Путь эльдар: Омнибус - Энди Чемберс

— Добро пожа… — начал архонт Белого Пламени, но пришелец перебил его:

— Пожалуйста, позвольте мне для начала возблагодарить вас обоих за мое возвращение. Без вашей помощи я бы до сих пор был заперт в Шаа-доме. Сколько времени прошло?

— Три тысячи лет, — ответила Кселиан с понимающей улыбкой.

— Неудивительно, что я чувствую себя столь иссушенным! И Вект все еще у власти, я прав?

— Почему ты так считаешь? — спросил Иллитиан резче, чем ему хотелось. Эль’Уриак запрокинул голову и рассмеялся. Это был открытый хохот над дружеской шуткой.

— Зачем еще я мог тебе понадобиться? — ответил он. — Только враги Векта желают моего возвращения, и это значит, что Вект должен быть жив. А если он жив, он должен быть у власти.

— Истинная правда, — желчно сказал Иллитиан. — Тогда я скажу прямо — присоединишься ли ты к нам и поможешь ли свергнуть тирана? Готов ли ты посвятить себя этому деянию?

К изумлению Иллитиана, высокий эльдар обнял его. Движение было таким быстрым, а объятия столь крепкими, что на миг он испугался за свою жизнь. Эль’Уриак пристально посмотрел ему в глаза и проговорил:

— Я перекую твои войска в машины разрушения, которые сокрушат всех твоих врагов до последнего, я поселю смятение среди твоих недругов и расплачусь по счетам с твоими друзьями, так что они никогда больше не подвергнут сомнению верность к тебе. Я помогу тебе подняться к самому зениту могущества, и вместе мы уничтожим тирана, как я должен был сделать много лет назад. Я бы пообещал тебе все это просто в благодарность за то, что ты для меня сделал, но я поклянусь в этом жизнями тех, кто жил в моих владениях, кого убил Вект. На этот раз я ударю первым. На этот раз Вект почувствует мой клинок.

Эль’Уриак отпустил его, и Иллитиан сделал маленький шажок назад, чувствуя головокружение. Беллатонис стоял поблизости и с растущим волнением пытался привлечь внимание Иллитиана. Похоже, новости у него были не самые лучшие. Архонт воспользовался этой возможностью, чтобы вырваться из эмоционального водоворота Эль’Уриака.

— Что такое, Беллатонис? — резко спросил Иллитиан. Его раздражение теперь сконцентрировалось на источнике, которым был мастер-гемункул. Развалины опустили саркофаг Крайллаха, сняли его с цепей и теперь освобождали свежее розовое тело от трубок, перевязок и густых амниотических жидкостей. Архонт Вечного Царствия выглядел, как новорожденный с плотно зажмуренными глазами.

— Мне надо обсудить с вами некоторые… аномалии, которые могли произойти, мой архонт, — сказал Беллатонис, поминутно кланяясь. Мастера-гемункула, видно, что-то глубоко тревожило, иначе он не стал бы так бездумно напрашиваться на гнев архонта.

— В чем дело, гемункул? — холодно ответил Иллитиан. — У нас впереди много работы, и у меня нет времени медлить. Что с Крайллахом? Он нормально возродился?

Он заметил, что Беллатонис упорно старается не смотреть прямо на Эль’Уриака.

— Да, мой архонт, но в этом-то и дело. Аномалия. Все слишком быстро. Оба ожили невероятно скоро. По моим расчетам…

— Достаточно! — взревел Эль’Уриак.

Беллатонис внезапно отлетел в сторону, как будто в него врезался невидимый кулак. Длинное тело гемункула с хрустом ломающихся костей врезалось в стену на расстоянии пяти метров, сползло по ней и замерло неподвижной скомканной кучей на полу. Зал наполнился треском психической энергии, глаза Эль’Уриака сверкали внутренним огнем. Все присутствующие замерли, шокированные столь грубым использованием такой огромной мощи. Иллитиан охнул, увидев, как один из развалин Беллатониса, тот, кого звали Ксагор, бросился на возрожденного архонта с одним только ножом. Его рука рванулась к собственному оружию, чтобы сразить обезумевшего глупца до того, как он успеет ранить Эль’Уриака. Но Иллитиан не успел ничего сделать. Один взгляд Эль’Уриака превратил нож развалины в массу жидкого металла. Прислужник закричал и повалился на пол с сожженной до запястья рукой. Поток психической энергии усилился так, что она, казалось, начала сочиться из воздуха, густая, как патока

— Ты прав, — с ледяным спокойствием сказал Эль’Уриак, — у нас впереди много работы, друзья мои, слишком много, чтобы нас отвлекали тривиальности. Я уже достаточно долго ждал. Возьмемся за дело без промедления.

Иллитиан обнаружил, что согласно кивает, и все мысли о судьбе гемункула на время исчезли из его головы, вытесненные чарующей харизмой Эль’Уриака. Архонт снова почувствовал подъем духа. Все шло просто идеально.

Глава 13. ВЕЧНОЕ ЦАРСТВИЕ

Сон Крайллаха изменился. Он по-прежнему видел Комморру — сверкающую корону шпилей, окруженную драгоценной диадемой из безмятежно вращающихся субцарств. Он наблюдал свой собственный образ, тянущийся к пролетающему мимо самоцвету, и знал, что, если только ему удастся спрятать драгоценность в ладони, он сможет оторвать ее от Темного Города и владеть ею единолично. Зачастую он медлил в самый последний момент, запутавшись среди ярких движущихся сфер, или же его пронзал внезапный необъяснимый страх, но с каждой ночью его рука неуклонно дотягивалась все ближе.

Результат всегда был одинаков. В тот самый миг, как пальцы смыкались на драгоценном шарике, он чернел, трескался и ускользал в пустоту. От падения распространялись волны энтропии и с ураганной силой проносились между субцарствами, отчего те сталкивались, словно бусины на нитке. Громады шпилей Верхней Комморры дрожали и стенали, зубчатые минареты и покрытые шипами крыши качались, как деревья в бурю. Вниз сыпались обломки — крошечные порхающие лепестки во сне, гигантские лавины металла и керамики в реальности — обрекая на гибель десятки тысяч жителей Нижней Комморры. Субцарства бешено крутились и разлетались по сторонам, а сверкающую корону окутывали пламя и молнии.

Крайллах неуютно заворочался в своем гнезде из золотых шелков. Предшествующая ночь, полная утомительных, но в конечном итоге не принесших никакого удовольствия развлечений, стоила ему многих сил. На какое-то время он почти почувствовал себя прежним, полным энергии сибаритом, но почему-то так и не достиг этого состояния. Вчера ему захотелось наказать нескольких своих миньонов, чтобы облегчить свою досаду и подстегнуть других к большей активности, но даже на это ему не хватило энтузиазма.

После бесполезной оргии архонт вернулся в свою святую святых в надежде, что там он наконец почувствует безмятежность, как это уже было много раз. Но стены из несокрушимого камня, окованные непробиваемым металлом, не успокоили его. Враги уже проникли внутрь — маленькие замаскированные заговорщики, сомнение и страх, рыщущие по темным закоулкам сознания.

Он не понимал. Все должно быть идеально. Вечное Царствие восстановилось после внутренних раздоров и стало еще сильнее, чем когда-либо. Насколько позволял этикет, кабал всегда набирал новобранцев по самым общим критериям, так как Крайллах верил в то, что количество — само по себе качество. В последнее время ему, впрочем, пришлось стать более разборчивым, чтобы проредить переполненные ряды Вечного Царствия.

Идея ему понравилась, и он отметил про себя, что надо бы обсудить ее с Морром. Нужно применить жесткие меры, чтобы в будущем превратить кабал в более серьезную военную силу. Архонт позволил себе на какое-то время погрузиться в фантазии, воображая себя предводителем мощной дисциплинированной армии, а не того вооруженного сброда, который служил ему ныне. При достаточной силе он сможет навязать свою власть меньшим кабалам, захватить новые территории и сделать Вечное Царствие именем, которое внушает страх, как ему и подобает.

По крайней мере, огромный приток новобранцев принес с собой немалую выгоду, что согревало даже сморщенное черное сердце Крайллаха. Всевозможные богатые дани и торговые прибыли наполняли его сундуки, стирая все сомнения, которые архонт питал по поводу своего будущего состояния.

Да, все шло идеально, все наконец-то было именно так, как он хотел. Новое тело, молодое и полное жизни, каким оно не было уже несколько веков, аппетиты увеличились не меньше, чем вдвое, и все же… И все же казалось, что, несмотря на идеальный ход вещей, он не мог до конца утолить свою внутреннюю жажду. Как будто бы в душе возникла дыра — или, точнее, уже существующая дыра, размером не больше замочной скважины, расширилась и превратилась в зияющий портал. Чувство пустоты внутри не исчезало, каждый лакомый кусочек словно падал прямо сквозь него в бездну, которую невозможно было заполнить.

Крайллах был уверен: с ним что-то сделали во время возрождения. Запертый в саркофаге, в считанных метрах от воскрешаемого древнего императора, он ощутил чудовищное, ничем не скрытое присутствие сущности, которая оседала на стремительно восстанавливающихся костях и сухожилиях. Он видел немыслимый голод Эль’Уриака до того, как его окутала плоть и спрятала от взора смертных. Это присутствие наложило отпечаток на Крайллаха, и он до сих пор чувствовал себя меченым, как будто Эль’Уриак пронзил его ледяным копьем и оставил наконечник в ране. Архонт почувствовал, что дрожит при мысли об этом.