Прощай — прости - Кэти Келли

На манекене в витрине магазина платье, должно быть, смотрелось бесподобно. Но на пухленькой женщине с короткими ножками оно превратилось в настоящую насмешку над модой.

Эшлин во все глаза уставилась на подружку своего супруга и подивилась, отчего это ей не хочется схватить бокал с вином и запустить его разлучнице в голову.

Вот, значит, какая она, Дженнифер Кэрролл. Та самая Дженнифер Кэрролл. Как странно и нелепо, подумала Эшлин, отстранение глядя на нее, что Дженнифер ничуть не походит на ту роковую красотку, которую рисовало ей воображение.

Кроваво-красные когти, сверкающие золотистые наряды и юбки шириной в ладонь. Что-то в этом роде.

Женщина, находившаяся от нее всего в нескольких шагах, ничем не напоминала ту заядлую охотницу на мужчин, которую описывала ей Фиона.

Во плоти — причем не производящей особого впечатления плоти, как с изумлением отметила про себя Эшлин, — Дженнифер Кэрролл оказалась невысокой, склонной к полноте девицей. Ее бледная кожа выглядела серой и нездоровой по контрасту с ослепительно-белым платьем.

Эшлин ненавидела запах крема для искусственного загара, но, опустив взгляд на свои золотистые предплечья и руки, втайне порадовалась, что все-таки нанесла его прошлой ночью. Дженнифер же выглядела так, словно не утруждала себя особыми ухищрениями, не считая прически, над которой явно поработали в салоне.

Впрочем, вдруг сообразила Эшлин, не исключено, что у Дженнифер попросту не осталось на себя времени, если она гладила Майклу сорочку, искала его запонки — «Они должны быть где-то здесь, Эшлин!» — и пыталась нанести макияж перед зеркалом, в то время как он мешал ей, роясь в выдвижных ящиках в поисках какой-то особенной пары черных носков.

Рядом с нею громко хлопнула пробка. Эшлин повернула голову и увидела, как официант наливает искрящуюся жидкость в бокал Джо.

— У меня есть тост! — Джо развернулась к Эшлин и подняла наполненный до половины бокал с шампанским. — За всех нас и… О боже! Это же… Майкл и… она! — С приоткрытым ртом Джо уставилась на Майкла и Дженнифер. — Глазам своим не верю! Ох, Эш, — Джо положила теплую ладошку на плечо подруги, — с тобой все в порядке?

— В полном, — ответила Эшлин, которая до сих пор не решила, какие же именно чувства испытывает. — Я ошарашена и потрясена, да, но в остальном со мной все нормально, честное слово.

— Он смотрит на нас, — прошипела Джо. — Отвернись!

Эшлин послушно развернулась на стуле и тепло улыбнулась удивленной мисс Розовый Атлас, которая явно почувствовала себя обязанной улыбнуться в ответ.

— Ну что? — жизнерадостно обратилась Эшлин ко всем сидящим за столом. — Предлагаю тост за будущее!

Все подняли бокалы и выпили. Эшлин осушила свой в два искрящихся глотка.

У Джо от удивления отвисла челюсть.

— Если бы я пила шампанское с такой скоростью, то потом икала бы целый месяц, — сказала она. — Ты уверена, что с тобой все в порядке, Эш?

— Не совсем, — прошептала Эшлин, на губах которой, как приклеенная, застыла неестественная улыбка. — Через несколько мгновений я или окажусь возле их столика и начну колотить Майкла с Дженнифер твоей сумочкой — она тяжелее моей, — или возьму себя в руки. И я не знаю, что именно произойдет. Итак, они уже сели? И где находится их столик?

— О чем это вы шепчетесь? — полюбопытствовал Марк, наклоняясь к ним.

— Вон там, — прошипела Джо, — сидит Майкл со своей подружкой.

— Где? — требовательно спросил Марк.

— Второй столик слева от танцпола.

Эшлин слегка повернула голову. Она понятия не имела, хочется ей поговорить с Майклом или нет.

— Женщина в белом надувном платьице, — сообщила Марку Джо, взъерошенная, как курица-наседка, завидевшая врага, способного причинить вред ее любимому цыпленку. — Какое ужасное платье. Неужели в ее чертовом доме нет зеркала в полный рост? Не могу поверить, чтобы кто-то мог рискнуть и появиться на людях в таком виде.

Впервые с того момента, как заметила Майкла, Эшлин улыбнулась по-настоящему.

— Ты преувеличиваешь, Райен, — ласково сказала она. — И уже грудью встала на мою защиту.

— В конце концов, она живет с твоим мужем, — с негодованием заявила Джо. — Причем в буквальном смысле.

— Жить можно только с тем, кто сам этого хочет, — сообщила Эшлин тоном, предполагавшим, что она много раз мысленно прокручивала эту ситуацию. — Посмотри, что стало со мной в конечном итоге. Уход Майкла изменил мою жизнь. Это было жестокое испытание, и я никому не желаю пережить подобное, но оно сделало свое дело. Оно изменило мою жизнь, а та, видит Бог, нуждалась в изменениях. А теперь взгляните на меня. — Она улыбнулась и провела пальчиками по волосам.

— Ты настоящая красавица, Эшлин, — прокомментировал ее слова Марк. — Немного найдется женщин, которые вынесли бы то, что выпало на твою долю, и не сломались.

— Не говоря уже о том, что ты сбросила два стоуна и открыла свое дело, — вставила Джо.

— Как насчет тоста за тебя, Эшлин, и за «Домашнего помощника»? — предложил Марк.

— Привет, ребята. — Сэм скользнул на стул рядом с Эшлин. — Что я пропустил?

— Ничего. Мы просто болтали. — Та многозначительно взглянула на своих друзей.

— Ну, я и спросила его, почему нужно целых две недели на то, чтобы постелить деревянный пол на кухне, — как ни в чем не бывало сказала Джо. — Ведь выравнивание стен на всем первом этаже заняло всего неделю.

— И что именно происходит сейчас в вашем коттедже? — лениво поинтересовался Сэм.

Эшлин постаралась не дать волю своему раздражению. Сэм провел в ее доме не один час, слушая, как они с Джо обсуждают ремонт, так что должен был в точности знать, что именно там творится, вплоть до забивки последнего гвоздя. Очевидно, он благополучно пропустил все их разговоры мимо ушей.

— Он почти готов, за исключением кое-каких мелочей, — терпеливо пояснила Джо.

Эшлин вспомнила, как с негодованием вынуждена была повторять Майклу все сказанное ею, когда он бормотал: «Что?»

Обычно он издавал свое знаменитое «Что?» за ужином, когда Эшлин пересказывала ему события прошедшего дня, к примеру, повествуя о смешной пьесе, которую слышала утром по радио.

Ужин у Моранов. Майкл равнодушно пережевывает великолепную фаршированную свинину, приготовленную Эшлин, одним глазом поглядывая в газету, а другим — в тарелку с рататуем[71], чтобы не пронести вилку мимо рта и не запачкать рубашку.

Эшлин помимо воли содрогнулась. Неужели она действительно жила такой жизнью? Без конца повторяя одно и то же, потому что Майкл не давал себе труда выслушать ее с первого раза? Неужели она действительно была той тихой и безропотной мышкой? Мышкой мышиного цвета, сказала она себе, улыбнулась и провела рукой по своей светлой гриве. Мышкой, лишенной уверенности в себе, не умеющей поддерживать разговор и не имеющей талии. Она отпила глоток шампанского, чтобы успокоиться.