Вечность мести. Кн. 1 - Александр Минин

вспыхнуло воспоминание о запасном выходе. Неприметная маленькая дверь, обычно закрываемая лишь на засов изнутри. Надежда распустилась сияющим цветком. Приподняв подол платья, чтобы меньше звенеть колокольчиками, блондинка быстро скинула туфли с ног и босиком засеменила к спасительной двери. У неё получилось идеально. Ни один колокольчик не звякнул, ни одна вешалка, попадавшаяся на пути, не упала. Бесшумной тенью девушка добралась до выхода. Нащупав засов, она вознесла благодарную молитву Покровителям. Блондинка, почувствовавшая спасение, уже дала обещание поставить сотню свечек во славу всех святых.

Засов тяжело сдвинулся в сторону, девушка толкнула дверь, практически вываливаясь на улицу. Вывалилась, чтобы быть пойманной крепкими мужскими руками. Левая рука ухватила за плечо, а правая ткнулась в грудь. Девушка судорожно вздохнула. Тело внезапно стало лёгким, воздушным. Она почувствовала, как подгибаются колени. Блондинка не упала только потому, что мужчина удержал её. Он убрал правую руку с груди. Девушка посмотрела на неё и обнаружила, что та держит кинжал, лезвие которого покрыто чем-то красным. Осознать значение увиденного блондинка не успела. Сердце, проколотое навылет, не смогло сократиться в очередной раз, и лишённый подпитки кислородом мозг отключился, знаменуя окончание яркой, но такой короткой жизни…

Глава 4. Испытание дружбой. Ч. 2 "Красота требует… труда"

Костюм подошёл идеально. Алёна покрутилась перед зеркалом, оценивая свой внешний вид и не обнаружила ни одного изъяна. Более того, ей всё больше нравилось ощущение собственной привлекательности. Оно было непривычным, но крайне приятным.

Единственным омрачающим радость моментом оставалось отсутствие оружия. Несмотря на то, что Иван настоятельно рекомендовал не брать его, воинственная натура упорно требовала нарушить данный запрет. Вот только как это сделать? Меч не спрячешь в настолько облегающий фигуру костюм. Остаётся разве что отцовский нож. Алёна всерьёз задумалась, куда можно его спрятать, но тут вернулась убежавшая из номера горничная.

- Быстрее-быстрее! Господин Зотов уже нервничает! Вы и так задержались дольше, чем он рассчитывал!

- Можно подумать, я сама это придумала. Это он меня сюда притащил, - проворчала Алёна.

Нож остался на кровати. Удачного места для его скрытого ношения придумать с ходу не получилось, а рисковать участием в поисках девушке не хотелось. Деятельная натура жаждала действия. И если для того, чтобы добиться этого, нужно отказаться от оружия – что ж, на подобный риск воительница была готова пойти. Тем более, что всегда можно отобрать подходящее у врага.

Алёна последний раз улыбнулась собственному отражению и почти бегом покинула роскошный номер. Её переполняло нетерпение, хотелось показать себя всему миру. Даже мысли о Катерине как-то поблёкли и отступили на второй план.

Иван сидел на мягком кресле, сложив пальцы «домиком» и ждал. В душе помощника нарастало лёгкое раздражение. Ему, конечно, было известно, что женщины в принципе любят долго собираться, прежде чем выйти в свет. Вот только Алёна, великая воительница, убийца вампиров – разве она не должна быть другой? Или эта особенность характерна для всех женщин без исключений? Послышался звук шагов. Кто-то спускался по лестнице. Иван, вздохнув, посмотрел в направлении звука с определённой надеждой. Может, его ожидание закончилось и…

Длинные чёрные сапоги до колена, белоснежные брюки, плотно облегающие бёдра, костюм, подчёркивающий узкую талию и грудь. Когда же взгляд коснулся лица, Иван окончательно потерял дар речи. Он даже не смог в первые секунды узнать в этой прекрасной девушке ту самую деревенскую простушку, только и умеющую, что размахивать мечом. Лицо Алёны не изменились, но теперь каждая его чёрточка, каждая деталь преобразились, став идеальными, сияющими внутренним светом. Карие глаза наполнились невероятной притягательностью, а от вида огненного ореола волос и вовсе подкашивались колени. Иван почувствовал, как в груди нарастает необычное жжение. Он не сразу сообразил, что причиной этого стал факт остановившегося дыхания. От избытка чувств юноша просто-напросто позабыл, как нужно дышать!

- Так и будешь молча сидеть, или мы пойдём? – недовольным голосом, в котором, впрочем, отчётливо слышались нотки удовлетворения, спросила Алёна, остановившись перед замершим молодым человеком.

Иван судорожно вздохнул, приходя в себя. Ему и раньше приходилось встречать красивых женщин. Даже очень красивых. Но все они казались молодому помощнику какими-то ненастоящими, кукольными. Над их красотой старались десятки специалистов, вкладывались большие суммы золота. Всякая такая красотка знала о своей красоте и воспринимала её, как нечто само собой разумеющееся, данное по праву.

Алёна же была настоящей. Этот блеск в глазах отражал реальные чувства, эта юность не была творением мастеров макияжа, эта грация не была отработана перед зеркалом, под руководством опытных балетмейстеров. Всё это было природным, без единой нотки фальши и искусственности. Возможно, для многих мужчин Алёна стала бы ещё одной юной, симпатичной девушкой. Но не для Ивана. Неожиданно для себя Зотов испытал прежде недоступное для себя чувство. Он банально влюбился.

- Да. Идём.

Собственный голос показался юноше грубым и невнятным. Злость за то, что выставляет себя идиотом в глазах неожиданно ставшей столь важной для него девушки, несколько прояснила голову. Иван стиснул зубы, пытаясь сосредоточиться на данном поручении.

- Кстати. У меня для тебя подарок.

Алёна с удивлением смотрела на протянутую ей трость. Тонкая, с украшенной самоцветами серебряной рукояткой, та выглядела не слишком надёжной, чтобы использовать в качестве опоры при ходьбе. Да ещё и странная кисточка на противоположном от рукоятки конце!

- Мне не нужно, - ответила девушка, испытывая раздражение.

За кого принимает её этот юнец? Если его начальник ходит с палочкой, то это только его проблемы! Она способна ходить на своих ногах и никакие подпорки ей для этого не нужны! Алёна уже собиралась высказать всё это юному дураку, когда Иван, взявшись руками за трость с обеих концов, потянул в стороны. Воительница ахнула, обнаружив, что трость вовсе никакая не трость! Тонкое, воронёное лезвие бесшумно выскользнуло из «ножен».