней отношений «данничества», похожих на сюзеренитет. Тибетскими делами в Пекине ведала палата Лифаньюань, в ведении которой были не маньчжуры и не китайцы, а «внешние» народы: монголы, тибетцы, русские, тюрки. В 1906 г. Лифаньюань была преобразована в Лифаньбу — отдел Цзунли-ямыня (внешнеполитической канцелярии). В целом, деятельность Лифаньюаня на подведомственных территориях во многом дублировала центральные органы империи, сочетая исполнительные, законодательные и контрольные функции.{2008}

Таким образом, отношения маньчжурских императоров с Далай-ламами были отношениями «наставник — покровитель» с признаками протектората в те периоды, когда Тибету оказывалась военная помощь.{2009}

Вмешательство Великобритании в отношения Тибета с маньчжурами нарушило равновесие. Хотя Тибет рассматривался обеими сторонами как политический субъект, отличный от Цинской империи,{2010} именно Британия зафиксировала ее сюзеренитет над Тибетом в международно-правовом документе. При этом она заботилась, прежде всего, об удержании своей колонии — Индии.

К северу от нее Британия старалась поддерживать буферную зону, где исключались бы влияния Цинской и Российской империй.{2011} Но Великобритания не защищала эту цель ни существенной помощью Тибету в обретении независимости, ни присоединением его к Индии в качестве протектората, подобного Сиккиму или Бутану. Избегая международных проблем, британцы вместо этого продвигали идею автономии в виде пинского сюзеренитета, то есть фактической независимости в контексте символического подчинения Пекину.

По-видимому, кроме политической целесообразности, здесь играл роль евроцентризм, в рамки которого не укладываются отношения «наставник — покровитель». По воспоминаниям дипломата Ч. Белла, Далай-лама XIII считал связи Тибета с Цин не более чем своими личными связями как наставника лично с императором как покровителем. Белл{2012} был одним из немногих европейцев, понимавших несводимость этих отношений к европейским понятиям. А в 1903 г. сам лорд Дж.Н. Керзон, вице-король Индии, подчеркивал, что Далай-лама — суверен своей страны и фактически, и юридически. 8 января 1903 г. он писал в Лондон: «Так называемый сюзеренитет Китая над Тибетом — конституционная фикция: политическое жеманство, которое делается только по причине его удобства для обеих сторон».{2013} Керзон отмечал, что амбань в Тибете не имел статуса «вице-короля», а был обычным послом. Нельзя считать, будто «так называемая независимость Тибета является лишь продуктом второй половины XIX в., когда началась колониальная, империалистическая агрессия в отношении Китая».{2014} Скорее наоборот: продукт этой агрессии — введение Британией «китайского сюзеренитета» над Тибетом, ставшее препятствием международному признанию последнего.

Лхасское соглашение 1904 г. отрицало прерогативу маньчжурского правительства заключать договоры от имени Тибета. Более того, обязательство никак не предоставлять свою территорию «иностранной власти» буквально обозначало любые страны, кроме Великобритании, — в том числе и Цинскую империю.{2015} Важное значение Лхасской конвенции состоит в признании британским правительством полной способности тибетского правительства входить в договоры независимо от маньчжурского императора. Но под давлением критики Британия в 1906 г. заключила с Цинской империей дополнительное соглашение (к Лхасскому). Оно исключало Цин из «иностранной власти» и вручало маньчжурам прерогативу ведения иностранных дел за Тибет. Теперь уже Цин в большей степени, чем Великобритания, отвечала за целостность Тибета. Позже китайские власти ошибочно трактовали это как отмену автономии.

Тибет не рассматривался как неотъемлемая часть какого-то государства ни в одном соглашении XIX — начала XX в. Признавалось лишь право императора заключать от его имени договоры по международным вопросам. Но и оно не рассматривалось как неотъемлемое. Заключенные империей международные договоры и соглашения не считались действительными для Тибета, если не были заключены специально для этой страны.{2016} С другой стороны, это не включало применимость к Тибету договоров, заключенных для империи в целом. Ч. Ран{2017} пишет, что конвенция между Россией и Великобританией по делам Персии, Афганистана и Тибета 1907 г. была нелегитимной, поскольку подписана за спиной Китая. В действительности, она нелегитимна потому, что подписана за спиной Тибета. В КНР считается, что «это был первый международный официальный документ, в котором произведена подмена «суверенитета» Китая над Тибетом на «сюзеренитет».{2018} Подмену понятий содержит как раз эта фраза. Суверенитет — понятие европейское, в империи Цин сама концепция власти была другой, эта империя — не Китай.