Легенды Раэнора - Анна Соболева

Остолбенев от изумления, Итис не мог поверить, что эта юная, полная детского веселья дева — неприступная жрица с холодными глазами. Однако он, один из всех, предпочитал видеть ее строгой дочерью Единого. Его сердце было свободно от любви, всецело отданной богам.

Ночь длилась. Тьма не торопилась рассеиваться. Дождь все лил. Но Хранитель чувствовал — утро недалеко. Он проверил огонь в камине, поправил сбившееся одеяло и пошел к себе.

Весь следующий день Элен и Итис провели в сокровищнице Святилища. Они тщательно паковали и аккуратно вносили в список самые ценные книги, украшения, обрядовые одежды. Конечно, служители многое уже увезли. Но то, что осталось, тоже заставило Элен задуматься.

— Не представляю, как мы потащим все это в Хьорланд. — Она растерянно оглядывала громоздящиеся вокруг коробки и ящики.

— Возьми лишь то, что не можешь оставить. Остальное спрячь в тайники. Когда-нибудь ты или твой сын вернетесь за ними, — подсказал Хранитель.

— Ты все говоришь о сыне. А может, у меня будет девочка, маленькая княжна!

— Вряд ли, госпожа. Я видел твоего мужа. Его ребенок будет воином. Так же, как отец.

— Я бы этого не хотела.

После обеда Итис собрался на прогулку. Элен напросилась пойти с ним. Тепло одевшись и закутавшись в плащ, она вышла из натопленного дома на улицу, под нудно моросящий дождь. Фонари тускло горели, не в силах рассеять серую мглу. Медленно шагая по выложенным камнями дорожкам, Элен оглядывалась, не узнавая долину. Петлявшая меж полей речка разлилась. В том месте, где был горбатый мостик, по которому она перебегала, чтобы попасть к озеру, из мутной воды торчали лишь перила. Лавандовые поля превратились в бурые вязкие топи. В апельсиновых садах дождь стучал в маленькие тугие барабанчики, а в оливковой роще шелестел, стекая по мягким бархатистым листьям. Очертания гор в полутьме были размыты, как будто дождь одолел и камень.

— Какое уныние! — шептала Элен. — Как ты здесь будешь один?

— Я же объяснил тебе, госпожа, — терпеливо ответил Хранитель. — Я не могу уехать. К тому же, я здесь не один.

Не скрывая раздражения, Элен в досаде отвернулась от него:

— Когда все в тебе нуждаются, обрекать себя на затворничество и бессмысленную гибель? Твое упрямство преступно.

Итис, глядя на княгиню, миролюбиво улыбался:

— Госпожа моя, к чему нам ссориться? Мы не переубедим друг друга. Каждый уверен, что прав именно он.

— А вот я прикажу своим воинам связать тебя и силой увезу отсюда! — запальчиво выкрикнула Элен.

— Вполне возможно, что я дам себя связать. Не годится причинять вред твоим людям. Но силой увезти Хранителя из Святилища не удастся даже тебе. Вы погибнете вместе со мной. Боги меня не отдадут. Ты же знаешь это.

На следующее утро Элен покидала Святилище. Уже взявшись за повод, чтобы сесть в седло, она обратилась к стоявшему рядом Хранителю:

— Тебе открыто будущее. Скажи, что меня ждет? Я встречусь со своим мужем? Буду снова счастлива?

Итис взглянул ей в лицо и медленно, будто разбирая полустертые письмена в глубине ее глаз, произнес:

— Тебя ждет долгая дорога. Черная, как отчаяние, красная, как кровь, и белая, как снег на вершинах северных гор. Ты снова встретишь любовь, лишь обретя покой. А счастье… Я его не вижу.

— Горькое предзнаменование, — пробормотала княгиня. Атни помогал госпоже со сборами. Он ждал, держа стремя, и невольно слышал предсказание Хранителя. Немного помедлив, он робко обратился к Итису:

— Господин!

Хранитель, только сейчас заметив юношу, воззрился на него с удивлением:

— Не ты ли оруженосец князя? Это ты сопровождал его на испытании?

— Я, господин.

— И ты хочешь мне что-то сказать?

— Я… — Атни покраснел и выпалил: — Господин, предскажи и мне!

— Тебе? — Тонкие брови жреца поднялись в изумлении. Он повелительно взглянул юноше в глаза. — Тебе твою судьбу открыл тот, кто знает об этом гораздо больше, чем я. Верно?

Атни ошарашенно глядел на холодно улыбающегося Хранителя, не понимая, как тот догадался о Деве Озера.

— Верно? — еще раз повторил Хранитель и отвернулся от оруженосца. Он взглянул на княгиню, опустился на колено и почтительно поцеловал ее холодную, влажную руку.

— Прощай, госпожа. Да хранит тебя Единый.

Элен вдруг шагнула к нему, обняла и прижалась щекой к его лбу. Сдерживая рыдания, она прошептала:

— Я все-таки увезу тебя. В своем сердце. Прощай, последний Хранитель танцующих богов Раэнора!

Она резко выпрямилась, села в седло и подала знак к отправлению. Маленький отряд тронулся. Лошади осторожно ступали по скользким плитам. Поднялся ветер. Дождь остервенело хлестал всадников ледяными струями. Элен сама не знала, что было причиной ее слез — то ли ветер, то ли щемящая тоска.

Вернувшись в столицу, княгиня слегла. Тело горело сухим жаром, глаза слезились, пересохшие губы потрескались, горло царапало, как алмазной крошкой. По ночам приходили кошмары, и она со стоном просыпалась, боясь снова закрыть глаза. Дию не на шутку рассердился на нее за поездку. Но, видя, что дела идут хуже и хуже, оставил поучения и угрозы. Он, как заботливая нянька, все свое время проводил у постели Элен.

Когда болезнь отступила, и старый лекарь разрешил княгине короткие прогулки, она, преодолевая слабость, поднялась на Сторожевую башню и осмотрелась. Тьма сгустилась. Холодный северный ветер разметал дождевые тучи, но небо недолго оставалось чистым. Вскоре его снова заволокло, но вместо промозглого дождя на землю обрушились снегопады. Снег шел без остановки, засыпая поля, погребая под собой опустевшие селения. Снег! Белая пустыня. Элен вытянула руку. Ее ладонь вскоре наполнилась невесомыми пушистыми хлопьями. Поднеся ладонь к лицу, княгиня ощутила холод и влажный, свежий запах. Свет играл на гранях снежных кристаллов, вспыхивал искрами.

— Он мне нравится, — прошептала Элен.

— И тебя не пугает холод? — Лекарь, слегка запыхавшись после крутого подъема, стоял рядом с княгиней.

— Немного. Но взгляни, какой необычный вид! Этот снег в Раэноре первый.

— И, надеюсь, последний, — пробормотал старик и покосился на застывшую в задумчивости госпожу. — Бедные деревья! Эта зима их погубит. Да и зверью нелегко придется.

— Дию, а что это за огоньки?

— Где? — Справа от полей Кеменъярлосса.

— Это горят поселки.

— Странно. Такая сырость!

— Через наши земли идут войска, госпожа. Они ничего не оставляют после себя. Только пепелища. Хорошо, что обозы успели уйти. Мы бы не смогли сопротивляться этому нашествию.

Элен презрительно хмыкнула:

— Вот она, цена их обещаниям! Значит, страны больше нет.

— Скоро доберутся и до столицы.

— Мы не так слабы.

— Нам не выдержать осады.

— Должны. Наша задача — продержаться до весны. Потом можно и уходить. Пусть забирают все, если будет кому забирать.

Она поежилась. Дию накинул