Мик Джаггер. Великий и ужасный - Кристофер Андерсен

Не удовлетворившись тем, что нанес своему товарищу удар в больное место, Мик постарался его добить. Чтобы окончательно испортить отношения между Китом и Брайаном, он решил соблазнить самого Брайана. И это у него получилось, как утверждала Анита Палленберг, длинноногая немецкая модель, у которой были небольшие интрижки с Брайаном, Китом и Миком. Именно от Брайана Палленберг узнала подробности их связи с Миком.

Но план Мика не сработал. Краткая сексуальная связь с Джонсом опустошила его психически и заставила усомниться в том, что главным соблазнителем был он. «Переспав с Миком, Брайан разрушил многое, – говорила Палленберг. – Мне кажется, Мик навсегда возненавидел Брайана за то, что тот поддался. В последующие годы постоянно ходили слухи о том, что Мик гей, но тогда казалось, что Брайан обманул его доверие и раскрыл его слабую сторону».

Эта история со странным любовным треугольником имела трагические последствия для Брайана. Но с профессиональной и эмоциональной стороны она пробудила в трех молодых людях такие творческие способности, которые никогда не проснулись бы в них, занимайся они музыкой поодиночке.

Тем временем внимание Мика привлекла другая недавно образовавшаяся и набиравшая популярность группа, название которой он ненавидел почти так же, как и Rolling Stones. Узнав о том, что The Beatles в ноябре 1962 года записали свой первый хит, Love Me Do («Люби же меня»), Джаггер побежал в туалет, где его вырвало. Он сомневался, что двум главным британским поп-группам хватит места на музыкальной сцене. А «Битлы», между тем, обходили «Роллингов» на полных парах.

То была эпоха, когда в Великобритании совершалась настоящая культурная революция, и дело касалось не только музыки. Мэри Куант обрела статус настоящей королевы моды в своем царстве на Карнаби-стрит. Униформой молодежи стали эдвардианские пиджаки, сапоги со скошенными каблуками, черные колготки и виниловые мини-юбки. На обложках модных журналов красовались модели вроде Твигги и Джин Шримптон с необычными прическами таких модных парикмахеров, как Видал Сассун. Короткие и аккуратные стрижки послевоенной эпохи считались кошмаром для модников начала шестидесятых – все они старались походить на ливерпульскую четверку с их зачесанными на лоб и уши волосами.

В 1963 году на мировые экраны вышла английская комедия «Том Джонс», завоевавшая «Оскар», всеобщим героем был Джеймс Бонд, и всё большую популярность в США приобретали такие британские киноактеры, как Питер О’Тул, Альберт Финни, Ванесса и Линн Редгрейв, Алан Бейтс и Джули Кристи. По обе стороны Атлантики огромным успехом пользовалась сатирическая телепрограмма Дэвида Фроста That Was the Week That Was («Это была бывшая неделя»). Мюзиклы «Остановите Землю, я сойду» и «Оливер!» собирали толпы зрителей как в Вест-Энде, так и на Бродвее.

Все это было первыми признаками так называемого британского вторжения, в солдаты которого охотно записался бы и Мик Джаггер. Но он пока еще не решил, стоит ли ему зарабатывать на жизнь пением, а в группе тем временем постоянно менялся состав. Дик Тэйлор поступил в Королевский колледж искусств и покинул группу. (Позже он возобновил музыкальную карьеру в группе Pretty Things.) На смену ему пришел Билл Уаймэн (настоящее имя – Уильям Перкс) – кладовщик, подрабатывавший игрой на гитаре в лондонских барах. Ему уже было двадцать шесть лет, заметно больше, чем остальным, к тому же он был женат и имел сына. Взяли его по одной-единственной причине – он принес свои колонки и усилители.

Ударником на какое-то время согласился побыть ветеран ритм-энд-блюза Карло Литтл. «Они представляли собой жалкое зрелище, – вспоминал Литтл. – Совершенно не знали, где будут выступать в следующий раз, а их манеры – это было вообще нечто жуткое. От их одежд воняло, как будто их не стирали месяцами». Но особо его поразило честолюбие Мика. «Он хотел стать звездой сильнее всех. Это просто бросалось в глаза».

Было также заметно, что Мик привносит в музыку нечто свое, особенное. Он отличался от рядовых исполнителей, которых Литтл повидал немало. «Уже тогда в нем было что-то стремное, – утверждал Литтл, сыгравший с группой в нескольких заведениях, таких как клуб «Рики-Тик» в Виндзоре и паб «Красный лев» в Саттоне. – Вам становилось не по себе, когда вы видели, как он кривляется на сцене, но глаз было не оторвать. Он просто заводил вас, черт возьми!»

Мик же по-прежнему хотел видеть в группе Чарли Уоттса, и ближе к Новому 1963 году барабанщик в мешковатом костюме и с лицом таксы стал-таки ее членом. В своем новом составе – Джаггер, Ричардс, Джонс, Уаймэн, Уоттс и Иэн Стюарт на клавишах – Rolling Stones впервые выступили 14 января 1963 года в Сохо, в джаз-клубе «Фламинго». Чернокожие патроны не поняли попыток Мика петь в их манере. Белые же завсегдатаи клуба, почти сплошь поклонники «истинного» джаза, сочли группу любительской.

Разочаровавшиеся и подавленные Мик, Кит и Брайан, перед которыми замаячила перспектива провести еще одну зиму на Эдит-гроув без отопления, совсем, как говорится, «слетели с катушек». Вместо того чтобы стирать белье, они через несколько месяцев просто выбрасывали его из окна, а потом закапывали на лужайке перед домом. Когда Кит потерял ключи, он разбил окно футляром от гитары и забрался внутрь. Окно так и оставалось разбитым, через него в квартиру проникали дождь и мокрый снег. Мик стал принимать гостей полностью раздетым и, проходя по коридору, выкрикивал ошарашенным соседям всякие гадости.

Самым ярким признаком того, что психическое состояние обитателей дома номер 102 по Эдит-гроув приближалось к безумию, было то, что клей, остававшийся после расклеивания по всему городу объявлений о предстоящих концертах в клубах, Мик и Кит сливали прямо в ванну. В качестве эксперимента Мик бросал туда старые носки, окурки, остатки еды, газеты и бутылки из-под пива. В результате в ванне образовалась загадочная пузырящаяся масса. «Казалось, что клей расползался из ванной в кухню и повсюду, – вспоминал Тэйлор. – Полное безумие».

Больше всего такой образ жизни ужасал Билла Уаймэна. «Они сидели в кровати, в которой валялись сотни покрытых плесенью бутылок. Жили прямо как крысы», – вспоминал он.

В качестве утешения Мик решил приударить за подающей надежды семнадцатилетней певицей Клео Сильвестр, дочерью эмигрантов из Тринидада. Она еще училась в школе, но старалась появляться на каждом вечернем представлении, которое «Роллинги» давали в клубах.

«В те дни Мик не был таким уж сердцеедом, – вспоминала Сильвестр, ставшая впоследствии известной актрисой на британском телевидении. – Мои подружки уж точно мне не завидовали». Поначалу она отвергала ухаживания Мика, говоря, что у нее уже есть парень. Мысль о том, что за право обладать человеком нужно состязаться с кем-то еще, только подогревала его сексуальный аппетит – черта, которая не раз проявится в последующие десятилетия в отношении представителей обоих полов.