Автостопом по Галактике. Опять в путь (сборник) - Дуглас Адамс

Перевернуть его на спину или не надо? Может, у него что-то сломано? Может, он проглотил язык? Может, он подаст на него в суд за неоказание помощи? И в конце концов, кто это такой?

В это мгновение человек громко застонал и перевернулся на другой бок.

Артуру померещилось, что…

Он пригляделся к лежащему.

Пригляделся повнимательнее.

Протер глаза, чтобы быть уж совсем уверенным.

Хотя не так давно ему казалось, будто хуже быть уже не может, ему сделалось значительно хуже.

Человек застонал еще раз и медленно открыл глаза. Потратив около секунды на то, чтобы сфокусировать взгляд, он вздрогнул и сел.

– Ты! – вскричал Форд Префект.

– Ты! – вскричал Артур.

Форд снова застонал.

– Ну и что ты мне расскажешь на этот раз? – спросил он и с деланым отчаянием прикрыл глаза.

Через пять минут Форд Префект уже сидел по-турецки и потирал здоровенную шишку, вскочившую у него за ухом.

– Что это, черт подрал, за женщина была? – спросил он. – И почему вокруг нас толкутся белки? Что им от нас нужно?

– Меня эти белки донимали всю ночь, – ответил Артур. – Все пытались всучить мне журналы и прочую ерунду.

– Правда? – нахмурился Форд.

– И куски полотенца.

Форд задумался.

– А! – сказал он. – Твой корабль разбился где-то поблизости?

– Да, – не без усилия кивнул Артур.

– Тогда, кажется, ясно. Дело житейское. Роботы-стюарды погибли, а управляющий ими кибернетический мозг – нет, вот он и начал дрессировать местную фауну. Этак он всю местную экосистему может превратить в индустрию сервиса по снабжению всех прохожих полотенцами и напитками. Надо бы принять закон против этого. Впрочем, возможно, его уже приняли. А может быть, приняли закон против таких законов, чтобы все было хорошо. Хо-хо. Что ты сказал?

– Я сказал, эта женщина – моя дочь.

Форд замер, не отнимая руки от шишки.

– Ну-ка повтори.

– Я сказал, эта женщина – моя дочь, – хмуро повторил Артур.

– Вот уж не знал, – произнес Форд, – что у тебя есть дочь.

– Значит, ты много чего про меня не знаешь, – заметил Артур. – И если уж на то пошло, я и сам много чего про себя не знаю.

– Ну-ну. Когда это ты успел?

– Не знаю точно.

– Вот это мне более знакомо, – сказал Форд. – Кстати, теоретически в этом должна была участвовать и мать?

– Триллиан.

– ТРИЛЛИАН? Я и не знал, что…

– Нет. Послушай, это все гораздо сложнее…

– Я припоминаю, она мне как-то на бегу говорила, что у нее есть ребенок. Я ведь с ней иногда сталкиваюсь. Правда, с ребенком ее никогда не видел.

Артур промолчал.

Форду показалось, что голова – вернее, полголовы – у него вновь лишилась способности к связному мышлению.

– Ты уверен, что это ТВОЯ дочь? – спросил он на всякий случай.

– Скажи мне лучше, что случилось?

– Тьфу. Долго рассказывать. Я собирался забрать посылку, которую послал себе на твое имя…

– Так что там такое было?

– Боюсь, это может оказаться невообразимо опасно.

– И ты послал ее МНЕ?! – возмутился Артур.

– Мне в голову не пришло места безопаснее. Я думал, что могу всецело на тебя положиться: что тебе она будет абсолютно по фигу и ты в нее не полезешь. Кстати, у меня почти нет информации о тебе. Я летел практически вслепую. Никаких сигналов. Я так понял, у вас тут нет сигнализации, маяков там, связи?

– Потому-то мне здесь и нравится.

– И тут я поймал слабый сигнал с твоего «Путеводителя», вот и полетел на него, ничуть не сомневаясь, что прилечу к тебе. Сел в каком-то дремучем лесу. Совершенно ни хрена не понял. Вылез наружу и увидел эту женщину. Я пошел к ней поздороваться и тут увидел, что она взяла эту штуку себе.

– Что за штуку?

– Ту, что я тебе послал! Новый «Путеводитель»! Птицу! Ты же должен был беречь ее, идиот, а она сидела на плече. Я побежал, и она двинула меня камнем.

– Ясно, – сказал Артур. – И что ты сделал?

– Я? Упал, что же еще. Тяжко раненный. А они с птицей пошли к моему кораблю. К моему кораблю, то есть к Р86.

– Что-о?

– Р86, клянусь Зарквоном. Моя кредитная карточка теперь пребывает в нежной дружбе с центральным компьютером «Путеводителя». Видел бы ты этот корабль, Артур, это…

– Значит, Р86 – это корабль?

– ДА! Это… ладно, к черту. Давай сначала разберемся с тобой. Или с тем, что произошло. В общем, они пошли к кораблю, и это меня очень огорчило. Можно сказать даже, потрясло. Видишь ли, я стоял на коленях, истекая кровью, так что мне ничего не оставалось, как взмолиться. Я молил: пожалуйста, Зарквона ради, не угоняйте мой корабль. Не оставляйте меня посреди какого-то первобытного леса с черепно-мозговой травмой и без медицинской помощи. Я говорил ей, что мне без корабля будет плохо, но и ей тоже не поздоровится.

– Что она тебе ответила?

– Она еще раз стукнула меня по голове своим камнем.

– Да, похоже, это в самом деле моя дочь.

– Славная девочка.

– К ней надо привыкнуть, – вздохнул Артур.

– Она что, к знакомым нежнее относится?

– Нет, – пояснил Артур. – Ты бы лучше знал, когда пригнуться.

Форд поднял голову и попытался оглядеться.

Небо начинало светлеть на востоке – в смысле, там, где должно было восходить солнце. Артура солнце не особенно радовало. После такой адской ночки меньше всего ему хотелось наступления треклятого дня, который осветит это Зарквоном проклятое место.

– Слушай, Артур, что это ты делаешь в такой дыре? – поинтересовался Форд.

– Ну… – замялся Артур. – В основном сандвичи.

– Чего-о?

– Я работаю… то есть, наверное, теперь уже нет… мастером сандвичей для маленького племени. Нет, знаешь, я правда попал в трудную ситуацию. Когда я попал сюда… то есть когда они спасли меня из-под обломков суперсовременного лайнера, который тут как раз разбился, они были очень добры ко мне, и я подумал, может, и я смогу быть им полезным в чем-то. Ты же знаешь, я – образованный человек, дитя высокоразвитой цивилизации, значит, я смогу научить их чему-нибудь. И разумеется, не смог. Если уж на то пошло, у меня нет ни малейшего представления о том, как все устроено. Я уж не говорю о простых вещах вроде авторучки там или артезианского колодца. Ни малейшего представления. Я ничего не мог. А потом у меня что-то случилось плохое настроение, и я сделал себе сандвич. И это вдруг страшно их удивило. Они никогда раньше не видели сандвичей. Они даже не представляли себе, что на свете бывает такое, а я к тому же люблю делать сандвичи, вот так и вышло.

– И тебе это НРАВИЛОСЬ?

– Ну… да, пожалуй. Да, правда. В этом деле главное – хороший набор ножей.

– Слушай, и тебе это не казалось бестолковым, безумно, оглушительно, отупляюще тягомотным занятием?

– Ну… нет. Вовсе нет. Ничуть не тягомотным.